– Тэйрон!

– Задери тебя шем, – буркнул я под нос и, замкнув дверь, обернулся. – Доброе утро, госпожа Кляо.

– Добрым станет, когда заплатишь! – протянула руку старушка.

Тяжело вздохнув, я пошарил в кармане и положил пятнадцать ксентов в раскрытую ладонь вредной старухи.

Старушка деловито убрала медяки в карман. Посмотрела на меня, покачала головой и сказала:

– Может, оплатишь неделю? Дешевле выйдет. Скидка будет.

– Нет.

– Учти, еще раз просрочишь плату – выселю! Надоело за тобой гоняться! Над каждым медяком трясешься. Крохобор!

Хозяйка клоповника с воплями отправилась дальше по коридору.

Карга старая! Будешь трястись над монеткой, когда в карманах пусто. Если бы не сей прискорбный факт, я бы ни за что не стал жить в подобном сарае и нашел более приличное место.

Я вышел на улицу и полной грудью вдохнул воздух, пахнущий грозой. Ночной дождь прибил пыль, смыл грязь с мостовой, поэтому я смело шагал по дороге, не рискуя вляпаться в отбросы. Город умылся ливнем и завернулся в вуаль тумана, подобно таинственной незнакомке. В прикрытых серой пеленой улочках почудилось движение, и я остановился. Выброс еще нескоро, но лучше быть готовым ко всему: помимо тварей другой стороны есть и люди, мало отличающиеся от них. Убедившись, что впереди никого нет, я двинулся дальше.

Хибары и лачуги постепенно уступали место бревенчатым и каменным домам.

Антария… Жемчужина империи. Пф! Столица отличалась от других городов лишь размером, количеством дворцов и статусом. В остальном ее окраины совершенно такие же, как и в других местах. Во внутреннем городе – элита, во внешнем – те, кто мог себе это позволить, все остальные ютились возле стен и в бедных кварталах.

За стеной внешнего города правили люди, чей род занятий не одобрялся законом, но и не пресекался, что удивляло многих. Казалось бы, что сложного в том, чтобы с помощью солдат навести порядок?

На деле такое положение вещей удобно для обеспеченных жителей. В случае прорыва твари в первую очередь начнут крушить беззащитные окраины, и маги Домов смогут неспешно истребить их, не отвлекаясь на защиту центральных районов. В итоге все счастливы, кроме мертвых и пострадавших конечно же. Разрывы чаще всего открываются за городом или на окраинах и очень-очень редко во внутреннем городе. Ничего удивительного в этом нет, ведь там живет знать, а она не любит, когда ее жизни что-то угрожает.

Мой мир раньше был другим, если верить летописям. В прошлом ткань реальности была куда прочнее. Семеро, избавившие человечество от гнета Каар и исчезнувшие в эпоху раскола, истончили слои между мирами. Теперь в Тамиосе появляются стихийные разрывы, существуют пробои, проколы, искажения, точки и стационарные врата в междумирье, охраняемые лучшими воинами и магами. Жизнь теперь не та, что прежде. Иногда, читая о былых временах, я приходил в ужас от того, что творилось в прошлом. Хотя лучше бы я жил во времена Единого королевства, то было время расцвета человечества.

Дорога петляла по трущобам, поднимаясь вверх, и двухэтажные симпатичные домики стали попадаться все чаще. Из постоялых дворов доносились одуряющие ароматы жареного мяса, лука, свежей выпечки. В животе заурчало, и я замедлился, проглотив слюну, наполнившую рот. Пересилив себя, прошел мимо приветливо открытых дверей. Лучше обедать дома, так дешевле выходит.

Дорога вывела меня к Йошле – самой большой реке, протекающей через город. Я поднялся на мост и неспешно пошел на другую сторону. Старинный мост покрывали трещины и сколы. Выщербленный и местами оплавленный, он давно не ремонтировался, но выглядел крепким. Наверняка простоит еще несколько столетий.

Я неторопливо шагал по мосту, наблюдая за пенящейся рекой. Мутные воды несли мусор, обломки, кажется, промелькнул утопленник. После сезона летних муссонов это обычное дело: река разливается до огромных размеров и рушит все на своем пути.

Кварталы становились все богаче, и я вступил в тень, отбрасываемую внутренней стеной города. Свернув влево, я пошел по кольцевой улице, добрался до ремесленного квартала и углубился в него.

