…Он стоял, закинув руки за спину, и как будто любовался видом из окна. И точно знал, что делает гостья его кабинета. Она читает. Украдкой, бросая на него вороватый взгляд.

Уж очень заманчиво лежит на его столе одна крайне интересная бумага, получить которую ему не составило труда. Это было даже слишком просто. Первый же его ход принёс результат. Хелиус презрительно усмехнулся. Его сын попался в первую же ловушку.

Скучный противник. Слабый противник.

– Вы любите зиму, леди Эстия?

– Нет, мистер Морель, – отозвалась она глухо.

Маг позволил себе тонкую усмешку. Прочитала. Именно поэтому в голосе не осталось ни следа уверенности и бравады.

– Я тоже. Осень, на мой взгляд, куда изысканнее, – он не оборачивался. – Моя жена – женщина лета. Её смуглая кожа, синие глаза – как море и песок в жаркий полдень. Вы же, леди Эстия, напоминаете мне осень. Медноволосая, сероглазая – как осеннее небо за багряными деревьями. Но осень столь коротка…. Листья облетают слишком быстро. Серое сменяется белым и прозрачным. Скучным однообразием.

– Дрейк для вас – олицетворение зимы?

– Вы тонко чувствуете образы, леди Эстия. Да. Его чёрные волосы и невероятно светлые глаза – чем не голые ветви деревьев на снегу? Или на льду. Я не люблю зиму.

– А вы, мистер Морель? Чем вы не человек зимы? – он услышал, как она встала и сделала несколько шагов к нему. – У вас тёмные волосы и серые глаза…

Он повернул голову на неё. Дочь Эстена Арьени была печальна.

– Поздняя осень? – слегка улыбнулась ведьма. – Когда листва опала, когда властвует серое небо и серые лужи, когда первые заморозки превращают воду в колючие иглы льда. Когда беспросветно и тускло. И надежды нет. И скоро зима, и это неотвратимо… И это время всем ненавистно и тягостно… Так же, как и вы, мистер Морель.

– Именно так, леди Эстия, – его глаза смотрели насквозь. – В этом сила осени. В этом её власть. Она овладевает умами и душами. Она вселяет уныние и тоску. Её ненавидят, но ничего не могут противопоставить её силе.

– Это очень печально, мистер Морель, – она не отводила взгляд. – Должно быть, вам очень одиноко.

– Не больше, чем вам, леди Эстия, – он улыбнулся одними губами.

– Я не одинока. Со мной – Дрейк.

Маг слегка усмехнулся. Слишком неубедительно звучали эти слова. Даже для неё самой. И всё же, она пыталась сохранить иллюзии, хотя бы перед его лицом.

Нездоровая. Искалеченная.

Прекрасная.

– Слишком ранний снег губителен для деревьев. Он облепляет ветви – это красиво. Но они ломаются под его весом. Калечатся. Будьте осторожны с людьми зимы, леди Эстия. Они не в силах оценить вашу красоту.

– Разве поздняя осень более милосердна? – усмехнулась ведьма. – Она оголяет дерево, лишает его роскошного убранства…

– Разве холодный ветер, срывающий листья с деревьев, не заботлив? Он бережёт дерево, освобождает его от лишнего груза. Он нагоняет облака, он укладывает спать. Он властен, но не жесток.

– Он ломает ветви.

– Только старые и хрупкие.

– Поздней осенью так мало света и тепла…

– Поздней осенью спокойно. Это время отдыха. Это время, когда от дерева уже ничего не ждут – ни цветов, ни плодов. Это – покой, леди Эстия, – он смотрел в её глаза, не выказывая эмоций.

– Смерть.

– Нет. Убивает не осень. Убивает зима.

– Вы способны убить – с лёгкостью. Дрейку это куда тяжелее.

Маг слегка улыбнулся, глядя в окно.

– Да, леди Эстия. Но не в вашем случае, – он взглянул ей в глаза. – Вы не представляете, как часто вы ходили по краю, переступали черту. Любая другая на вашем месте давно бы получила по заслугам. Но, увы… Я слишком люблю осень.

– Мне пора идти, – ведьма отвернулась.

– Разумеется. Не смею вас задерживать, леди Эстия, – он оторвался от созерцания вида за окном. – Вас проводить?

– Не хочу вас этим затруднять, мистер Морель. Я помню дорогу.

