Полногрудая женщина в доме напротив, поливая цветы, заметила меня в окне и мило улыбнулась, кивнув в знак приветствия. Я в ответ махнул ей рукой и ответил улыбкой. Соседку не удивило наличие мужчины в гостях у эльфийки, а значит, это обычное явление. Это хорошо. Если я все-таки сильно накосячил и меня ищут, то соседки не донесут на незнакомца, поскольку появление различных особ мужского пола в этой квартирке — дело, как я понял, обычное.

Закончив любоваться цветами и узкой улочкой, вернулся к столу. Снял ремень и повесил на высокую спинку стула, клинок и нож положил на стол.

Что там говорила хозяйка насчет мыла? Глянул на дверь, за которой, со слов Арвель, была ванная.

Ванная комната (или, как назвала ее девушка, помывочная) была довольно-таки просторной. В центре стояла большая медная ванна на массивных ножках, выполненных в форме когтистых птичьих лап. У дальней стены — такой же медный толчок. Я даже удивился, когда его увидел. Реально, унитаз, разве что без сливного бачка. Его роль выполняла большая бадья с водой, что стояла справа от него, а на стене на крючке висел ковшик.

Ванна была наполнена. Я потрогал воду. Теплая.

Интересно. Это какая-то магия или ее только недавно наполнили? Никаких ведер или кранов в комнате не было.

Я пожал плечами и решил не ломать себе голову насчет того, откуда в емкости появляется вода и почему она теплая. Быстро разделся, бросив одежду тут же на полу. Взял с полки высокого шкафа, что стоял у одной из стен, душистое мыло, предварительно понюхав несколько кусков, и залез в ванну.

Помывшись, я испытал чувство облегчения и удовлетворения от чистого тела. Затем простирнул исподнее и рубаху. Дело в том, что привычных трусов или боксеров в этом мире, видимо, еще не делали, и на мне были подштанники из тонкой мягкой ткани.

Не особо заморачиваясь я развесил рубаху и исподнее сушиться на приоткрытых оконных рамах и, выпив еще один бокал вина, завалился на мягкую постель. В комнате было тепло, поэтому я, откинув тонкое одеяло в сторону и закинув руки за голову, незаметно для себя заснул.

В это же время в доме у градоначальника Вшевска…

Торналь, экзекутор сыскной службы графа Ровакского, смотрел на низкорослого толстяка в расшитом серебром камзоле. На жирных щеках и лбу Вадока, городского головы Вшевска, висели крупные капли пота. Приезд экзекутора графа не предвещал для него ничего хорошего. Кража эфирного маяка не была катастрофой иль сколь-нибудь значимым событием, чтобы из столицы графства присылать столь влиятельного человека. Очередная измена жены с каким-то юнцом и вовсе отошла на второй план.

— Вы так и не ответили на мой вопрос.

Торналь смотрел на Вадока с насмешливой ухмылкой. Высокий мужчина в кожаном сюрко и голубом плаще с родовым гербом графа и символом сыскной службы буквально нависал над перепуганным толстячком. Хоть экзекутор и произнес последнюю фразу негромко, градоначальник вздрогнул от его слов.

— Маяк хранился в магистрате, — пролепетал Вадок, утирая кружевным платком капли пота со лба. — Сейф был защищен магической печатью. Я вообще не понимаю, зачем кому-то понадобился эфирный маяк?

— А вас, любезный Вадок, — обращение «любезный» экзекутор произнес с особой желчью, — не удивило, что воры оставили золото и драгоценности в сейфе? А взяли только маяк? Они даже не взяли баронские грамоты.

Торналь хмыкнул, мотнул головой и, развернувшись, отошел на пару шагов от трясущегося градоначальника.

Личный кабинет Вадока в его доме был обширным помещением. В нем с легкостью можно было проводить небольшие приемы или званные вечера. Он даже мог посоперничать с приемной графа.

Огромный стол из тераксого дуба с огромным же креслом. Длинный овальный стол в центре с мягкими креслами вокруг. Вдоль стены ряд стульев работы искусного мастера. На одной из стен большая карта Вшевского баронства с изображением деревень, самого Вшевска с улицами и баронской резиденции недалеко от города.

