Я поморщился:

– Терпимо, раз в сутки – сеанс психотерапии, доктор пробует изменить мои привычки. Заставить бросить пить, ограничить кофе и все, в том – же духе.

– И он еще жив?

– Пока – да, знаешь, Марта, мне кажется необходимо немного изменить правила, не все они соответствуют обстановке.

– Так оно и правильно, сам – же говорил – меняется обстановка – меняются и правила. Надо только подумать – как и что менять. Думаю – мы подробнее обсудим это, когда увидимся.

– Да, разумеется. Черт, ребята, как – же вас не хватает, но, думаю, скоро соберемся в одном месте.

– Да, Эл. Извини, мне надо идти, а то эти дебилы взорвут что – нибудь не то.

Я кивнул – будто она могла меня видеть:

– Да, конец связи.

– Конец связи…

Марта вернулась в учебный класс и сурово посмотрела на курсантов:

– Вы, мать вашу, совсем сдурели? Знаете, придурки, с кем я сейчас разговаривала?

Один из курсантов ответил:

– Никак нет, мэм. Мы не знакомы с вашим молодым человеком!

Марта совершенно по–людоедски улыбнулась:

– И сохрани вас саперный бог с ним познакомиться!

– Но а все – же, госпожа инструктор, кто он?

Марта села за стол, открыла методичку и, словно между делом, сказала:

– Мастер – сержант Элвин Арчер, герой Каньона.

– Неужели тот самый?

– Я вам что, недоделки, врать буду? Не много о себе мните? – Марта вернулась к лекции…

Я проверил свой календарь – до конца курса по наматыванию души оставалось еще семь дней, я не питал иллюзий – за семь дней – доклад я не напишу, а значит – придется брать записи с собой. Тему я выбрал, опираясь на свой опыт работорговца, даже название вывел – «Тактика действий мобильных групп в тылу и прифронтовой полосе противника». Я решил не украшать доклад разными малоинформативными вензелями – все – таки я не писатель, да и то, что я собирался написать – мало походило на художественную литературу. На отдельном листе я набросал план будущей работы, в общих чертах – выходило вполне сносно. Я посмотрел на часы – по моим расчетам – капитан раньше семи не появиться, она – женщина, которая стремиться произвести на меня впечатление, а значит, сначала наведет красоту. Мне оставалось определить границы этого общения, решить что можно и чего нельзя, аккуратно прибрав книги и записи в ящик стола, я подальше задвинул портфель с деньгами. Затем я сходил в ванную, критически осмотрев себя в зеркало, я принял душ и решительно сбрил начинавшую пробиваться щетину. Вернувшись в комнату, я пересчитал наличность из того, что осталось – в принципе, если дама придет с умыслом – есть на что и угостить. Однако меня не покидала мысль что этот визит – подстава, то ли Талл устраивает какие – то проверки на вшивость, то ли иные деятели. Спектр был достаточно широк – от подполковника Ренци до неизвестных криминальных структур, на которые я сработал недавно. Вполне возможно – Талл, не вникая в суть дела, имела с этих гешефтов Панти определенный процент, я потер виски – иной раз мне начинало казаться что я веду сеанс одновременной игры с, минимум, десятком профессиональных игроков, причем – вслепую. Пока я, если так можно сказать, в основном защищался, пора было переходить к активным действиям, пора было перехватывать инициативу…

В дверь осторожно постучали, я встал и открыл – это была капитан Панти:

– Добрый вечер, мастер – сержант. Не составите компанию?

В руке капитана появилась двухлитровая бутылка коньяка, я улыбнулся и открыл дверь:

– Входите, Рин, вы – же так просили себя называть? Прошу прощения за скромность жилища, но мне импонирует такой стиль.

Капитан вошла в номер, одета она была в обычную полевую форму, но не без намека на сексуальность – китель капитана был расстегнут почти до середины. Я кивнул на нож в ножнах на поясе Панти:

– Собираетесь меня изнасиловать, угрожая ножом?

Рин как – то смутилась и покраснела:

– Что вы, мастер – сержант! И в мыслях ничего такого не было!

Я улыбнулся:

– Шучу, кстати – сейчас мы не на службе, так что – давайте на «ты», и зовут меня Элвин, можно Эл. Присаживайся, Рин, давай я сейчас немного поколдую с синтезатором, попробую изобразить лимон к коньяку.

