Честно говоря, от всей этой ситуации и того, как глупо я прокололась, меня душил смех. Я изо всех сил старалась не хохотать, но улыбку скрыть не получилось. Добравшись до своей комнаты, Дарем поставил меня на ноги и, прижав спиной к двери, нависая надо мной своим немалым ростом, спросил:

— Значит, любим подглядывать за взрослыми дяденьками, кукла?

— Прошу заметить, ты сам разделся, я с тебя полотенце не стаскивала! Да ладно тебе, Дар, зрелище действительно было впечатляющим, ты даже не представляешь, как мне всё понравилось… — мурлыкнула я в ответ и провела ладонью по его обнажённому торсу.

Усмехнувшись, он перехватил мою руку, отводя её в сторону, и предвкушающе прошептал:

— Что ж, теперь моя очередь любоваться, куколка…

Напряжённо вглядываясь в моё лицо, он принялся медленно расстёгивать пуговицы на лифе сарафана. От его неторопливых движений и внимательного, горящего взгляда, меня обдало жгучей волной возбуждения, по позвоночнику прокатилась дрожь, низ живота стянуло не желающим отпускать спазмом, а трусики безнадёжно намокли. Стиснув плотней колени, застонав, я прикусила нижнюю губу и, откинувшись головой на дверь, выгнулась, в надежде, что так Дарем быстрее справится с непослушными пуговками.

ДАРЕМ.

От вида доверчиво выгнувшейся девушки в моей голове мгновенно помутилось, и, склонившись, я осторожно прикоснулся своими губами к её, мягко подхватывая нижнюю, освобождая из захвата жемчужных зубок, втягивая её в рот и слегка прикусывая. Выдохнув сладостный стон, Мел подалась вперёд, прижимаясь ко мне всем телом и обвивая шею руками, уже так знакомо запуская пальцы в волосы на затылке, ласково их теребя. Моя сладкая, нежная кукла, о которой я не мог и мечтать! Она всегда казалась мне недосягаемой, слишком прекрасной и совершенной для такого как я. Лишь поэтому я не рассматривал её как объект сексуального желания, неосознанно защищая своё сердце, будучи уверен, что Мелори никогда не посмотрит на меня как на мужчину, достойного её внимания. Я ошибся. То, что сейчас происходило между нами, было прекрасно! Мозг плавился от прикосновений друг к другу, безусловно, у обоих, и это дико возбуждало — понимание того, что она хочет меня не меньше! Хочет до такой степени, что готова подарить мне свою невинность, а я не в силах от неё отказаться! Да, я сдался, устав воевать с собой, со своими чувствами, не знаю, что ждёт нас дальше, но этот месяц только наш и я буду наслаждаться каждой секундой, проведённой рядом с Мелори Грейс.

Скользнув языком в ротик своей девочки, сплёлся с её острым язычком, нежно и страстно целуя. Проведя ладонями по обвивавшим мою шею рукам, разжал, опуская их вдоль тела девушки и отстраняясь. Подцепив тонкие лямки сарафана, осторожно потянул вниз, зачарованно глядя, как по миллиметру оголяется небольшая белоснежная грудь. Наконец верхняя часть платья спустилась до талии, и я замер, кажется, забыв как дышать, любуясь открывшимся видом. Острые вершинки сосков, призывно топорщась, манили. Всё-таки розовые, под цвет пухлых губ… Практически невесомо, едва касаясь, провёл подушечкой большого пальца по напряжённой горошинке, отчего она, сморщившись, сжалась ещё сильней, приводя меня в восторг. Тяжело сглотнув ставшую вязкой слюну, склонился и, проведя по розовой вершинке языком, втянул её в рот, мягко посасывая. Над головой тут же раздался протяжный стон и в мои волосы вновь зарылись тонкие пальчики. По спине, слегка царапая, прошлись ноготки, а податливое тело выгнулось в моих руках, безмолвно требуя не прерывать ласки, сводящие с ума обоих.

С трудом оторвавшись от нежного сосочка, приник ко второму, скользя руками по прогнувшейся спинке, слушая, как эротичные стоны переходят в умоляющие всхлипы. Проложив дорожку из влажных поцелуев вверх, прижался губами к пульсирующей на шее жилке и, погладив округлое бедро, проник рукой под подол. Отогнув тонкую полоску кружев, провёл пальцами по шелковистым складочкам.

