— Не понял… — с угрозой в голосе спросил Дуров.

Стас догадался, что Сергей Дмитриевич не обращается сейчас конкретно к нему, вопрос был, скорее, риторическим, чем адресным, однако поспешил ответить, что бы хоть как-то взять ситуацию под контроль:

— Я не знаю, шеф, я сейчас разберусь и доложу… — с этими словами он кинулся прочь из кабинета, опасаясь попасть под первый приступ неконтролируемого, а посему опасного своей непредсказуемостью для всех случайно оказавшихся рядом, гнева шефа.

— Стой. — Голос Дурова показался Стасу неправдоподобно спокойным…

— Чего там разбираться… — Сергей Дмитриевич выглядел усталым и постаревшим на десяток лет. — Нас переиграли, и мы в дерьме. Почему, это другой вопрос, но сейчас не время и не место искать причины. С минуты на минуту, если помнишь, здесь могут быть гости. Уезжаем.

Стас без излишних пояснений понял мысль Дурова. Да, информацию об этом особняке, по распоряжению шефа, он подкинул ФСБ, однако, в случае захвата химического комплекса, у тех, кому положено, было бы много времени, чтобы убраться и следы замести. Не до лесного чуда было бы всем спецслужбам региона! При нынешнем раскладе ситуация резко изменилась. Его величество Цейтнот нетерпеливо стучал в окна и двери особняка.

— А местная группа? — счел для себя возможным уточнить Стас.

— А пусть гостей встречают. Если не умеют думать мозгами, то нечего им в нашей системе делать. Так что никакой им эвакуации, то есть все по плану.

Резко поднявшись, Дуров стремительно, не по-стариковски вышел из кабинета и направился вниз, во двор особняка, где ждали автомобили и люди, готовые к отъезду. В аэропорту соседнего города готовился к вылету зафрахтованный авиалайнер одной из частных компаний.

«Хоть в этом все по плану», — раздраженно подумал Сергей Дмитриевич, и уже сев в машину, подозвал Стаса нетерпеливым жестом.

— Ты вот что, ты вторую часть комбинации заверши все же. А то останется наш герой без ордена. Он ему и впрямь положен, не то, что некоторым. Захлопнув дверь перед растерявшимся Стасом, он приказал водителю начать движение.

Стас, впервые в жизни прочувствовавший, как это, когда ситуация выходит из-под контроля, когда от тебя не зависит ничего и остается полагаться только на чудо или везение, нашел все же в себе силы сосредоточиться на отданной команде. Поискав глазами нужного ему человека, он подошел и кратко поставил задачу. Оговорив способы отхода сотрудника из города, Стас сел в ожидавший автомобиль. Провожая глазами машину с уехавшим подчиненным, подумал о переменчивости фортуны. Вскоре он задремал под монотонное шуршание шин идущего с большой скоростью автомобиля. Видимо волнение последних дней прорвало поставленные защитные барьеры и, перейдя некую незримую грань, наполнило всего Стаса непомерной усталостью. Как ни странно, ему снились добрые радостные сны, которые не смог прервать даже далекий раскат взрыва, разметавшего злополучный особняк при подъезде к нему транспорта с бойцами СОБР и офицерами ФСБ. Ему было на все наплевать, даже на то, что, когда прогремел взрыв, бойцы СОБР еще не успели начать собственно штурм, и лишь занимали позиции вокруг ограждения последней из известных баз «Феникса», поэтому обломки погребли лишь оставленных волею Дурова немногочисленных членов «местной группы». Ушибы и легкие контузии бойцов не в счет. Практически все присутствовавшие опера не могли понять логики руководства местной ячейки «Феникса», решившего взорвать своих людей вместо того, что бы попытаться вывести их из-под удара…

Выглянув из кабинета, Апраксин увидел Берестова, спокойно идущего по коридору Управления.

— Что, отпускник, не сидится дома? На службу тянет?

— Тянет, Андрей Викентьевич. Тем более вы же сами меня вызвали.

— Да что ты говоришь? Заходи тогда.