Сейчас в кабинете помимо самого хозяина и экзекутора находились: жена Вадока, что, скромно сложив руки на коленях, сидела на одном из кресел у стола и трое сопровождающих Торналя. Эти, как истинные служаки, стояли у входных дверей, с полным безразличием во взгляде наблюдая за действиями своего начальства, положив руки на эфесы шпаг. У каждого за поясом торчало по пистолю.

— Может, это были глупые воры? — с робкой надеждой в голосе высказался Вадок, в очередной раз промокнув толстые щеки. — Какие-нибудь идиоты, что посчитали маяк отличной добычей?

— Идиот здесь только один, — экзекутор повернулся к градоначальнику Вшевска. — И это вы. Вам когда доложили о взломе магической печати?

— Ее никто не взламывал, — пролепетал толстяк. — Она была на месте, когда я обнаружил кражу.

— И это вас тоже не удивило? Печать на месте, сейф заперт, а маяка нет.

— Почему? — Вадок неожиданно выпрямился, его голос приобрел твердость. — Я сразу же отправил сообщение барону и дал указание усилить стражу на въезде в город.

— Идиот! — экзекутор повернулся к своим людям, разведя руки в стороны.

— Хватит меня оскорблять! — взвизгнул градоначальник и сжал платок в полном кулачке. — Печать мог снять только сильный маг, а их нет в нашем городе. Мастер гильдии наемников указал, что никто из защитников не обладает таким уровнем мастерства, а капитан воровской гильдии у меня на содержании.

— И что это, по-вашему, значит? — Торналь вновь повернулся к Вадоку. — Каковы ваши предположения?

— Не знаю, — толстяк вновь стушевался под взглядом экзекутора.

— В город прибывал кто-то из одаренных или служителей культа за последние два дня? Я надеюсь, городская стража ведет учет прибывших?

— Само собой, — буркнул Вадок, — у нас с этим строго. И — нет. Никого из указанных вами в последний месяц не было.

— Ясно, — мужчина задумчиво покрутил свой ус и с усмешкой спросил. — А где вы храните перстень от магической печати на вашем сейфе? Я не заметил его на вашем пальце.

— В своей спальне, в шкатулке у кровати, — хмыкнул в ответ осмелевший толстяк. — Где же еще? Там, куда нет доступа никому кроме меня и моей благоверной.

— То есть там, где ваша благоверная два дня назад отсасывала какому-то юнцу?

Торналь хлопнул в ладоши и заливисто рассмеялся. Стоявшие у дверей воины позволили себе легкие усмешки на громкий смех своего командира. Один из них даже прикрыл рот ладонью.

— Я бы вас попросила выбирать выражения! — жена градоначальника, сидевшая до сих пор тихо, резко поднялась в попытке осадить охамевшего вельможу.

— Сядь на место! — негромко произнес экзекутор, его взгляд заставил эльфийку опуститься в кресло.

Да. Жена бургомистра была эльфийкой и, причем, очень красивой эльфийкой. Даже для ее расы ее красота и точеная фигура выделяли ее среди прочих представительниц женской половины древнего народа.

Торналь не спеша подошел к замершей в кресле женщине. Поставил ногу на подлокотник, прижав рукав ее платья своим сапогом.

— Моя дорогая, — улыбка экзекутора напоминала оскал хищного зверя, а его негромкий голос заставил женщину застыть. — Вы, случаем, не замешаны в этой краже? Может быть, вы были заодно со своим юным любовником?

Эльфийка с взглядом затравленного кролика, покрутила головой в знак отрицания.

— Хорошо, — Торналь перешел на шепот. — Ведь если я узнаю, что вы причастны, то мне придется отдать вас дознавателям из Ордена Алой Длани. А в казематах их канцелярии вы узнаете, что есть много способов познать боль. И вместо мужского елдака ваш задний проход ощутит всю прелесть раскаленного прута.

Грудь девушки часто вздымалась, а она сама прикусила нижнюю губу. Ее взгляд стал влажным, дыхание прерывистым, эльфийка чуть подалась вперед, но прижатый к подлокотнику кресла рукав остановил ее движение.

— Не думаю, что вы причастны к этому, — мужчина провел большим пальцем по губам женщины, она закрыла глаза и задержала дыхание. — Мне кажется, что вас использовали, как приманку для муженька, чтобы отвлечь его от перстня. Вы же не виноваты в пропаже?