Будто она так ничего и не поняла. Или не вспомнила.
— Про…сти? — удивлённо прошептала она, неверяще глядя на него. Её лицо снова изменилось до какой-то жгучей тоски. — Я не смогла тебе помочь.
Битва не прекращалась, даже несмотря на то, что их король лежал поверженным на земле. Касикандриера посмотрела тяжёлым взглядом куда-то за спину Люцифера, и тот проследил за её взглядом.
Старик, прятавшийся за деревом. Он выходит из укрытия и прикасается к телам, валяющимся на земле. Прикасается и к Дино, задержавшись дольше, чем перед остальными. Люцифер отдирает от тела взгляд.
Перед Касикандриерой появляется вдруг Ксандрий, держащийся за раненый бок, тяжело дышащий.
— Спасибо, богиня.
— Спасибо? — презрительно переспрашивает Касикандриера, глядя на него как на насекомое. А потом идёт дальше, не оборачиваясь.
Битва не прекращается.
Обернувшись, Люцифер смотрит на отца. Он дёргается на земле. Жизнь, всё ещё оставленная Касикандриерой — то ли специально, то ли нечаянно, бьётся в нём. Слабая.
И затухает, когда Вики Уокер со всей силы вгоняет в его грудь меч.
========== 27. Жизнь после смерти ==========
Первое собрание Совета после войны между ангелами и демонами, которая закончилась ничем, напоминает жизнь после смерти — все затухшие, потерянные, изменившиеся. Но воскресшие.
Какой окажется жизнь после смерти? Никто не знает. Может, завтра все снова умрут.
Однако уже сейчас всё совсем другое. Люцифер чувствует это в земном предгрозовом воздухе.
Но всё ещё совсем непросто. Ребекке больших трудов стоило перенести место собрания нового совета на землю — нейтральную территорию. Серафимы категорически отказывались это делать (и так скрепя сердце приняли в Совет Мамона, Рим и других знатных демонов), но выбора у них явно не было. Люцифер как один из претендентов на трон Ада тоже присутствует, как и Уокер, с армией и силой которой теперь всем придётся считаться. Люцифер видел, как напыщенные индюки-серафимы опасливо приглядываются к ней. Но в присутствии Ребекки вряд ли кто-то осмелится что-то сказать.
Люцифер не знал, что произошло с обеими Уокер, но они держались вместе. Холодные, отсранённые, слегка пугающие, обе явно желающие этого как третью руку, но всё же вместе.
Огромный круглый стол, во главе которого Ребекка, утопал в гуле, который тут же замолк, стоило ей подняться с места и взмахнуть рукой.
— Итак, господа. На повестке дня два больших вопроса — думаю, вы уже догадываетесь, каких. Первый — это восстановление мира на Земле, что является первостепенной для нас задачей. Второй — это восстановление мира в нашем сообществе. — Стояла тишина. Ребекка обводила светло-голубыми глазами всех присутствующих, голос её звучал твёрдо. — Однако, — тут она повысила тон, — среди собравшихся здесь есть те, кто может помешать первому и второму.
Взгляд её остановился на Кроули. Он приподнял бровь.
— Вы что-то хотите сказать, госпожа Уокер?
На её губах возникла лёгкая презрительная усмешка.
— У меня есть все основания полагать, господин Кроули, что вы были в заговоре с Сатаной, — все разом заговорили и так громко, что Ребекке пришлось снова повысить голос. — Есть очевидцы, слова которых не дают мне в этом сомневаться. Во-первых, ваш племянник, Юстиниан, полагает, что вы появились незадолго до нападения Сатаны, чтобы предупредить его, что говорит о том, что вы были в курсе его дальнейших действий. Во-вторых, вы позорно сбежали из Цитадели до нападения, забрав своих людей — опять-таки. Вы проявили себя как никудышный Глава Совета, совершая тактические огрехи раз за разом, позволяя Сатане захватывать всё больше наших городов. Вас не было на финальной битве, хотя я предупредила весь Совет. Вы и несколько ваших советников не откликнулись на призыв о помощи и не послали войска, которые были в вашем распоряжении. И в-третьих, — тут её глаза сверкнули, — после первого нападения демонов вы видели сына Сатаны, Люцифера. И вы позволили ему уйти, взяв лишь сына престола Фенцио, который был рядом с ним.