Капитан села на единственный стул, а я занялся синтезатором, на удивление – лимон удалось получить с третьей попытки. Я получил их три штуки на небольшой тарелочке:

– Рин, будь добра – одолжи нож.

– Зачем?

Я мило улыбнулся:

– Их – же порезать надо.

В комнате запахло лимонной цедрой, капитан втянула воздух:

– Приятный запах, а на вкус?

– Должен быть кислым.

Панти с интересом наблюдала за моими манипуляциями, я нарезал все три лимона и вытерев нож о рукав, я вернул его хозяйке. Рин спросила:

– И как этим закусывать?

– Сейчас научу, – ответил я и разлил по первой, вместо нормальных бокалов у нас были только бумажные стаканчики. Я взял свой в руку – для начала – коньяк нужно нагреть в руке, так раскроется весь аромат напитка.

Капитан взяла свой стаканчик:

– Так?

– Да, вполне подойдет. Потом – понюхай его, немного взболтай. Чувствуешь, аромат стал гораздо ярче? Теперь – сделай небольшой глоток, но сразу не проглатывай, покатай его во рту. Теперь можешь проглотить, и сразу возьми ломтик лимона и пососи.

Рин прикрыла глаза:

– Достаточно эротичный процесс.

Я проделал все те – же операции:

– Неплохо расслабляет, не находишь?

Рин поставила стаканчик на стол:

– Ты знаешь, Эл, а ты прав, действительно расслабляет. Где ты этому научился?

– На Земле, хотя коньяк, на самом деле, я не очень люблю.

Она посмотрела на меня:

– И какой – же напиток предпочитают настоящие мужчины?

Я не задумываясь ответил:

– Виски, безо льда и содовой.

– Интересно было – бы попробовать.

Я пожал плечами:

– Не в этот раз, крепкое спиртное не стоит смешивать, к тому что раз уж мы начали пить коньяк, не стоит переходить на виски.

Рин спросила:

– Скажи, Эл, а какие тебе женщины нравятся?

Я задумался, достал пачку сигарет и зажигалку – вопрос не из легких, нужно было ответить максимально осторожно:

– Умные, яркие, жесткие, если не жестокие, уверенные в себе.

Рин усмехнулась:

– Такие, как Лейне?

– Пытаешься меня задеть? Разве госпожа майор не достойна восхищения?

Она протянула руку и провела тыльной стороной ладони по моей щеке:

– Ты в нее влюблен?

Я задумался, допил коньяк и ответил:

– Рин, не знаю как ты это воспримешь, мне очень она нравиться, но о любви, как таковой – речь не идет. Тебе налить?

– Да, пожалуйста.

Я налил нам коньяка, Рин взяла свой стаканчик:

– А ты вообще когда – нибудь любил?

– Хороший вопрос, пожалуй, я не могу на него ответить. Конечно, в моей жизни были женщины, но, если честно – я не знаю ответа.

– Значит – не любил, если – бы любил – запомнил – бы.

– Вполне возможно, а какие мужчины тебе нравятся, Рин?

Она улыбнулась, поправив ворот кителя:

– Знаешь – неудобный вопрос для девушки, пришедшей тебя соблазнить. Может быть тебе это не понравиться, но для меня, Эл, ты – почти идеальный мужчина.

Я шутливо отвесил ей поклон:

– Благодарю за комплимент, а почему почти?

Рин весело ответила:

– Потому что мы, с тобой, идеальный мужчина, сидим и выпиваем. И я прекрасно понимаю что из затеи с соблазнением ничего не выйдет.

Я развел руками:

– Ну извини, по приказу я такими вещами не занимаюсь.

Она махнула рукой:

– Да Шинго с ней, расслабься, может по мне и не заметно, но я могу получать удовольствие и от общения! А как собеседник – ты великолепен, откровенный, прямой и говоришь то, что думаешь. В наше время это большая редкость!

Мы сделали по глотку, Рин вытащила мятую пачку сигарет из кармана кителя:

– Не возражаешь, если я закурю?

– Да нет, кури – я щелкнул зажигалкой и дал ей прикурить, Рин сделала глубокую затяжку, я сказал – не знал что ты куришь.