Богиня, какая же она мокрая! Мой мозг едва не взорвался от осознания этого факта. Тихо рыкнув, подхватил свою куклу на руки, унося её к кровати. Аккуратно положил на белую простыню, снял туфли, чмокнув каждую пяточку, и наконец-то стянул сарафан. Окинув восхищённым взглядом хрупкую фигурку, на удивление, совершенно несмущающейся девушки, накрыл её своим телом. Мелори тут же потянулась ко мне, обвивая руками и ногами, подставляя губы для поцелуя. Черт, как можно быть такой невинно-доверчивой и до умопомрачения соблазнительной одновременно? Я сам не знал, как ещё держался, было полное ощущение, что я кончу, не успев в неё войти!

— Мел, ты понимаешь, что сейчас произойдёт? — буквально выдавил я из себя вопрос, не мог не спросить. Я должен быть уверен, что она знает, на что идёт!

— Дар, я хочу тебя, мой зверёныш, — прошептала кукла в ответ, утвердительно кивнув, гладя мои плечи.

Всё, мои тормоза отключились окончательно: я страстно целовал мягкие губы, изящную шею, ласкал манящую грудь, подрагивающий от возбуждения животик, ныряя языком во впадинку пупка. Избавившись от трусиков, даже не посмотрел на то, что они скрывали, понимая, что тогда точно опозорюсь перед своей куколкой. Торопливо раздевшись, вновь вернулся к желанному телу, накрывая его своим и вжимая в матрас. Потеревшись головкой о набухшую жемчужину, скользнул ниже, раздвигая нежные лепестки и прижимаясь ко входу в девичье лоно. Осторожно толкнулся, ощутив, как узкие стеночки крепко сжимают пульсирующий от напряжения член. Стиснул зубы, сдерживая рвущийся наружу рык, медленно проникая глубже, уперевшись в преграду, посмотрел в широко распахнутые, замутнённые от возбуждения глаза и одним движением вошёл до конца. Острые ноготки впились в мои плечи, розовые губки задрожали, а на густых ресницах блеснули капельки слёз…

— Прости, куколка, сейчас всё пройдёт, — прошептал, покрывая поцелуями лицо девушки, собирая солёную влагу.

— Я знаю, — ответила она чуть слышно и, обняв меня за шею, прижалась плотнее, словно ища защиты.

Почувствовав, что Мел расслабилась, осторожно толкнулся, следя за её реакцией. Прислушиваясь к своим ощущениям, она сама подалась мне навстречу, в глубине карих глаз вновь разгоралось возбуждение. Выгнувшись, кукла крепче обхватила мою талию ногами, неосознанно сжав член. Застонал, не удержавшись, и сделал ещё толчок, сорвав с розовых губок всхлип, а по моей спине прошлись ладошки, лаская и растирая бисеринки пота. Я медленно скользил внутри разгорячённого лона, с упоением целуя нежную шею, пухлые губы, острый подбородок и любовался извивающейся подо мной девушкой, что задыхаясь от стонов, выкрикивая моё имя, подавалась навстречу, пытаясь принять меня глубже. Я держался из последних сил, вглядываясь в её лицо, ожидая, когда она подойдёт к развязке. Ресницы Мел распахнулись шире, шелковистые стеночки задрожали, и, глядя мне в глаза, она выдохнула:

— Дааар! — тут же забившись в оргазме.

Почувствовав пульсирующие объятия на своём члене, вошёл глубже, с каким-то утробным рычанием, невыносимо долго кончая, изливаясь горячими упругими струями.

Отдышавшись, чмокнул девушку в носик и откатился в сторону, падая на спину. Полежав пару минут, Мел села и осмотрелась.

— Ты куда? — поинтересовался удивлённо.

— Это ничего не меняет, зверёныш, я всё равно на тебя обижена и ненавижу!

Усмехнувшись, обнял её за талию, опрокидывая на кровать и, прижав к своему боку, поцеловал в макушку.

— А ты меня бесишь, кукла, но поверь мне на слово, делать это рядом удобнее, чем издалека!

Рассмеявшись, она положила голову мне на плечо и, проведя пальчиком по груди, прошептала:

— Дар, это было великолепно…

— Знаю, ты самая потрясающая девушка на свете, моя сладкая куколка! — ответил тихо, зарываясь пальцами в её волосы.

МЕЛОРИ.

Моя душа просто пела от счастья, пока я, положив голову на плечо Дара, нежилась в его объятьях. И дело было даже не в невероятно восхитительном сексе, а в этом молчаливом, умиротворённом единении. Наконец топор войны зарыт, а один упёртый баран перестал хамить, показав, насколько на самом деле он ласковый и нежный. М-м-м, потрясающий, великолепный, мой зверёныш… Не хватало лишь оставленного в моей комнате одеяла. Так как теперь, когда возбуждение отступило, я вспомнила, что скромная и стеснительная. Мне безумно захотелось прикрыться самой и укрыть лежащего рядом парня, чтобы не смущал бедную девушку весьма интересными достопримечательностями своего организма.