Селлине тяжело дышать, ее тело еще больше напрягается от его близости – они не прикасались друг к другу более ста лет.

От их физического контакта по ней разливается мягкое тепло. Успокаивающее, ободряющее влияние его вампирской ауры разливается, окутывая ее яркой дымкой. Земляной и пряный аромат успокаивает ее учащенный пульс, заставляя дышать в ритме с ним. Медленно, вдыхая и выдыхая.

В последний раз он делал это с ней, когда ей было тринадцать. Ее младший брат, Козимо, прочитал ее личный дневник, а потом ходил вокруг и цитировал строки из него наугад. Строки о ее личных чувствах к Джованни. Она была так расстроена, что хотела его убить. Когда она начала в голос обсуждать планы, как покончить с его жизнью (ведь организованный план – залог успеха), Джованни удивил ее, прислонившись к ней, столкнувшись лбами и позволив своей ауре разрастись. В тот день он успокоил Селлину, подарив ей душевный покой и случайно сохранив жизнь ее младшему брату… не то чтобы он этого заслуживал.

Спустя годы утешительное ощущение осталось прежним, но Селлина и Джованни изменились.

Когда Джованни поднимает голову, Селлина открывает глаза с отяжелевшими веками. Его светящиеся изумрудно-зеленые глаза смотрят на нее.

– Ты в порядке?

– Да, – Селлина вздыхает, садясь прямо, чтобы избежать тяжести его руки, прижатой к ее телу, и интенсивности его ярких глаз. – Спасибо. Как Харука?

– Не очень. – Джованни трет затылок, его глаза тускнеют и возвращаются к своему обычному лесному цвету с темно-зелеными вкраплениями. – Я не разговаривал с ним. Все, что я тебе рассказал, получено из вторых уст от Всезнайки.

– Асао.

Слуга Харуки. Несмотря на то что он вампир в третьем поколении, у него уникальное чувство слуха – сильная черта в родословной его семьи, пережившая три поколения.

– Сегодня вечером я вылетаю в Окаяму. – Джованни вздыхает. – Ты едешь?

Селлина откидывается на спинку дивана. Теперь она спокойна, ее мысли сосредоточены.

– Да. Мне просто нужно вернуться в офис и сделать несколько телефонных звонков. Ты в порядке?

– Я в порядке. Мне станет легче, когда я приеду и узнаю всю историю.

– Согласна. Мне нужно забронировать билет. Может быть…

– Я купил два билета на самолет. Если ты сможешь вернуться сюда к семи, мы сможем улететь вместе.

Вместе? Селлина поднимает бровь. Зачем им путешествовать вместе? В течение последнего столетия негласным правилом было избегать друг друга. Он ясно дал понять, что чувствовал к ней все эти годы. В результате, когда бы они сейчас ни встретились, они ссорятся – мелочно и жестко.

Но сегодня все по-другому. Здесь нет места их пустяковым обидам и язвительным замечаниям. Они должны работать вместе.

Она кивает, мысленно перестраивая свое расписание на следующую неделю. По правде говоря, она благодарна за то, что хлопоты по бронированию билетов на самолет были сняты с ее плеч. Почему он так добр к ней, она не поняла. Но она принимает это.

– С ним должно быть все в порядке, – вздыхает она, мысленно представляя своего милого друга и его яркие янтарные глаза. – Другого выхода нет, Джованни.

Он встает из-за стола.

– Я знаю. Мы разберемся с этим.

После тридцати часов полета, пересадок и взаимного молчания, Селлина и Джованни наконец прибывают в поместье Курашики.

Они следуют за слугой Харуки, который проводит их по элегантному коридору из твердого дерева, мимо раздвижных дверей, расписанных прекрасными произведениями искусства суми-э.

– Он не хочет меня слушать, – жалуется Асао, голос у него хриплый. – Он не спал и не выходил за пределы своей библиотеки последние сорок восемь часов, и он не хочет вызывать полицию – говорит, что они бесполезны.

Он открывает раздвижную бумажную дверь, пропуская гостей. Теплый порыв влажного весеннего воздуха касается кожи Селлины. Они выходят на улицу. Пока они идут по веранде, она рассматривает травянистый, пропитанный дождем сад и маленький пруд кои. В центре стоит массивный японский клен с бордовыми листьями. Дом Харуки и Нино похож на место для духовной медитации в стиле дзен. Мирно, естественно и захватывающе.