Войдя в помещение, Александр занял предложенное ему место. Он не был здесь более недели, поэтому обратил внимание на отсутствие на своих местах привычных вещей. Кабинет выглядел опустошенным не потому, что там было пусто или мало вещей, просто от того, что осталось, за версту несло официозом и казенными инвентарными номерами. Исчезло всего несколько не значимых, на первый взгляд, безделушек, придававших, однако, насколько это возможно в официальной атмосфере кабинета государственного служащего, индивидуальность и своеобразие, привнесенное нынешним владельцем помещения.

Перехватив взгляд подчиненного, Апраксин, закурив, откинулся на спинку офисного кресла.

— У меня три новости. Есть плохая, есть хорошие, с какой начать? — спросил, хитро глядя на Александра.

— С плохой. — Невольно подстраиваясь под предложенный шутливый тон, ответил Берестов.

— Тогда ты, наверное, и сам уже догадался. Тебя вызывают наши общие друзья из СБ.

— Все никак не угомонятся?

— Скорее всего, будут корректно намекать на то, что раз угроза «Феникса» ликвидирована, то пора бы и пистолетик, что на постоянное ношение получен, сдать.

— Ага, а то вдруг я все же злодей.

— Злодей, не злодей, а пушку на бочку.

— Понял, сдам.

— Вот и ладушки. Теперь хорошие. За высокие результаты в оперативно-служебной деятельности ты представлен к государственной награде. Дырочку верти.

— Да вы что, смеетесь, Андрей Викентьевич? Что, в первый раз представляют? Опять кадры замылят. Им же виднее уровень героизма каждого. Прямо в корень зрят, не выходя из кабинета.

— Может и не замылят. Не бухти на кадры. И еще новость. Мне предложили должность в Москве. Начальником отдела.

— А смысл шило на мыло менять?

— Отдел с правами органа. Должность генеральская. Новый создается. Даже пока не знаю, что будет в оперативном обеспечении.

— Не простой отдел. Так просто генеральскими должностями не раскидываются. Да и штаты выбить… Это проблема в наше время… Поздравляю, Андрей Викентьевич.

— Спасибо, конечно, но я не хвастаться тебя позвал. Пойдешь со мной? Там пока вакантов хватает. Отдел уже есть, а людей пока нет.

— А СБ? Дадут злодея перевести?

— Самый активный ревнитель твоей кандидатуры, как ни странно, полковник Викторов.

— Это который? Начальник отдела СБ?

— Он… Ты с ним раньше пересекался?

— Нет, поэтому либо я дурак, либо я дважды дурак. Ничего не понял. Я его даже не представляю какой он из себя.

— А и понимать нечего. Иди сейчас, поговори с ним, раз он тебя жаждет с самого утра. Заодно и познакомишься. И подумай. Я был бы рад, если бы ты согласился…

— Хорошего начальника ценить надо… — вполголоса пробормотал Берестов, выходя из кабинета.

Поднявшись на второй этаж, майор зашел в сектор, занимаемый отделом собственной безопасности, и постучал в дверь кабинета номер 23. Дождавшись ответа, Александр вошел в кабинет и представился. Из-за стола вышел моложавый черноволосый полковник, и, двинувшись навстречу, протянул руку для приветствия.

— Здравствуйте, Александр Михайлович. Полковник Викторов. Игорь Владимирович. Отдел собственной безопасности.

— Здравствуйте, товарищ полковник.

— К чему официоз? Я просто хотел с вами поговорить, вот и пригласил. Присаживайтесь. Хочу задать несколько вопросов.

— Я же уже объяснил вашему Кареву, что с вашей братией в душещипательные беседы вступать и на вопросы отвечать отказываюсь. Хотите делать из меня негодяя — делайте, но меня от участия в этом процессе увольте. — Не удержался Берестов, и как ребенок, ругая себя в душе, выплеснул на неизвестного ему ранее офицера свои обиды.

Видимо поняв его состояние, полковник Викторов, не подав вида, что как-то негативно отреагировал на едкое замечание майора, примирительно сказал:

— Мы же с вами серьезные взрослые люди, Александр Михайлович…

— По Кареву и выдвигаемым им версиям что-то не заметно.

— Дался вам этот Карев. Ладно. Скажем так, ваша импровизированная пятьдесят первая статья Конституции не мешает вам слушать? Вы ведь только в разговоры вступать и на вопросы отвечать не желаете. Я хочу вам кое-что рассказать, а уж потом вы сами решите, говорить со мной на эту тему или нет.