Невероятно, черт возьми.

Почему сейчас?

Я добегаю до туалета как раз вовремя, когда все, что я запихнула в горло прошлой ночью, всплывает наружу. Это отвратительно. Я никогда не привыкну к этому аду утренней тошноты. Я вздрагиваю, когда холодная рука движется вдоль моей шеи, чтобы осторожно взять мои волосы и убрать их за плечи. Он молча опускается на колени рядом со мной и держит руку на месте, пока я не закончу.

— Старая добрая утренняя тошнота? — Его голос мягкий и успокаивающий — полная противоположность тому, что он подарил мне прошлой ночью. Должно быть, он проспался, засранец.

Я спускаю воду в туалете и отползаю от него, моя попа ударяется о холодный кафель, и я упираюсь спиной в ванну. Он ждет, пока я устроюсь поудобнее, и протягивает мне бутылку воды.

— Спасибо, — говорю я, делая большой глоток. — Похоже, утро после сна — не для нас.

— Пожалуй, соглашусь. — Он прислоняется к закрытой двери и смотрит на меня, делая то, что я знала, — ожидая ответов. Его нога задевает мою, когда он вытягивает ноги. Он в той же одежде, что и вчера вечером, джинсы расстегнуты, волосы в беспорядке.

Я наклоняю голову в сторону туалета.

— Ты хочешь сделать это сейчас?

Его густые брови сходятся вместе.

— А?

— Я подумала, что сейчас твоя очередь выблевывать свои кишки. Ты должен был нажраться в задницу, чтобы сказать себе, что появиться вчера ночью было здравой идеей.

Он усмехается.

— Признаю, это было глупое решение. Я пил, но я не был пьян, и я уверен, что ты понимаешь, какой шок я испытал.

— Нет, — отвечаю я с сарказмом. — Я вообще ничего не понимаю.

Он узнал, что я беременна. Я узнала, что ношу в своем теле физическое существо от человека, которого терпеть не могу.

Он почесал щеку.

— Как долго ты планировала скрывать это от меня? — И он сразу же переходит к делу.

Восемнадцать лет. Всю мою жизнь, если бы я могла выкрутиться.

— Честно говоря, понятия не имею.

Он соединяет руки вместе и держит их перед ртом, пытаясь подобрать нужные слова. Он выдохнул с трудом.

— Я тебе не нравлюсь. Я понимаю. И, если честно, ты мне сейчас тоже не очень нравишься, раз скрываешь это от меня. Но я должен это пережить, так же как и ты должна пережить то, что произошло между нами. — Он показывает на мой живот. — Потому что это? Это все меняет.

— Это ничего не меняет. Я ничего не жду от тебя. Я могу сделать это сама.

Он протягивает руку, выглядя потрясенным.

— Позволь мне прояснить ситуацию. Я придурок, потому что у меня был небольшой каприз после того, как мы занимались сексом? Что это делает с твоим секретом? Ты знаешь, что беременна уже неизвестно сколько времени, и ты не посчитала правильным посвятить меня в этот лакомый кусочек информации?

— Ты наполовину прав, — бурчу я.

Ладно, это полностью верное замечание, но я не буду отдавать кому-то должное, когда он мне не нравится.

Он щелкает языком по губам.

— Устраивайся поудобнее, милая. Похоже, нам предстоит этот разговор.

Я фыркнула.

— Не выйдет. Я все еще чувствую вкус рвоты во рту. Я ничего не буду делать, кроме как чистить зубы и идти в душ. — Я сузила на него глаза. — Так что не устраивайся поудобнее. Мы откладываем разговор.

— Хорошо, принцесса. Скажи мне, когда тебе будет удобно. Сегодня днем?

— Завтра.

— Завтра ты улетишь на самолете.

— И? К счастью для тебя, изобрели такую штуку, как телефон. Я позвоню тебе, когда вернусь домой.

— Я бы предпочел сделать это лицом к лицу.

— Тогда мы можем пообщаться по FaceTime.

Он достает свой телефон.

— Во сколько твой рейс?

— А что?

Его глаза устремлены на телефон, когда он начинает печатать и прокручивать пальцем вниз по экрану.

— К счастью для меня, Хадсон забронировал твой рейс и прислал мне информацию сегодня утром.

— Чертов стукач, — бормочу я.

— Похоже, я присоединюсь к тебе. Надеюсь, я смогу расплатиться с бедной душой, которая застряла рядом с тобой, и мы сможем говорить об этом всю дорогу до Калифорнии. — Он одаривает меня холодной улыбкой. — Это будет весело.