Ребекка кинула на него мимолётный взгляд. Люциферу хотелось лишь устало выдохнуть.
— Это абсурд. У Совета нет причин сомневаться в моей верности, — Кроули сузил глаза. Он пытался звучать так же уверенно и твёрдо, как железная Ребекка, но его лицо дало трещину. Старик занервничал. Почувствовал, что ему конец. Ребекка же вообще не нервничала. Люцифер против воли начал чувствовать к ней восхищение.
— Полагаю, вы надеялись разделить с ним власть. Однако это ещё один тактический промах — Сатана не делился властью. Он лишь вами пользовался, как и всеми остальными, — быстро разбила всё его сопротивление Ребекка и взмахнула рукой. Стоявшие в дверях архангелы схватили Кроули под руки. Он с ненавистью смотрел на Ребекку. — Согласно статье пятой Жемчужного Кодекса Чести, я как член Совета выражаю сомнения в Главе Совета. Над вами будет произведён Суд в ближайшее время.
Если серафимы и до этого молчали, то теперь и вовсе царила гробовая тишина.
— Господа, мы забыли о том, что такое справедливость. Но наступает новое время. Нам придётся заново строить школу, заново строить отношения между Раем и Адом, перестроить все наши законы, о которых мы тоже стали забывать. Но теперь не будет никакой дискриминации в отношении демонов, это я заявляю сразу от имени ангелов из Совета. Аду также был нанесён огромный урон, и им придётся многое менять. Этим мы будем заниматься немедленно и вместе. После того, как демоны выберут нового главу Ада, будет ещё одно собрание.
И никто не посмел перечить.
Когда собрание закончилось, Люцифер снова бросил взгляд на Ребекку. Она смотрела на него, не мигая. И Люцифер не мог понять, желает ли она видеть его новым королём. Видит ли она в нём его отца. Но он не сомневался, что она сделает всё, чтобы восстановить их развалившийся на куски мир.
Станет ли она такой же алчной до власти, как и остальные правители?
Люциферу всё ещё хотелось только выдохнуть. Но когда он столкнулся с Мими и Юстинианом в дверях, очевидно, подслушивающими, напряжение вдруг спало. Хотелось улыбнуться — устало, всего на секунду, но всё же.
Он чувствовал, что на его плечи что-то давит. Он никогда не мог себе позволить быть такими же как Мими, Ади, Сэми, но сейчас это ощущалось во многократ сильнее. Теперь он не подслушивал урывками разговоры взрослых и власть имущих, теперь он сидел среди них.
Они вышли из здания, на время оборудованное для собрания ангелов и демонов, на улицу. Солнце светило ярко, несмотря на тучи в небе.
В земле, возле входа, ютилась совсем неприметная могилка. На камне было выгравировано: «Памяти всех погибших учеников».
Мими погладила камень. Юстиниан статуей стоял рядом с ней, явно готовый разорвать любого, кто подойдёт к ней. Когда она подняла голову на Люцифера, в её глазах блестели слёзы. У него у самого что-то сжималось внутри.
Это чувство было похоже на… вину? Он держал руки в карманах брюк, не позволяя лицу отразить хоть малейшие эмоции, но он думал об отце. Думал о том, что он сделал. И понимал, что он для того, чтобы это предотвратить, сделал слишком мало.
Похож ли он на отца?
— Я не верю, что они мертвы. До сих пор не верю. Но… наверное, они были бы рады, увидев, что сейчас всё по-другому, — её голос срывался, но она улыбнулась и смахнула слёзы. Люцифер опустил взгляд и увидел, что Юстиниан легко прикоснулся к её руке. Совсем невесомо, показывая, что он здесь.
Он смотрел на них, и в его теле были отголоски той мясорубки, что он ощущал. Тоже с ангелом, но другим. Этот ангел на него был не похож — у него были другие глаза, не такие… в них не свербил свет, даже несмотря на всю тьму, которую он ощущал, несмотря на злость, которую он выливал на него. Он был обычным ангелом. Не вызывающим в нём того же.
Но в Мими вызывал, и он это понимал слишком хорошо.
И лучше бы он не понимал. Лишь бы это не заставляло вспоминать и думать.
— Разве вы не хотите сбежать? — вырвалось в нём против воли. — Это всё ещё запрещено.
