— Благодарю, Лайал, — сдержанно сказал он, — слухи путешествуют как никогда быстро?

Беннет бросил свою трубку на журнальный столик и в этом жесте стали заметны все те эмоции, что он так старательно скрывал. Но когда он посмотрел на Альфарда, в его лице, как ни странно, не было гнева.

— Да уж, боюсь, отношения с Лестрейнджами вы испортили навсегда. К счастью Нарциссы, Люциус ненавидел отца и, вероятно, ещё больше поторопится под венец.

“Значит, он был в Гренфорте и, зная о моей встрече с Тёмным Лордом, догадался о том, что произошло. Похоже, Беллатрикс ещё не рассказала всем об участии Люциуса, но это дело времени”.

— Вы же знаете, как я не люблю хождение вокруг да около. Скажите мне честно, зачем вы пришли?

Беннет усмехнулся с видом лёгкого неудовольствия, а затем театрально всплеснул руками.

— Не думайте, что я в восторге от вашего эгоистичного поступка, но прежде всего я остаюсь реалистом. Без харизмы Тёмного Лорда организация развалится почти мгновенно: это уже происходит, а ведь с его смерти не прошло и часа.

Альфард кивнул, стараясь скрыть удовлетворение. Именно такого результата они с братом и ожидали. Волдеморт обладал настолько невероятной силой притяжения, что всегда пренебрежительно относился к любым попыткам укрепления горизонтальных структур. Неудивительно, что, стоило убрать главный стержень из центра, вся конструкция начала рушиться, как карточный домик.

— Но это не значит, что все его начинания должны кануть в лету. У нас есть все шансы протолкнуть изменения в Акт о Народном представительстве — голосование уже в эту пятницу, если за эти три дня мы сможем удержать случившееся в тайне, да убедим тех, кто уже узнал, не отказываться от своего слова…

Альфард не мог сдержать улыбку облегчения. Как же он любил иметь дело с другими слизеринцами! Большинству из них было чуждо понятия мести ради мести (если дело не касалось их семей), в каждом политическом событии они с неизменным лисьим чутьём искали свою выгоду. Беннет был едва ли не самым совершенным представителем этой породы и прекрасно понимал, что Блэки нужны были ему в его комбинациях в качестве союзников.

— Мой брат не собирался отказываться от поддержки акта, — с достоинством сообщил Альфард, — во второй половине двадцатого века даже такие консерваторы, как Блэки, понимают необходимость сделать шаг в направлении демократии.

— Да, конечно, вы просто патриоты всеобщего равенства, — не скрывая иронии усмехнулся Беннет, — но мне понадобится ваше содействие. Поговорить кое с кем из лордов, убедить их, что проект по-прежнему актуален, может, даже похвастаться немного тем, что вы совершили… Ну же, Альфард, по старой памяти?

Альфарду только и было нужно, что такое предложение. Беннет и сам наверняка понимал, что Блэки ни в коем случае не хотели в такой важный момент удаляться из политики, но при нынешней расстановке сил Альфард был нужен ему больше, чем он сам Альфарду.

— А в чем будет выгода для меня? — слегка приподнял брови Альфард.

Беннет на секунду закатил глаза к потолку, будто вопрошая, была ли эта игра действительно необходима. Альфард прекрасно знал, что, будь их позиции перевернуты, Беннет бы выдоил его на всевозможные привилегии, поэтому не почувствовал даже легкого укола совести.

— Во-первых, в моих силах удержать в узде самых… скажем так, пламенных из наших сторонников.

— Я надеюсь, это не была попытка угрожать моей семье, потому этот номер у вас не пройдёт! — отрезал Альфард.

Беннет выругался и поспешил оправдаться:

— Вы же прекрасно поняли, о чём я. Ваша старшая племянница не пожалеет даже своих родных, и вам об этом известно. Ради Мерлина, я пытаюсь предложить вам помощь.

Альфард продолжил смотреть на него с хмурым неудовольствием, про себя признавая, что эта поддержка действительно может быть полезной, но не желая показывать этого. Беннет не обманул его ожиданий и продолжил сыпать щедрыми предложениями:

— Все те позиции, которые Волдеморт обещал вашему брату, тоже остаются в силе, но вы должны понимать, что мои возможности так или иначе будут ограничены, хотя я сделаю всё, что смогу.

