Незаметно для себя погружаюсь в сон, а, когда просыпаюсь, Сэй уже гремит посудой на кухне. Здороваюсь с ней и интересуюсь, где ментор.

— Утром ему звонил тот врач из Капитолия, — женщина пожимает плечами, пытаясь всем своим видом показать, что ничего важного не произошло. — Он позавтракает в доме Пита, а мы с тобой тут.

— Почему? — задаю риторический вопрос, потому что и так знаю ответ. Аврелий приказал Хеймитчу следить, чтобы мы не виделись.

— Милая, я не знаю, — она кладет руку мне на плечо. — Хеймитч придет к тебе немного позже, спросишь у него сама.

Быстро доедаю свою кашу, выпиваю кружку чая и помогаю Сэй помыть посуду, будто это может приблизить приход ментора. Женщина на протяжении всего завтрака хвалит выпечку Пита, а на прощание даже неловко обнимает меня. Сажусь на кресло в ожидании Хеймитча, но он приходит только к обеду, когда я уже успеваю порядком заскучать.

— Я не согласна с Аврелием, — с порога объявляю я.

Хеймитч вздергивает бровь и кивает.

— Я тоже не согласен с ним.

— Отлично! — встаю с кресла и бодро иду к кухонному столу. Наконец-то мы с ним сошлись во мнении! От споров меня уже просто тошнит. — Тогда давай решать, как будем приводить Пита в чувства.

— Эээ, Китнисс, проблема в другом, — он облокачивается на спинку стула и грустно вздыхает. — Пит сам попросил передать тебе, чтобы ты держалась подальше.

Почему-то эти слова причиняют боль. Начинаю спорить, но Хеймитч сразу же перебивает.

— Парень боится своей реакции на тебя, Китнисс. Он считает, что твое присутствие не может помочь ему восстановиться, — я поднимаю глаза на ментора, его лицо выглядит измученным и усталым. — С возвращением домой ему стало только хуже. Мне жаль.

Киваю и опускаю глаза. Мне нечего ответить. Питу становится только хуже из-за меня.

Утреннее воодушевление и грандиозные планы разлетаются на осколки, как вчерашняя кружка. Хеймитч, прежде чем уйти, еще недолго стоит напротив меня, кажется, даже говорит что-то, но я уже ничего не слышу.

Жду несколько минут после его ухода, натягиваю отцовскую куртку и выхожу на улицу. Кусты примул, которые посадил Пит, кажется, немного завяли. Прохожу мимо и иду прямо к дверям соседнего дома, стучу и, не дожидаясь приглашения, захожу внутрь. Пит стоит ко мне спиной и смотрит в окно на задний двор, поросший неизвестной растительностью. Его плечи немного напрягаются, когда за мной закрывается дверь.

— Почему-то я был уверен, что ты придешь, — спокойно произносит парень.

— Можно войти?

— Будто, если скажу «нет», ты послушаешься, — усмехается он и поворачивается ко мне боком.

Молча прохожу внутрь и сажусь за стол. Нам нужно обсудить очень много, и вряд ли это будет приятный разговор.

Комментарий к 2

Дорогие читатели, жду ваших оценок и комментариев!)

Хотите увидеть в дальнейшем часть истории POV Пит?

Не забывайте нажимать “жду продолжения” и “подписаться”, чтобы получить оповещение о новой главе, которая кстати уже в работе)

========== 3 ==========

Пит напряженно замирает, сжимая и растягивая в забинтованных руках край своей футболки, а я изучаю его лицо. Раньше он всегда выглядел так, будто был рад тебя видеть — дружелюбно и расслабленно. Этим он пошел в своего отца. Мистер Мелларк излучал доброту каждым своим движением. Я часто видела его в пекарне, он всегда заинтересованно болтал с покупателями, они его обожали. Таким людям начинаешь доверять еще до того, как они произнесут первое слово. Сейчас же Пит полная противоположность: лицо по умолчанию какое-то грустно-задумчивое, брови сдвинуты, губы поджаты. Внутренние демоны терзают его без остановки, и это находит отражение в каждом жесте.

Пытаюсь подобрать нужные слова, но, конечно же, в голову ничего не идет.

— Тебе звонил доктор Аврелий? — Пит кивает, не удосуживая меня ответом. — Что сказал?

— То же самое, что я и сам прекрасно понял еще вчера.

