– Совершенно верно, – усмехнулся Тристан без тени веселья в голосе, выдернув меня из сладостных грёз, в которых я подсчитывала злотые, вырученные за экскурсии в край мертвецов, – после сразу после открытия прохода он самоуничтожается. Я был полным глупцом ещё и потому, что напрочь забыл об этом. Именно поэтому мне понадобилась твоя сестра.

Упоминание Маришки прозвучало так внезапно, что все идиотские мысли одним махом испарились. Я молча уставилась на него, чувствуя, как глаза сами собой расширяются.

– Ты… ты знаешь, где Маришка?

Тристан молча кивнул, шагнул ко мне и опустился на одно колено у саркофага. Я в шоке наблюдала за ним, ничего не понимая.

– Я трижды виноват перед тобой, Агнешка, – тихо сказал он, – первый раз – потому что из-за меня твоя сестра пропала из этого мира. Всё потому, что я решил, что она – это ты.

Он хмыкнул и с горечью продолжил:

– Когда я искал способы проникнуть на Ту Сторону, наткнулся на упоминание Волчьего кольца и понял, что в нём содержится семя Вяза. Не составило труда отследить кольцо до могилы Гризака и выяснить всю историю, что приключилась с тобой. Беда в том, что в газете, где была об этом статья, перепутали ваши имена и написали, что пострадала Марисса Мёдвиг.

Я стиснула зубы. Как же, помню ту статью! Мама устроила редакции нагоняй за эту путаницу, но я и подумать не могла, что головотяпство разинь из бульварного листка приведёт к таким последствиям.

– Чтобы открыть проход, требуется не только артефакт, – сумрачно сказал Тристан, – нужно знать особые плетения и руны. Все они складываются в уравнение, главной переменной в котором будет…

– Хватит разглагольствований! – рявкнула я, чувствуя, как по щекам поползли слёзы, больше от бессильного бешенства, чем от горя. Горевать буду потом. Сейчас надо думать, как спасти Маришку, – выкладывай всё, как есть!

Тристан молча поднялся.

– Уравнение было готово, когда стало ясно, что у твоей сестры нет никакого семени. Но процесс был уже запущен и сдетонировал. Останавливать его было поздно.

Он взглянул на меня исподлобья. Я молча ждала, чувствуя, что сейчас услышу непоправимое.

– Проход на Ту Сторону не открылся. Мариссу Мёдвиг затянуло в Межвременье. Это плата за активизацию уравнения без ключевого элемента.

– Меж… что? – слабым голосом пробормотала я, совершенно раздавленная таким потоком откровений.

– Грань между миром живых и миром мёртвых, – тихо пояснил Тристан, – я не знаю, что там. И не знаю никого, кто мог бы сказать. Пути назад из Межвременья не существует.

Совы-сычи и вся рать Кахут. Хорошо. Нет, плохо. Нет, всё же хорошо. Теперь я знаю, в каком направлении искать. Надо сообщить маме, и Стефану, и даже этой выскочке Дагмаре. Вместе мы обязательно что-нибудь придумаем.

– Зачем ты мне всё это рассказываешь? – еле слышно спросила я, – тебе же нужен этот твой росток, так избавь меня от него побыстрее и разойдёмся друзьями. Связывать вообще необязательно было.

Я несла какую-то невообразимую анфильеву чушь. Наверное, именно она помогала мне ещё сохранять крупицу здравого ума.

Тристан покачал головой:

– Я же сказал, что трижды виноват перед тобой, Агнешка. Это невозможно искупить. Первый раз – тем, что сделал с твоей сестрой. Второй – тем, что столько времени пытался стать твоим другом.

Сердце мучительно ухнуло. Я вскинула глаза и коротко выплюнула:

– Зачем?

– Чтобы не повторить ошибки, – жёстко ответил он. Его щека дрогнула, словно эта фраза причинила ему сильную боль, – во второй раз я должен был точно убедиться, что ты действительно та, кто нашёл Волчье кольцо.

– Убедился? – саркастически поинтересовалась я.

– Почти сразу, – отозвался Тристан, – в тот первый раз, стоило мне коснуться твоей руки там, на улице Рощи, я почувствовал зов Вяза. Он тоже ощутил присутствие Ворона и откликнулся. Думаю, это ускорило его рост. Нужно было всего лишь завязать с тобой общение и сделать так, чтобы ты явилась на любое ближайшее кладбище.

