– Скоро увидите. – Он поравнялся со мной и перехватил руль велосипеда. Глаза Кира, большие и внимательные, смотрели вперед. На мгновение наши руки соприкоснулись. – Давай я.

Я разжал пальцы и позволил ему дотащить свой велосипед до конечного пункта в наших планах. Вытер пот со лба и окинул взглядом спины Алисы и Жеки. Та была чуть выше Алисы и стройнее. Широкая футболка едва ли не полностью скрывала очертания фигуры. От каждого шага футболка на лопатках собиралась мелкой рябью. На миг я поймал в голове мысль или даже желание, чтобы Жека сняла футболку и я увидел узкие плечи, лопатки, обтянутые светлой кожей, и плавный изгиб поясницы. Возможно, любая другая девушка вызвала бы во мне ту же реакцию. Как только подобная мысль появилась, я сжал кулаки и раздавил ее, будто таракана, не вытаскивая на свет из темной черепной коробки.

– Вот мы и на месте! – завопила Жека, и на долю секунды я почувствовал себя оглохшим. – Видок – просто закачаетесь.

Мы оказались всего лишь над городом, а по трепету в груди я ощущал себя не меньше чем на вершине мира. Город раскинулся под нами, словно разрисованная цветными фломастерами контурная карта: зеленые холмы, пестрые домики и хмурые пятиэтажки ближе к центру. По левому краю текла река.

– Ого, – прошептала Алиса. – Как красиво!

От ощущения себя мизерной, ничего не значащей точкой в огромном мире перехватывало дыхание. Любые проблемы здесь казались пустяками: недопонимания в школе, ссоры с матерью и даже потеря маленького брата – все растворялось в раскаленном воздухе. Когда осознаешь масштабы мира и чувствуешь себя частью чего-то намного большего, все проблемы сжимаются до крохотной крупицы, которую можно разглядеть только под микроскопом.

На миг я ощутил крылья за спиной, сплетавшиеся из невесомых мыслей. Я стал Икаром, и мне захотелось улететь к солнцу. Сделав шаг вперед, я замер: под ногами осы́палась земля.

«Падать будет больно», – твердил голос матери у меня в голове.

«Даже если ты больше никогда не ощутишь ничего прекраснее, чем короткий полет», – мысленно ответил ей я.

– Эй. – Алиса сжала мое плечо.

– Ты права, тут очень красиво.

– Про эту поляну знают только местные, и то не все, – с гордостью заявила Жека, будто весь прекрасный мир под нашими ногами принадлежал только ей. – Тут, кстати, недалеко есть маленькое озеро. Если хотите, можем искупаться.

– У меня нет с собой купальника. – Алиса пожала плечами.

– А в чем проблема? – Жека накрутила на палец локон голубых волос и хитро улыбнулась. У прямого пробора светлели отросшие корни.

– Ни в чем. – Алиса быстро подхватила ее игру.

– Кто последний, тот…

Cлова утонули в смехе. Побросав велосипеды, мы помчались по тропинке, ведущей вниз. Едва не зацепившись за торчащий корень, я перепрыгнул его и последовал за всеми, вновь ощущая крылья за спиной. Они несли меня над землей прямо к ослепляющему солнцу.

Жека положила рюкзак на землю и теперь на ходу стягивала футболку, путаясь в широких рукавах, и Алиса повторяла за ней. Оставшись в одном белье, они с плеском прыгнули в воду. Вокруг них разошлись темно-синие круги. Замерев на краю деревянных мостков, я замялся: неуверенно стянул футболку и шорты, обнажая бледную кожу с неровными полосами загара. Останавливаясь, я рисковал оказаться последним. Горячие ладони толкнули в спину, и я упал вперед. От ощущения воды, подобравшейся к горлу, перехватило дыхание. Я нырнул с головой, на несколько секунд перестав дышать, и вынырнул, растрепав волосы одним резким движением.

Сердце металось в груди как птица, запертая в клетку. Я хватал ртом воздух, а блики солнца, отражавшиеся от воды, ослепляли меня.

– Кир, ты просто лузер! – крикнула Жека, пытаясь забраться на плечи к Алисе. – Прибежал последний… Проиграл! С тебя ужин в кафе. И коктейль.

Ощутив спиной взгляд, прилипший к коже, я обернулся.

– Можешь не благодарить. – Кир перевернулся на спину и выпустил ртом фонтанчик воды.

