Занятное местечко.

Я бы ни за что не полез в эту клоаку и, конечно, предпочел бы более сухое и приятное место, но, побродив вокруг, углядел кое-что интересное. Похоже, вчерашний ливень закончил начатое ранее и подмыл берег, отчего один из трухлявых домиков свесился вниз, приоткрыв узкую щель в земле. Туда сбегал небольшой грязный ручеек. В проломе я разглядел уголки каменных блоков, торчавшие из земли, и рискнул подойти поближе.

Морщась от вони, склонился над дырой и посмотрел вниз.

Дневной свет почти не проникал внутрь, и разглядеть удалось немногое. Однако этого хватило, чтобы увериться в своих догадках – похоже, здесь открылся проход в катакомбы города, а все спуски, между прочим, находятся под строгим контролем городской стражи.

Поднявшись на ноги, я осмотрелся. В пределах видимости возвышался храм Тримурти. Длинный шпиль венчала трехлучевая золотая звезда, заключенная в круг. Рискнуть? В принципе, храм не так уж и близок, вряд ли жрецы поймут, в чем дело. К тому же слой земли должен сгладить выбросы энергии.

Обдумав все как следует, я покинул это место, чтобы через час вернуться с факелами.

Задержав дыхание, протиснулся внутрь и легко спустился по массивным бетонным блокам на дно огромного тоннеля, идущего вдоль реки. Похоже, Антария построена очень давно, и история ее основания уходит в далекое прошлое. В огромном тоннеле смогла бы свободно проехать повозка, запряженная парой лошадей.

Чиркнув кресалом, я зажег один из факелов. Льняной ком, пропитанный алхимическим маслом, вспыхнул белым бездымным пламенем и разогнал тьму.

Под ногами журчала мутная вода. Она убегала в многочисленные небольшие отнорки, отходящие от основного прохода, отчего в главном тоннеле ее было не так много. По моим подсчетам, я спустился ниже уровня дна реки, но тоннель не был затоплен, а это наводило на мысли, что древние строители обладали какими-то секретами в своем ремесле.

Кучи мусора и грязи говорили о том, что в этом месте давно не ходили, и это меня очень порадовало.

Я немного прошелся по тоннелю. Через несколько десятков шагов он отвернул от реки, поднимаясь вверх. Под ногами перестало хлюпать, и я ступил на сухие камни. Отлично!

Для успокоения прошел дальше, пока не уткнулся в небольшой грот. В него входили три тоннеля, если считать тот, по которому я пришел. Все они оказались перегорожены массивными проржавевшими решетками, которые поставили невесть сколько лет назад. Я подошел к одной из них и скептически посмотрел на огромные каверны в металле. Ржа почти перегрызла стальные прутья, при нужде их можно легко вырвать.

Вернувшись назад, нашел ровную площадку и остановился.

По моим подсчетам, от места спуска я отошел на сотню-полторы шагов. Надо мной сейчас хижины простых жителей, что никак не помешает в осуществлении моего замысла. Можно приступать.

Пришлось сбегать наверх и сделать метелку из полыни, чтобы смести накопившуюся вековую пыль. Хорошо, что по тоннелю гулял ветерок, иначе я бы задохнулся. Поднятая пыль хорошо липла к телу, поэтому к концу уборки я был грязен, как свинья, однако удовлетворенно взирал на дело рук своих – гранитная площадка была чиста, словно в день постройки. Идеально.

Выудив из сумки свиток, раскатал его на полу и придавил края камешками. Еще раз придирчиво осмотрев его, я вынул мел и приступил к начертанию.

Так-с, рекомендовано начинать с внутреннего круга. Логично, в таком случае я всегда смогу видеть, что черчу, и не сотру фигуры. Что там у нас… Ага.

Покрепче ухватив мел, я уверенно провел первую линию.

В центре печати расположился круг – место, которое займет накопитель. Снаружи квадрат, углы которого устремлены по сторонам света. Расписываю цепочку символов на каждой грани и не забываю чертить линии, связывающие воедино все части печати. Рисую звезду, малые печати концентрации на лучах, цепочки символов, провожу главные и побочные линии силы, связывающие все воедино. Завершаю рисунок вязью символов по внешнему кругу.