Если он думает, что его поведение заставит меня работать с ним, то у него впереди еще одна проблема.

— Ты шутишь.

— Разве похоже, что я шучу? — Он протягивает свой телефон, чтобы я могла видеть его экран. — Не посмотришь на это? У них есть свободные места.

— Тебе не кажется, что это жутко? Следить за мной? Преследовать меня?

— Не преследовать. Мне нужны ответы. Этот разговор состоится, хочешь ты этого или нет. Я бы предпочел не гоняться за тобой по всей этой чертовой стране, но если это необходимо, я это сделаю.

Я скрестила руки на груди.

— Хорошо, поговорим позже.

Его темные глаза смотрят на меня.

— Обещай, что не сбежишь.

Я заставляю себя улыбнуться.

— Обещаю.

Он колеблется, прежде чем встать и постучать костяшками пальцев по двери.

— Скоро увидимся, мамочка.

— Я тебя ненавижу! — кричу я ему в спину.

***

— Я злюсь на вас обоих за то, что вы держали меня в неведении относительно этого, — говорит Лорен, переводя взгляд с меня на Стеллу, которая сегодня утром бросила Хадсона, чтобы появиться здесь с кексами и списком всего, что она хотела знать о том, что произошло между мной и Далласом прошлой ночью. — У меня сейчас так много вопросов.

Лорен не позволяла мне ничего делать с тех пор, как проснулась сегодня утром. Она медсестра, поэтому можно подумать, что она знает, что вынашивание ребенка не делает тебя инвалидом.

— Вопросы, на которые я не буду отвечать, — пробормотала я. — Никто, кроме Стеллы и Хадсона, не знал о той ночи. Я надеялась, что все так и останется.

— Один вопрос, и я заткнусь, — умоляет Лорен.

— Я не говорю о сексе с твоим братом, — возражаю я.

Ее лицо искажается.

— Мерзость. Не к тому я клоню, гадина.

Я откидываюсь на спинку барного стула.

— Тебе лучше постараться сделать это хорошо, потому что это все, что ты получишь.

Она опирается локтями на стойку и жадно смотрит на меня с другого конца острова.

— Как это произошло?

Я тычу в нее пальцем.

— Я обвиняю в этом тебя.

Она делает шаг назад и пихает палец в грудь.

— Меня? Может, я иногда и напиваюсь в стельку, но я не припоминаю, чтобы говорила тебе снять трусики и отдаться моему брату.

Я хмурюсь.

— Ладно. Давай свалим все на виски и отсутствие развлечений в единственном баре этого города.

Ее рот опускается, в глазах сверкает удовлетворение, когда она складывает два и два.

— Ночь в пабе?

Я упрямо киваю.

— Ни хрена себе. Я виновата.

Стелла придвигается ближе.

— Это последние два человека, о которых я думала, что они трахаются.

— Трахались, — поправляю я. — Одноразовая вещь.

— Ты решила, что будешь делать? — спрашивает Стелла. — Ты ведь знаешь, что Даллас не позволит тебе отморозить его.

— Нет. — Я так хотела сохранить это в тайне, что не подумала о том, что случится, если правда выйдет наружу. — Мы поговорим позже.

Стелла оживилась.

— Типа, свидание?

Лорен улыбнулась.

— Опрос говорит, что они перешагнули порог свидания. Она носит его ребенка.

Я отмахнулась от нее, и мое горло сжалось, пока я готовилась задать ей вопрос, которого пыталась избежать. Я смотрю на Лорен.

— Так ты не злишься на меня?

Реакция семьи Далласа — еще одна причина, по которой я хотела сохранить это в тайне. Они любили его жену, Люси, как свою собственную, возможно, даже больше, чем Далласа. Он начал встречаться с ней еще до того, как узнал, что его член может стать твердым, а я — случайный человек на одну ночь, пришедший ей на смену.

— С чего бы мне злиться? — спрашивает Лорен. — Пока ты не трахаешься с тем же мужчиной, что и я, меня это не волнует, а близкородственное скрещивание — это не мое. — Она обходит стойку и обнимает меня. — Не секрет, что я любила Люси, но я понимаю обстоятельства. Я хочу, чтобы мой брат был счастлив. Ему нужно двигаться дальше. — Она отстраняется и кладет руки на бедра. — Мой ответ был бы другим, если бы ты скрывала это от него.