— Вы думаете, меня остановит эта безделушка, Фенцио? Думаете, она может подавить мою силу?

«Мою силу» — таким тоном, с таким выражением лица, словно ему принадлежал весь мир.

Он буквально плевал ему в лицо, ухмыляясь с видом «ты мне никто, и слушать я тебя не намерен». Лицо Фенцио окаменело. Он зарычал, рывком поднявшись и чуть не опрокинув стол:

— Я сказал, надел амулет! Мне придётся связаться с твоим отцом. Думаешь, ему понравится жалоба на тебя?

Черты лица Люци обострились, глаза сверкнули.

— А вы думаете, ему понравится, что его сына пытаются посадить на цепь? — оскалился Люцифер. — Но если вы так хотите…

Он надел амулет, а потом развёл руками. Мол, довольны? Всё это выглядело как ребячество. Люцифер явно не собирался никого не слушать. Это дурацкое самовольное упрямство бесило Дино. Он закатил глаза и первым вышел из кабинета.

Между ними несколько шагов. Дино не позволял никому нарушать эту дистанцию и шагал так быстро, как только мог. В тех рамках, чтобы это не казалось бегством.

— Да понял я, понял, к тебе не приближаться! Можешь не трепетать крылышками, — глумливо крикнул ему вслед Люцифер. Дино сжал челюсти и ничего не ответил.

Кабинет оказался каким-то склепом. Небольшая комната, стены которой были завешаны полками с наградами, разными банками со странным содержимым, какими-то чучелами, нерабочими амулетами и прочей чепухой. В углу тоже разбросано всякое дерьмо. Одно маленькое окно — и то пыльное. И в этом мусоре его послал убираться отец? Это натуральное издевательство.

Люцифер зашёл через несколько секунд, и дышать сразу стало нечем. Оглянувшись вокруг, он присвистнул, а потом кинул насмешливый взгляд на Дино.

— Чем займёмся, ангелок?

— Уборкой, — сказал Дино и кинул ему в руки влажную тряпку.

— Считаю твоё предложение скучным, — цокнул Люцифер и откинул от себя тряпку. Дино уже снимал всё с полок. В руки ему попался какой-то труп летучей мыши, и он с отвращением его откинул. Люцифер снова снял с себя амулет и положил в карман. На языке у Дино крутилось множество ругательств, но он держал себя в руках. Пока что. — Предлагаю провести светскую беседу. Как твоя Непризнанная?

Дино резко повернулся к нему. Он облокотился о подоконник, сложив руки на груди, и глядел на него с усмешкой.

— У меня ещё одно предложение: ты заткнёшься и уйдёшь отсюда, если тебе скучно.

Люцифер снова цокнул и взялся за тряпку почему-то, вставая в метре от напрягшегося и начавшего еще усерднее тереть полку ангела. Он косил на него взглядом, вспоминая тот случай в поезде. Почему-то он не выходил у него из головы. Было ощущение затишья перед бурей, и от этого спалось ещё хуже.

Дино вдруг заметил на скуле Люцифера красный кровоподтёк. На шее — уже желтеющие синяки, уходящие под рубашку, вглубь, на грудь. А из-под рукава рубашки торчала белая цепочка шрамов — словно следы укусов. На руке Дино от зубов церберов остались точно такие же шрамы.

В голове Дино что-то щёлкнуло.

Дино резко подлетел к Люциферу и припёр его к стене, припечатав рукой за горло. С полок с грохотом посыпались какие-то предметы; что-то, кажется, разбилось, но Дино было всё равно. Он требовательно, прямо смотрел в глаза Люцифера, нахмурившись. Тот сжал челюсти и раздражённо зашипел. С него мгновенно слетела эта дурацкая маска последнего дурачка.

И он злился. О, как хорошо это было. Дино наслаждался.

Дино крепче вдавил ладонь в его горло. Он чувствовал жар его шеи. Чувствовал пульсацию. Люцифер поднял подбородок и выгнул бровь.

— Ну и что это?

— Что ты знаешь о том, что произошло в поезде? — чётко спросил Дино. Он не собирался злиться. Ничего не собирался. Ему нужно было знать. Но прямо сейчас, когда он смотрел в красные наглые глаза, не злиться показалось невозможным. Потому что он был таким придурком. Потому что он ничего не сказал, хотя мог бы. Потому что только Шепфа знает, что ещё произойдёт, пока эту тварь не поймали. А он молчит. Дино рявкнул: — Говори! Не советую скрывать ничего.

Люци рассмеялся.