– Никаких новостей за два дня? – спрашивает Джованни. – Он может сказать только то, что Нино все еще жив, и ничего больше?

– Да, – отвечает Асао, открывая дверь и жестом приглашая их пройти в другой коридор. – Он жив, но далеко. Он больше ничего не может рассказать. Я знаю, что человеческая полиция некомпетентна в вопросах вампиров, но мы должны связаться с тем детективом второго поколения, который работал над исчезновением Ладислао. Тот, что в Америке.

Джованни качает головой.

– Я не знаю… Я думаю, мы должны пока держать это в тайне. Посмотрим, сможем ли мы справиться с этим сами.

Селлина соглашается.

– Все только что успокоились после исчезновения Ладислао. Если об этом станет известно, это вызовет новую волну всеобщей паники. Кажется, я однажды встретила этого детектива, когда была в Нью-Йорке. Аника Куэвас. Я помню, что у нее было очень твердое мнение.

– А у тебя нет? – Джованни смотрит на нее, приподняв бровь.

– Но речь не обо мне.

Асао проводит их по еще одному короткому, блестящему от твердого дерева коридору. Эта часть поместья более компактна, как небольшая резиденция – дом для гостей.

– Ты бы слышал этого засранца Лайоса, – бормочет слуга. – Все, что он говорил, было либо высокомерным, либо фанатичным. Я и не знал, что такие чистокровные еще существуют. Мерзкий старый ублюдок.

В очень старые времена чистокровные были высокомерными и фанатичными – они бессердечно властвовали над вампирами, используя их и ставя свои собственные желания и потребности выше чужих. Это одна из причин, почему Селлина обожает Нино.

Ее друг – как античистокровный. Невинный, внимательный и добрый. Когда умерла его мать, он был так расстроен, что спрятался в доме и отказывался от еды и общения с кем-либо – как будто хотел умереть сам. И вот, в шестнадцать лет, Селлина решила стать его источником питания. Это не было запланировано изначально, но она ни разу не пожалела о своем решении… несмотря на разногласия, которые оно вызвало между ней и одним властным мужчиной.

Асао останавливается перед двойными раздвижными дверьми. Он наклоняется и раздвигает их, как будто вручную открывает двери лифта. Внутри находится библиотека, залитая естественным, но слишком ярким светом пасмурного неба. Селлина оглядывается по сторонам. Помещение было бы великолепным, если бы не полный и абсолютный беспорядок.

Повсюду книги – открытые, закрытые, сложенные, выброшенные. Бумаги и свитки разбросаны по всему татами. Низкий столик в углу завален старыми газетами, некоторые из них упали за край.

Среди всего этого хаоса сидит Харука, одетый в традиционный костюм; его длинные волосы в беспорядке, но собраны на затылке. На мгновение он поднимает на них свои бордовые глаза, а затем снова погружается в чтение, переворачивая страницу.

– Харука, Селлина и Джованни приехали помочь, – говорит Асао. Харука в ответ лишь чешет голову, не говоря ни слова и не отрывая глаз от книги. Он просто переворачивает еще одну страницу.

На это Асао практически рычит, теряя терпение.

– Ты напуган, я понимаю. Но ты сказал, что Нино жив, так что ты не можешь сидеть здесь и переваривать все в одиночку. Эти двое пришли, чтобы помочь тебе и…

– Помочь мне сделать что? – Харука смотрит вверх, его глаза – верх напряжения. Под ними темные круги, а цвет лица слишком бледный. Он выглядит ужасно. – Я не знаю, где Нино. Он растворился в воздухе, и я не могу ничего сделать, чтобы обратить вспять то, что было сделано. Нигде нет никаких записей об этом чистокровном: где он живет, его способности, его королевство, его родословная – ничего!

Он прижимает ладони к лицу, проводит ими вверх по взъерошенным волосам. Его речь становится торопливой и неистовой:

– И это моя вина – я несу ответственность за защиту своего партнера. Я был слишком самоуверен и ленив, поэтому позволил этому негодяю войти в наш дом, не зная достаточно о нем и о его способностях, и теперь мой муж…