– Так вот почему ты так настойчиво рассказывал мне про Збигровский тракт, – простонала я, жалея, что не могу хлопнуть себя ладонью по лбу. Тристан кивнул и покаянно опустил глаза.

– А потом я просто долго не мог ничего предпринять. Ты была такой наивной и беззащитной, что я просто не мог заставить себя сделать решающий шаг. Я не боялся ни Штайна, ни твоей матери – да, я знаю, кто она – у меня хорошая защита. За столько времени никто так и не догадался, что я Ворон. Именно ты удерживала меня.

Голова кружилась всё сильнее. Я перестала чувствовать левую руку, поглощённую пламенем боли, но меня сейчас это мало заботило.

Беззащитная? Наивная?! Да что он вообще о себе возомнил, анфильев вороний выскочка!

– Это поэтому ты целоваться вздумал? – закусив губу, прошипела я. Воспоминание об этом на мгновение перекрыло все потрясения, и, к моему несказанному удивлению, неприятным не было. Скорее, наоборот… прочь такие мысли!

– Это было необходимо, чтобы ненадолго усыпить тебя, – ответил он и, посмотрев мне прямо в глаза, добавил:

– Это вовсе не значит, что я сам этого не хотел.

Я охнула и почувствовала, что сейчас точно сгорю – от внезапно накатившей волны смущения. Чтобы как-то выкарабкаться из неё, пробормотала:

– Ты сказал, что виноват трижды. Третий раз – из-за чего?

Тристан глубоко вздохнул и ответил:

– Агнесса, я действительно вытащу отросток Вяза. Но просто так он тебя не отпустит.

Наши взгляды опять встретились.

– Ты совиная ведьма. Это значит, что Вяз заберёт тебя себе, – договорил Тристан.

Перед глазами встала чёрная громадина на краю мира из моих видений. Порыв мёртвого ветра скользнул по щеке.

– Значит, ты собираешься отдать меня ему? – с ледяным сарказмом хмыкнула я. Забавно. Я должна была бояться, но вместо этого испытывала какой-то безбашенный залихватский кураж. Страха не было вовсе.

– У меня нет выбора, – его голос прозвучал отстранённо, словно Тристан окончательно принял какое-то решение и теперь был полон решимости идти до конца, – там моя команда. Я не знаю, сколько ещё времени они там продержатся!

Последнюю фразу он почти выкрикнул, и мне стало ясно, что убедить в этом он пытался совсем не меня.

Скорее, самого себя.

– Конечно, команда, – протянула я, – ради её спасения ты готов пожертвовать даже подругой. Скажи-ка, а успел ли Ингвар Гесс обзавестись ещё друзьями в Роще? Может, Деля тоже была бы не против приятельствовать, а?

Не знаю, зачем я это говорила. Но говорила без остановки, будто потоком слов снесло плотину, и я пыталась таким образом потянуть время.

Для чего?

Змеевик!

Меня будто молнией по темечку шибануло. Как бы проверить, лежит ли до сих пор змеевик в кармане? Если Стефан очнётся – на это очень хотелось надеяться – он поймёт, где меня искать!

При воспоминании о Штайне захотелось разреветься, потому что оно потянуло за собой и воспоминания обо всём остальном: Зимнем Бале, уроке самообороны, Лесе Шорохов, нашим частым пикировкам.

Тристан не сводил с меня глаз, и их новое выражение мне совершенно не понравилось.

– Довольно! – коротко выдохнул он и взметнул обе ладони вверх, очертив в воздухе два неровных круга, переплетённых между собой.

Я и вскрикнуть не успела, как пути стиснули тело с такой яростью, что затрещали кости. Чтобы в следующую секунду лопнуть.

Затёкшие ноги не выдержали, и бы я безвольно повалилась на пол, если бы Тристан не подхватил меня под спину. Яростно изогнувшись, я попыталась сопротивляться и хотя бы достать его ногой, но тело ещё плохо слушалось. Через пару секунд я уже оказалась лежащей на саркофаге лицом вниз, с руками, безвольно свесившимися по обе стороны каменного ящика.

– Ах, ты…

Меня будто придавила каменная глыба, не дающая подняться. Всё, что оставалось – озираться по сторонам и безрезультатно извиваться, пытаясь хотя бы приподняться.

– Это бесполезно, – Тристан вновь опустился на колено передо мной и тихо сказал: