На секунду он забывает обо всём. Когда на его лице та же дурацкая улыбочка, и когда он, удивлённо приподнимая брови, обращается к Лилит:

— Тётушка?

«Не хочешь объясниться?»

Кажется, мы оба просто великолепные придурки и великолепные предатели. Папа будет доволен.

Лилит отталкивает его плечом.

— Не время для нежностей и разъяснений. Веди меня к Ксандрию.

*

— Мими! Я запретил тебе появляться здесь и подслушивать!

Серьёзное собрание по выстраиванию плану нарушается нелепыми отцовскими и дочерними разборками, когда в очередной раз разгневанный Мамон втаскивает в палатку слегка покрасневшую Мими. То ли тоже от гнева, то ли от смущения — непонятно. Люцифер ухмыляется ей, она в ответ сверкает глазами и освобождается от отцовских рук. А потом в упор смотрит на Ксандрия.

— Отец запретил мне появляться здесь, даже несмотря на то, что я могу быть полезной, — её голос так и брызжет ядом. — Но у меня есть кое-что полезное. Всё это время я не на курорте отдыхала, — она кидает выразительный взгляд отцу. Тот в ответ достаёт из кармана блестящий медальон.

— Не это ищешь?

Мими так и вспыхивает, как спичка.

Пользуясь передышкой от долгих предисловий, Люцифер наклоняется к сидящей рядом Рим, чистящей ногти.

— Я в тебе не сомневался, детка, — усмехается он. От таких встреч он ведь может и действительно забыть о том, что с ним было всё это время. Удивительно, но он будто на секунду оказался дома. На секунду он снова будто в школе, строит из себя страшного и великого, а в перерывах хохочет с Рим, устраивает оргии и катается с ней на колеснице, упиваясь глифтом. До потери сознания никогда не выходило, но было весело.

— Ты думал, я буду чистить языком ботинки старому пердуну? — уголок её красного рта хищно ползёт вверх. Она облизывает белоснежный острый клик. — Я удивлена, что ты не сбежал сотни лет назад.

— А я удивлён, что на тебе ещё нет тиары.

Люцифер прослушал всё, о чем тихо переговаривались Мими и Мамон, но она, тихонько смахивая слёзы, вдруг улыбается и садится рядом с ним, а он берёт её маленькую руку в свои огромные ладони.

Что-то дерёт его грудь.

— Теперь мы можем начинать? — Лилит, стоя во главе стола, приподнимает бровь. Рим передразнивает её, а Люцифер еле сдерживает смех.

— Да, пожалуйста, — склоняет набок голову Ксандрий. Он выглядит умиротворённо. Он пытается проявлять уважение ко всем.

— Я знаю, что собирается делать Сатана, — она склоняется над картой и показывает на места. — Он побывал здесь, — она указывает на пустынный юг. — И забрал кое-что ценное, — в этот миг глаза её сверкнули чем-то Люциферу неясным. — И он побывал ещё во многих местах, собирая части того, что ангелы зовут «божественная сущность». Это мощное оружие, особенно в войне с ангелами, так почему же он его ни разу не применил? Оно не нужно ему в войне. Он приберёг его для кое-чего другого.

— Для чего же? — тихо спросил Ксандрий.

— Для одного ритуала. Он хочет вызвать Шепфа. В этом ему должен помочь один ангел. И я знаю, где это произойдёт. Там мы и нападём.

У Люцифера перехватило дыхание.

— И когда это будет?

— Завтра. Это… годовщина того дня, когда Шепфа пришёл на этот мир. И первым он обнаружил это место. Поэтому оно пронизано силой. А чтобы найти это место, нам как раз понадобится медальон. Так мы почувствуем энергию Сатаны.

— Но это самоубийство! — у Люцифера сдавило грудь. Они не смогут победить. Ни при каком раскладе. Не при всём арсенале, который имеется у его отца.

— Спокойно, — вдруг подала голос Ребекка, до этого сидевшая тихо и величественно. Он и сам был удивлён, когда узнал, что она участвовала во всём этом заговоре. Вот только у него всё равно было чувство, что какая-то часть переменных во всём этом уравнении ему недоступна. Он знал, что она помогла Рим захватить Ад… но зачем? Люцифер подавил желание закатить глаза. Он закатил бы, если бы не железный тон этой железной леди. Она пригвоздила его взглядом к месту. — Не время паниковать, мальчишка, когда всё уже решено за тебя. Если не завтра — то никогда.