— Пит, он не прав! — Произношу это, наверное, слишком настойчиво, и пытаюсь быть спокойнее, замечая возрастающее напряжение собеседника. — Он почти не знает тебя, — говорю уже ровным голосом.

— А ты, выходит, знаешь? — Пит, наконец, поворачивается ко мне лицом, и наши взгляды встречаются. От холода голубых глаз по спине бегут мурашки. Вопрос одновременно обижает и сбивает с толку, потому что с этим Питом я, и в самом деле, едва ли знакома.

— Получше Аврелия, — стараюсь говорить уверенно, но сама не до конца верю в свои слова.

— Китнисс, я сам-то себя плохо знаю, — он грустно усмехается. — Все изменилось. Я изменился.

— Люди не могут полностью измениться. В любом случае… — Пит перебивает меня, не дав закончить мысль.

— Ты в этом уверена? — теперь голос звучит раздраженно.

Сглатываю внезапно возникший ком в горле. Нет, я в этом не уверена. Точнее сказать, я почти уверена, что измениться целиком невозможно, проживая обычную спокойную жизнь. Но нашу жизнь такой точно не назовешь. За последний год на плечи Пита свалилось столько горя, что хватило бы с избытком на десять жизней. Это даже не принимая в расчет пытки и яд ос, изменяющий сознание.

Не знаю, что ответить, поэтому просто сижу, разглядывая свои руки. Долгое молчание прерывает Пит.

— Китнисс, зачем ты пришла?

— Я хочу тебе помочь.

— И чем же ты можешь мне помочь? — он наклоняет голову набок и прищуривает глаза.

— Ну, доктор Аврелий сказал мне в прошлый раз, что тебе нужны ответы.

— И почему я должен тебе верить? — вопрос опять вводит меня в ступор. Начинаю чувствовать себя участником какой-то извращенной игры, где один нападает, а второй защищается. Злюсь, потому что таким образом наш диалог явно не приведет ни к чему хорошему.

Тем не менее, вопрос справедливый. В наших отношениях ложь всегда была незаменимым спутником с самого первого дня. Когда-то я думала, что Пит простил мне это, свыкся со своей судьбой, потому что вмешался Сноу, и выбора уже ни у кого не было. Мы либо продолжали играть, либо теряли всех родных и близких. Забавно, конечно, что в итоге уже никто не играл, а близкие все равно пострадали.

Только вот Пит доверял мне даже тогда, когда знал, что мы изображаем влюбленных на камеру. А я доверяла ему. Жизнь расставила все так, что мы стали друг другу ближе, чем кто-либо другой. Неужели он совершенно это забыл?

Глубоко вдыхаю и пожимаю плечами.

— У тебя нет выбора, — поднимаю свои глаза, пытаясь прочесть что-то на лице напарника. — Больше никого не осталось.

Пит хмурится еще сильнее, сжимая челюсть, а его зрачки уже начинают заполнять радужку. Напрягаюсь и безотрывно слежу за ним, готовясь к самому худшему, но ничего не происходит. Он просто зажмуривается и глубоко дышит, а через пару минут глаза снова принимают нормальный вид.

— На что это похоже? — спрашиваю шепотом.

— Сложно сказать…

— Тебе всегда удавалось подбирать нужные слова.

— Раньше удавалось, Китнисс, — он снова злится, выходит из себя буквально за секунду. Это больше похоже на меня, чем на Пита. — Ты представить себе не можешь, как мне сложно сдерживать себя буквально каждую секунду с тех пор, как ты заявилась. Я уже придумал не меньше десяти способов, как убить тебя прямо на этой кухне.

— Интересно послушать. Может быть, подам тебе еще несколько идей, если поделишься, — принимаю нарочито расслабленный вид. Ему не запугать меня.

Ответ его удивляет и злит еще сильнее.

— А может быть, ты просто уйдешь из моего дома?

— Не хочу.

Пит откидывает голову назад и глубоко вздыхает, а потом устало потирает глаза и переносицу.

— Ну, конечно же, — он опускает руки на стол и наклоняется ближе ко мне. — В этом вся ты, Китнисс, — слова звучат так, словно это оскорбление.

— И какая же я? — пытаюсь сохранять спокойствие, бросаю глаза на его руки: бинты пора сменить, они растрепались и пропитались кровью, которая теперь уже засохла.