Я кивнул и, кое-как вернув одеревеневшему телу подвижность, заставил себя поплыть вперед. Я потерял счет времени. Мы пробыли в воде десять минут, час или вовсе весь день. На спор мы ныряли под воду и задерживали дыхание как можно дольше. Алиса все время жульничала. Она быстро выныривала, делая несколько больших глотков воздуха, и опускалась под воду. Когда я заметил ее, она показала мне средний палец, но я не собирался сдаваться. Между нами завязалась борьба. Она прыгнула на меня, утягивая под воду, как ундина, а я молотил ногами илистое дно. Когда мне удалось перехватить цепкие руки, я потащил ее вглубь. Мы вынырнули, тяжело дыша. Легкие жгло от нехватки воздуха.

– П-придурок, – пытаясь отдышаться, протянула Алиса по слогам.

– П-придурок, – передразнил я.

– Идиот!

– Идиот!

– Выскочка!

– Выск… – Договорить я не успел, потому что Алиса снова набросилась на меня.

– Неважно, как ты победил, главное – результат, – довольно прошептала Алиса. – Никто не запомнит тебя за честный проигрыш, но все вспомнят твою победу.

– Я играю честно.

– Ну и глупый!

Мы дурачились, пока Жека не предложила новую игру. Мы перевернулись на спины и старались без движения как можно дольше удержаться на воде. Я глядел на яркое солнце, пока глаза не начинали болеть, а на веках не появлялись цветные вспышки. Подняв руку, я вновь посмотрел вверх через пальцы. Голубое небо, казалось, превратилось в гладь воды, и теперь в него можно было нырнуть.

Когда озноб пробежал по позвоночнику, я выплыл к берегу и накинул на плечи футболку, чтобы не обгореть. Я смотрел, как три темных силуэта плескались в озере, и приглушенные голоса долетали до меня обрывками фраз. Обняв руками ноги, я опустил подбородок на колени и закрыл глаза, полностью растворившись в звуках природы. Мне нравилось чувствовать себя частью чего-то большего, чем я являлся на самом деле.

Как только солнце окончательно подсушило влагу на коже, на меня полилась холодная вода. Я встрепенулся и помотал головой, стряхивая с волос тяжелые капли. Передо мной стояла Жека, которая все еще пыталась намочить меня с рвением марафонца, бегущего к финишной ленте.

– Ну все, все, я уже достаточно промок! – Я шутливо увернулся.

– Все еще нет! – воинственно сообщила Жека и села рядом со мной. Наши мокрые плечи соприкоснулись, и в точке соприкосновения я ощутил мурашки.

Поднявшийся ветер слизывал блестящие капли-жемчужины с кожи и вызывал легкую дрожь. Алиса и Кир сели в траву в нескольких метрах от нас. Я видел их, но не мог услышать ни слова из разговора.

– И чем вы обычно занимаетесь летом в этом скучном болоте?

Жека внимательно посмотрела на меня.

– Ждем, когда лето закончится.

Рассмеявшись, она отжала волосы, и в песок с кончиков голубых прядей полилась струйка воды.

– Очень занимательно!

– Если хочешь знать, и увлекательно!

– Вот только не нужно говорить стихотворениями… От лирики у меня несварение желудка.

Мы вновь рассмеялись, из-за чего получили два внимательных взгляда Алисы и Кира.

– Стихами, – уточнил я. – Стих и стихотворение на самом деле разные понятия, понимаешь… Стих – ритмически упорядоченный фрагмент текста, стихотворение – поэтическое произведение.

– Охренеть! – Жека оценивающе посмотрела на меня. Таким взглядом обычно примериваются к продуктам по акциям на полках магазина. – Спасибо за лекцию, проф. И давно вы тут? Помню, как в том доме жила одинокая женщина, кажется, ее звали…

– Да, – перебил я ее. – Это мамина сестра. А дом достался нам по наследству. Вот так мы и оказались здесь.

– Класс! – с восторгом воскликнула она. – А в гости можно? Знаешь ли, хочу лично удостовериться, что никаких привидений там нет.

– Вообще-то… – серьезно произнес я, загребая пальцами песок – к коже прилипло несколько песчинок. – Может, это прозвучит глупо, но мы с Алисой долго верили, что на чердаке живут призраки, которые не могут дождаться, когда глупые дети наконец поднимутся. – Я с воодушевлением поймал заинтересованный взгляд. – Знаешь, что такое мастаба?