Мелок порхал в пальцах и пачкал гранитные плиты. Рисунок усложнялся, фигуры сплетались в диковинных сочетаниях, и каждая имела смысл. Даже самая малая деталь важна в ритуалистике, нигде нельзя ошибиться, слишком велика цена ошибки.

Готово!

Линии вспыхнули желтоватым пламенем и выровнялись. Все мои мелкие погрешности, неровности исчезли. Печать выглядела так, словно вышла из-под рук механоида, а не человека: точно выверенные линии, идеальные окружности, вычурные трины и секстили.

Я неотрывно смотрел за тем, как гаснет волшебное пламя. Первая печать, начертанная собственноручно, будоражила сердце и сознание, вызывала гордость и удовлетворение. Впервые я настолько близко соприкоснулся с миром магии – и это восхитительно! Незабываемо.

Сердце кольнуло досадой оттого, что я не могу сам активировать печать. Быстрее бы прикоснуться к океану маны, которая наполняет все сущее в нашем мире. О! Я жаждал этого так, что в мире не хватило бы слов, чтобы описать мое желание. Я хотел этого так сильно, насколько это вообще возможно.

Пламя погасло. Я осторожно коснулся края печати, затем, осмелев, потер один из символов подушечкой большого пальца. Занятно. Мел впитался в камень, и мои старания ни к чему не привели.

Подготовка завершена, осталось дождаться приближения разрыва и вернуться сюда для активации ритуала.

Вздохнув, я распрямился, убрал остатки мелка в сумку и поспешил к выходу. Затушив факелы, положил их на камешек и выглянул из щели. Убедился, что рядом нет людей, выбрался из подземелья. Уже смеркалось, поэтому я торопился закончить начатое. Стараясь не наследить, подтащил досок, мусора и завалил проход в катакомбы.

С чувством исполненного долга я поспешил в свою нору. Заморосил легкий дождик, и я обрадовался этому. Он смоет следы.

Я все сделал как надо. Более скрытное место придумать сложно; в катакомбах, судя по тому, что я видел, никто не ходил уже сотню лет, и вряд ли сунется в ближайшее время. Пути отхода тоже есть. Можно выбраться сквозь щель в земле или убежать по тоннелям в случае чего. Я не слышал о том, чтобы разрыв открывался в земле. Под землей тварям той стороны делать нечего, ведь самое вкусное живет на поверхности. Ходили слухи, что иногда пробои происходили в океане, и тогда портовым городам приходилось несладко. Хорошо, что Антария далеко от моря и что от морских портов к столице ведет лишь широкая река. Но пусть она и велика, однако морских тварей в ней нет, а речные обитатели не настолько страшны, как жители океанских глубин.

А вот и мое жилище. Добрался!

Быстро заскочив в комнату, я взял исподнее и выскочил в коридор. Нужно умыться, от меня несет так, что глаза режет. Хорошо, что Кляо здесь нет, она бы мне устроила головомойку.

– Тэйрон!

Сглазил! Да что ж такое!

– Несносный мальчишка! Ты опять просрочил плату! Вот выселю тебя, и будешь ночевать на улице среди бездомных!

Старушка хватанула воздуха, чтобы выдать очередной вопль, и поперхнулась.

– Чем это воняет?! – через секунду возопила она. – Из какой помойки ты вылез?! От этого смрада разбегутся все мои постояльцы!

– А вы не нюхайте, – посоветовал я, – вот ваши деньги. Кучерявых снов, госпожа Кляо!

Сунув монетки ошарашенной женщине, я выскочил во двор и, сбросив вещи, подошел к бочке с водой. Зачерпнув ковшом теплой воды, я взял горсть песочка из кучи и начал с ожесточением оттирать кожу.

Удобствами здесь и не пахло. Деревянные кабинки, бочки с водой и песочек вместо мыла – это все, на что можно рассчитывать в подобной гостинице. Впрочем, я не жаловался на жизнь. Здоров, почти сыт, вскоре перейду в неофиты, а это совсем другой уровень, скажу я вам!

Отмывшись и постирав вещи, я вернулся в комнату, где после легкого ужина уснул сном праведника.

На следующий день я размышлял над поисками работы, и мне в голову пришла дельная мысль: почему я обязательно должен идти на рынок? Я ведь почти ученик Жбаша, неужели он не найдет мне дела, за которое я смогу получить полсотни серебрушек?