— Орион должен стать главой комиссии по пересмотру избирательных округов, — наконец высказал своё главное требование Альфард. Он тут же прервал зарождающиеся возражения, — это требование не обсуждается. Это тот минимум, без которого я не соглашусь с вами работать.

Беннет подумал всего несколько секунд, нервно покусывая губы, но потом махнул рукой:

— Боггарт с вами, — он наверняка вспомнил, что по новому закону глава комиссии, в отличии от обычных членов, обладал только административной мощью, но Блэкам и этого было достаточно, чтобы использовать эту позицию в своих интересах.

— И кроме того — закон об оборотнях. Это одно из начинаний Волдеморта, которое в любом случае стоит довести довести.

Беннет посмотрел на него исподлобья и устало покачал головой:

— Альфард, вы требуете от меня невозможного. Коалиция, на которую мы рассчитывали, к осени наверняка распадётся. Я не представляю, кого мы сможем привлечь на свою сторону, кого выставим кандидатом. Все ещё слишком неясно. Я могу только помочь Маклауду в его сумасшедшем предприятии деньгами и информацией, но кроме этого…

— Я с сегодняшнего дня верю, что даже сумасшедшие предприятия порой оканчиваются успехом, — серьёзно сказал Альфард, — и я ничего от вас не требую. Просто как друг скажите мне, что постараетесь сделать все, что в ваших силах.

Беннет кивнул:

— Обещаю вам.

Это было лучшее, на что Альфард мог рассчитывать. Он и сам собирался поработать в этом направлении: как ни странно, со временем он потеплел к идее с правами для оборотней и хотел осуществить её из совершенно искренних побуждений. К тому же, ему хотелось верить в то, что из его участия в британской политике выйдет хоть что-то по-настоящему хорошее.

Беннету не терпелось в ту же секунду начать обсуждать их новые совместные планы, но Альфарду нужно было ещё поговорить с Сигнусом, Северусом, и Сириусом (“Великий Мерлин, нам и правда стоит пересмотреть свои традиционные имена”).

— Предлагаю встретиться сегодня за ужином и всё обсудить, — Беннет хотел возразить, что них было слишком мало времени, чтобы позволить себе такие отсрочки, но Альфард прервал его, — гарантирую вам, за три дня мы успеем всё, что хотели. У Фоули сегодня намечается небольшой бал исключительно для избранных, можем отправится туда сразу же, как только составим план.

Беннет согласился и начал прощаться: наверняка, ему и без Альфарда было чем заняться в день смерти Тёмного Лорда.

— Напомните мне никогда не переходить вам дорогу, — с усмешкой сказал он, уже стоя на пороге.

— Об этом в Британии говорят последнюю тысячу лет, — пожал плечами Альфард, — но раз уж мы так хорошо сработались, вы вне опасности.

— Вот спасибо, утешили, — проворчал Беннет и аппарировал прямо к крыльца.

Альфард вернулся в гостиную, подошел к окну и в задумчивости уставился на магловскую площадь. Вот-вот должен был явится Сигнус, а с ним, как он надеялся, и его сын. Ближайшие дни Альфард снова будет до невозможности занят: Беннет не приминет воспользоваться возможностью и загонять его по всем возможным банкетам, вечерам и встречам. Но в пятницу — Альфард пообещал это себе — он уговорит Ориона взять его и Северуса на голосование в Визенгамот, своими глазами посмотрит на то, чем завершаться его труды, а после этого непременно возьмет давно заслуженный отпуск.

========== Эпилог. ==========

Море было неподалеку, но это мало помогало от жары. Палаточный городок археологической экспедиции располагался посреди оманской пустыни, а ближайшие поселения, да и те маггловские, были в днях пути на верблюдах. Этот район аравийского полуострова мало привлекал магглов: всего несколько дождливых дней в году, почти никакой растительности и лишь немногие сезонные реки, пересыхающие уже в мае. Однако Картер Медоуз, старый друг Альфарда из Оксфорда, был одержим идеей о том, что именно на этом клочке пустыни были погребены домусульманские магические поселения древних волшебников.