— С чего бы мне говорить что-то тебе? Ты страж? Или, может, потому что ты держишь свою руку у меня на горле?

Дословно: «Потому что ты думаешь, что контролируешь меня?». Дино сильнее вдавил ладонь. Сильнее сжал пальцы. Рука немного дрожала. Всё тело немного потряхивало. Люцифер захрипел, слегка отрываясь от земли. Глаза засверкали демоническим огнём.

— Непризнанный умер. Кто знает, кто ещё умрёт? — почти с отчаянием сказал Дино. Это осознание мешало ему спать. Но ещё больше не давало покоя то, что он молчал, хотя мог рассказать. Он ведь точно — точно! — что-то знал.

— Я, конечно, всё понимаю, но я не такой герой, как ты, — фыркнул Люцифер.

Дино приблизился и зашипел ему прямо в лицо:

— Я вижу, твой папаша порадовался тому, что произошло. Поэтому он наградил тебя синяками.

Люциферу явно не понравились его слова, и он рыкнул. От него буквально полетели искры, и Дино едва не задохнулся, чувствуя их на своём теле. Попытался скинуть руку Дино, но тот навалился почти всем весом.

— Говори.

— П…пошёл к чёрту, — выдавил из себя Люцифер, в бешенстве глядя на него. Дино отпустил его от себя и отошёл, не глядя на него. — И делай, что хочешь. Докладывай, кому хочешь. Это единственное, что ты умеешь делать хорошо.

Попытка задеть его. И попытка провалена.

— Я доложу о тебе отцу, — ровно сказал Дино, снова возвращаясь к работе и чувствуя на себе взгляд Люцифера. Всё ещё потряхивало, словно в лихорадке.

— О, давай, ангелок, — засмеялся Люцифер, а потом закашлялся. — Ты всё равно не знаешь ровным счётом ничего. Но можешь поиграть и притвориться, что знаешь. Я могу выдумать историю о том, как я героически пытался защитить этот мир от той твари.

Дино сжал тряпку в руках сильнее. Как же сильно хотелось врезать ему по роже. Сердце застучало сильнее. Адреналин всё ещё давал в голову. Грудь разрывало. А Люцифер хрипел. Дино чувствовал в нём то же желание. Развернуться и надавать по морде. Перемолоть чужие органы в кучу мяса. Добраться до внутренностей и уничтожить всё внутри.

Ему хотелось добраться до крови Люцифера и отравить её собой. Это было настолько невыносимо, что дышать становилось тяжело. Слюна становилась вязкой.

Он был готов пожертвовать всеми, потому что ему всё равно. Это претило Дино и заставляло ненавидеть его сильнее.

Но Дино лишь опустил тряпку в ведро с водой.

========== 5. Океан его глаз - Северный Ледовитый ==========

Его белые крылья бесили. Заставляли хмуриться и кусать губу — просто потому что. Люциферу только рожу, изображающую этого святошу, сделать не хватало. А хотелось. До ужаса. Что бы сказал папаша, если бы увидел его передёргивания?

Наверняка что-нибудь о том, что своими кривляниями и глупым ребячеством он ни на кого впечатления не произведёт. Что он не вызовет ни в ком уважения или страха. И лицо у него наверняка сделается точно такое же, как у ангела, когда тот смотрел на него. Лицо — «ну ты и кретин». Заносчивое. Снисходительно-осуждающее.

Ну и плевать. Люцифер плевать хотел на это дерьмо. Отец мог сделать любое выражение лица на свете, и всякое на его изящном смотрелось бы красиво. Любая маска прирастала намертво и настолько органично, что поражаться и оставалось. «Аристократический артистизм» — так он это называл. Он пытался научить этому Люцифера, но тот мог скорее пнуть табуретку, зарычать и улететь в горы зализывать раны, потому что это всё его бесило неимоверно.

Плевать.

Ангел идёт впереди с по-вычурному прямой спиной, выказывая истинно ангельское почтение перед правилами и истинно ангельское надменное пренебрежение к нарушению Люцифера. Они на Земле. В одном из зелёных парков Нью-Йорка — вокруг кипит жизнь, прогуливаются люди, и никто, никто, чёрт возьми, не обращает внимания на летящего человека в воздухе (потому что была руна невидимости и куча самодовольного дерьма — так говорил этот голубоглазый). А этот белокрылый как обычно разбухтелся: «Правила, правила, бла-бла-бла, амулет снимать нельзя, бла-бла-бла, летать нельзя, увидят же, бла-бла-бла»…