Она знала, как заставить его беситься.

Внезапно подул ледяной ветер, и двери в палатку распахнулись, как полы плаща. Внезапно резкая, невероятно сильная энергия чуть не сшибла всю палатку и собравшихся с ног.

Но того, что произошло дальше — точно никто не ожидал.

В палатку вошла Вики.

Совсем не та Вики, какой её помнил Люцифер. И какой вообще мог представить.

Она была в обтягивающих чёрных брюках и в чёрной кожаной куртке. За поясом несколько кинжалов и один меч. Тёмные волосы падали на плечи. В каждом её движении чувствовалась неудержимая сила и грация. Холодные, безучастные голубые глаза сверкнули красным.

Но самое главное — за её спиной, сквозь открытые двери палатки виднелись полчища рычащих чёрных, совершенно неведомых Люциферу чудовищ. Они никого не трогали, просто стояли за своей королевой (а в том, что именно она была королевой — он не сомневался), но ангелы и демоны в лагере с ужасом метались. Кто-то визжал, а кто-то просто огромными глазами взирал на это зрелище.

— Я слышала, здесь обсуждают убийство Сатаны?

Даже её голос теперь звучал по-другому — тихо, мелодично, вкрадчиво. Вся она приобрела странные хищные повадки, которые странным образом что-то напоминали Люциферу.

Вот Дино удивится.

— Вики! — закричала Мими и бросилась на подругу. Она снова ревела, прижимая её к себе. Вики стояла неподвижно, глядя безучастно в одну точку. А потом неуверенно, издёрганно прикоснулась к её спине, и в её лице словно что-то сломалось, треснуло.

— Она нам точно понадобится, — с восторгом подалась вперёд Рим.

*

Ночь. Собрание кончилось совсем недавно, когда все малейшие детали обсудили.

— Я не верю, что это она, — голос Дино звучал приглушённо, неверяще, поражённо.

Вики прогуливалась по лагерю, глядя на звёзды. И даже сейчас она выглядела удивительно холодно, хотя казалось бы — наедине с собой.

— Страшно, да? — усмехнулся Люцифер. Дино медленно кивнул. А потом опустил взгляд на свои руки. Сейчас он был спокоен. Краткие моменты, когда он мог владеть собой. Их становилось всё меньше, поэтому он скрывался ото всех и бродил в лесах. Сейчас он явно думал о чём-то тяжёлом. Люциферу хотелось залезть к нему в голову. — Как она тебя встретила? — вдруг ревниво спросил Люцифер, и лёгкая, робкая, почти нежная улыбка Дино разбила ему сердце.

Она ведь любила тебя в школе, да?

— Да, когда-то любила, — каким-то образом он прочитал мысли Люцифера. — Когда-то даже призналась в любви. А сейчас смотрела так, будто я лишь далёкое воспоминание. Смотрела… она сильно изменилась.

— А ты любил её?

Неизвестно, почему в этот момент ему так стало это интересно. Неизвестно, почему вдруг стало важно это узнать. Потому что он вспомнил те времена, когда ему грудь разрывало, когда он её видел.

Поэтому сейчас — когда Дино упрямо захлопывает рот, его снова начинает ломать.

— Любил, — кратко отрезал он, отвернувшись, а Люцифер, взбесившись, возвращает его лицо обратно к себе за волосы. Потемневшими глазами вглядывается в непроницаемую маску на его лице, в сжатые губы, и бесится ещё больше.

Сука, чего тебе стоит? А Дино, тоже вспыхнув, шипит: — Да, любил, понятно?

Пиздец. Он его до могилы доведёт.

Люцифер зло впивается в его губы, встречая минимум сопротивления, но встречая укусы. С ним никогда не будет легко, да? Пах снова сводит, но он отрывается и говорит:

— Ты завтра никуда не пойдёшь. Останешься с болезным Мими, который валяется раненый.

— Я по-твоему такой же больной?

И всё. Вот и весь его ответ. Он не замечает, как раздирает Люцифера, когда встаёт с места и глядит на звёзды. Он не замечает, как его контроль летит к чертям.

Всё же было хорошо. Он думал, что контролирует ситуацию. Но с ним никогда её не проконтролируешь.

У него на всё своё видение, свои эти ебаные взгляды, идеалы, которые всегда, всегда идут вразрез с идеалами Люцифера. Тогда почему так хочется его себе под кожу? Почему с каждым разом это всё сильнее?