– Тогда разрешите преподнести вам небольшой подарок, – он подошёл к столу и выдвинул один из зачарованных ящичков.

…Его взгляд скользнул по холодной стали. Револьвер подался ему навстречу. Пальцы мага коснулись спрессованной смерти…

– Надеюсь, вам понравится…

Револьвер грустно вздохнул. В руках мага оказалась деревянная шкатулка. Хелиус отщёлкнул замок.

– Метательные ножи… Великолепные, – негромко проговорила девушка. – Простите, мистер Морель, я не могу принять столь роскошный дар.

– Леди Эстия, для меня это сущая мелочь. Сделайте мне приятное, примите это. Вы – первая в моём окружении, кто ценит холодное оружие так же, как ценю его я, – он протянул ей шкатулку.

Пальцы ведьмы, помешкав, коснулись гладкой стали клинков.

– Как они лягут в руку? Попробуйте, – он смотрел на неё неотрывно.

– Идеально, – кивнула Эстия, сжав рукоять одного из ножей. – И всё же, я не могу их принять.

– Тогда они будут ждать вас здесь, – улыбка слегка изгибала его тонкие губы. – Я надеюсь, в следующий ваш визит в этот дом вы найдёте лишний час на тренировку. А я с удовольствием составлю вам компанию.

– Благодарю, мистер Морель, – она отвела глаза. – Мне пора.

– До встречи, леди Эстия…

Горло сжимало ледяной перчаткой. Сердце глухо билось в грудную клетку. Строчки магического договора как будто отпечатались в мозгу.

«Обязуюсь жениться повторно…»

«Продолжатель рода Морель будет рождён от высокородной леди…»

«…Взамен обязуется сохранить его жизнь и здоровье…»

Она ещё его жена – а он уже выкупил свою жизнь ценой будущей женитьбы. Всё так логично и разумно – и всё же так больно и цинично.

Он уже планирует свою жизнь без неё. Он уже, возможно, выбирает себе будущую жену.

…Дрейк подошёл к ней, приобнял, улыбаясь. Сейчас они вернутся в его дом. Там нужно будет жить, общаться, откликаться на его чувства.

А между тем, он уже подписал договор, планируя свою жизнь после её смерти…

– Эстия, ты в порядке? Как мать, ты сможешь ей помочь?

– Ей не подошли мои предложения.

– Хм… Я поговорю с ней. Пойдём домой.

– Хорошо.

Ей было всё равно. Домой – так домой. Правда, где это «домой»? Тот дом – его. А у неё – ничего. Даже права на будущее.

Голова болела, хотелось спать. Смутное раздражение расползалось под кожей. Он устало закрыл глаза, пытаясь вспомнить прошлое. Солнечный день, гостиную Кадини, изящную медноволосую гостью…

Вот только вспоминались лишь изъяны.

…Она выглядит слишком просто. Она утомляюще-строптива. Её тело сковано и зажато. На её руке этот некрасивый бугристый шрам. В её крови – опасный вирус. Её болезнь требует так много его внимания и усилий.

Он зло выдохнул, пытаясь избавиться от мерзкого чувства.

Не получалось. Мешал приторный запах корицы.

…Чай с бергамотом был прекрасен. Полезен во всех отношениях. Ведь он лечил депрессию, успокаивал нервы, улучшал состояние кожи и помогал защитным силам организма.

А ещё прекрасно скрывал под собой странные привкусы и запахи. Впрочем, они были дружественны ему. И они так же, как и он, успокаивали душу и разум, защищали от опрометчивых поступков и ложных идей.

В тот момент, когда некий Эстен Арьени попытался перейти дорогу Хелиусу Морелю, на помощь пришёл чай с бергамотом. Капля за каплей, чашка за чашкой – он успокаивал и исцелял.

И сейчас старый друг вновь помогал, верой и правдой служа семейству Морель. Оставалось лишь направлять в верное русло мысли и чувства тех, кто проходил сейчас лечение этим чудесным средством.

–…Арьени слишком легкомысленны. Они не умеют любить и ценить, – она держалась за его локоть, прогуливаясь по пробуждающемуся от зимней спячки саду. – Посмотри на них – что Эстен, что его сестра – они одиноки. Они не умеют беречь близкого человека, – Летиция сжала губы. – Эстия вряд ли будет другой. Не жди от неё многого. Она даже со мной стала вести себя куда холоднее, чем прежде.