Здесь пахло каленым железом и дубленой кожей, деревянными стружками, горечью, сладостью и смрадом; в одних мастерских что-то шипело и взрывалось, в других стояла тишина, которую я не побоюсь назвать зловещей. Десятки запахов носились в воздухе, причудливо перемешиваясь друг с другом, и набатом звенели в ушах всевозможные звуки. Я шел дальше, приближаясь к стене, и шум стихал, оставаясь за спиной. В этих местах работали уважаемые мастера. Им требовалась тишина для создания шедевров.

Я остановился возле одной из мастерских и вытер со лба испарину. Путь оказался долог.

Жбаш не страдал от избытка скромности. Его мастерская оказалась двухэтажным и вытянутым вдоль стены домом. Несмотря на то что земля внутри города стоила дорого, ему удалось отхватить небольшой приусадебный участок. Высокая каменная изгородь не позволяла рассмотреть подробности, я увидел лишь позолоченную черепицу и зарешеченные окна второго этажа. На крыше стояло множество фигурок птиц. Видимую часть стены покрывал белый мрамор с золотистыми прожилками.

Я подошел к воротам и подергал веревочку, свисающую с кованого крепления слева от входа. Из дома донесся мелодичный звон колокольчика.

Меня ждали. Ворота приоткрылись, и оттуда вышел пожилой мужчина. Виски его тронула седина. В уголках тонких губ пролегли морщины. Черно-красные одежды свободного кроя напоминали одеяния жрецов. Руки прятались в рукавах. Слегка поклонившись, он цепко пробежался по мне взглядом и вежливо спросил тихим голосом:

– Вы что-то хотели?

Шуршащий голос незнакомца обволакивал. Он напоминал шелест песка.

– Меня пригласил господин Жбаш, – кивнул я, – мое имя Тэйрон.

– Господин Жбаш, – не прекращая улыбаться, ответили мне, – да, конечно. Меня зовут Арам. Прошу, господин Тэйрон.

Жестом он пригласил меня внутрь, и я не стал задерживаться, последовав за ним.

Слева, недалеко от ворот, стояла беседка, увитая плющом с алыми цветами. Возле нее шумел фонтан, бьющий из небольшого прудика. Высокие деревья раскинули широкие кроны, затеняя двор. Возле крылечка в мастерскую стояли две статуи. Какая-то непонятная жуть со множеством щупалец, множеством глаз и клыкастой пастью. И зачем Жбаш поставил подобное возле входа? Извращенное у него представление о красоте.

Я подумал, что мы зайдем внутрь дома, но Арам свернул и пошел по серой гранитной дорожке к беседке.

– Хорошо идут дела у варлока Жбаша, – заметил я, крутя головой.

– А разве может быть иначе? – улыбнулся Арам. – Господин – искусный мастер. Большинство из этих скульптур изготовил он сам. Но это лишь малая часть, если сравнивать с его домом во внутреннем городе. Если вам повезет, вы сами убедитесь в этом.

– Надеюсь на это, – кивнул я.

Мы подошли к беседке и Арам, прежде чем удалиться, произнес:

– Господин Тэйрон, позвольте дать совет?

Я вопросительно посмотрел на него.

– Варлок Жбаш весьма трепетно относится ко всему, что касается его. Будьте аккуратны в высказываниях, льстите и постарайтесь не оскорбить его, иначе в этом случае я не ручаюсь, что вы выйдете отсюда.

– Спасибо за совет, – сдержанно ответил я.

Арам кивнул и покинул меня. Я же устроился поудобнее и стал ждать Трехпалого.

Прошло немало времени, приближался обед, солнце пекло, от влажного горячего воздуха выступил пот, и одежда липла к телу. Я повесил куртку на спинку скамейки и расстегнул рубашку. Запустив руку в волосы, взлохматил шевелюру и откинулся назад, устало посмотрев на дверь дома. Сколько еще ждать?

Наконец, варлок соизволил выйти.

Я с любопытством рассматривал приближающегося мага. Невысокий, с большим пузом, он был похож на веселых пекарей из уличных лавочек, даже вальяжная походка напоминала их манеру двигаться, но только я посмотрел в лицо магу, обманчивое впечатление сразу же исчезло.