– Можно ли мне выйти на улицу?

– Конечно! Как выйдете, сразу поверните направо и там по левую руку в стене увидите дверцу. То выход в сад.

Радуясь предстоящему теплу от огня, я поторопилась на улицу. Быстро найдя тот выход, о котором мне только что поведал Авдей, отворила его небольшую дверцу и сразу же зажмурилась от слепящего света. Немного привыкнув после мрака к последнему, смогла приоткрыть глаза и оглядеться. В саду под лучами зимнего солнца было куда уютней, чем в промёрзших стенах замка, что были такими же ледяными, как и сердце Великого князя.

При таком холоде кругом не было ни многолетних цветов, ни кустарников, которые с приходом тепла садовник превратил бы в различные чудные фигуры. Весь сад состоял лишь из каменных лавок и вечнозелёных елей. Только насыщенная зелень зимней хвои и придавала этому мрачному месту хоть немного уюта.

Любуясь природной красотой, я пошла по занесённой снегом дорожке и вышла к большому мосту, раскинувшемуся над промёрзшим до самого дна прудом. Увидев его, тут же остановилась, ещё издали вглядываясь в какие-то каменные лики, венчавшие перила.

Пройдя по жуткому мосту, хорошо разглядела на нём выточенные из камня лица девушек. Они были все разными и красивыми, одно лучше другого. Их оказалось больше сотни, но в конце моста ещё оставались свободные места, и подобное навело меня на определённые мысли.

«Всё это жёны Великого князя Святослава», —в смятении и ужасе осознала я.

5

Оглядевшись ещё раз, я не решилась находиться в том жутком месте больше ни мгновения. Всё выглядело просто ужасно, словно кладбище несчастных красавиц. Торопливо развернувшись, я побежала по собственным же следам обратно в замок, хотя и прошло ещё слишком мало времени.

Было вполне ожидаемо, что за столь короткий срок Авдей ещё не успел ничего решить с камином. Из комнаты по-прежнему валил густой белый дым, и нечем было дышать даже вблизи неё. Оставшись в коридоре, я принялась ходить из стороны в сторону, чтобы вовсе не замёрзнуть. Бездумно разглядывая серый камень стен, не сразу приметила Касинию, движущуюся в мою сторону с неизменной свечкой в руках.

Помимо источника света, служанка несла и поднос с едой. Завтрак предназначался для меня, и уже издали я видела, что он ничуть не отличался от вчерашнего ужина. Всё то же варёное мясо с бульоном и кружка травяного отвара. Не было ни блинов, ни сметаны, как и ягод в сахаре, что стояли на столе в трапезной, из которой меня выставил князь.

– А я к вам, княжна. Кормить вас велено, – с улыбкой произнесла служанка, останавливаясь у двери моей комнаты.

Не успела я ей ответить, как из-за последней выглянул откашливающийся Авдей.

– Веди княжну на кухню, там накормишь! – велел он, насквозь пропахший дымом.

– Слушаюсь! – отозвалась Касиния и чуть присела перед ним, после чего развернулась и пошла прочь.

Я же шагнула за ней, гадая над тем, какая она, кухня в замке. «Неужели такая же неуютная, мрачная и холодная?» —пришла ко мне мысль, которая вводила в тоску.

Впрочем, мои ожидания вовсе не имели ничего общего с реальностью. Пройдя за служанкой по длинному коридору, я спустилась по крутой лестнице куда-то вниз, где оказалось ещё холоднее. Мороз, пробирающийся под одежду, кусался уже по-настоящему нещадно, и это начинало сводить с ума. Я готова была развернуться обратно и съесть свой завтрак в комнате, полной дыма, лишь бы больше не чувствовать холода, постукивая зубами от дрожи.

– Сейчас согреетесь, княжна, – пообещала моя провожатая, с понимание косясь на меня.

– Да? Здесь ещё хуже, чем наверху, – не сдержавшись, ответила я.

– Кухня находится дальше. Там тепло, а когда Ферапонт начинает готовить, то и вовсе становится жарко.

Мы прошли ещё немного по подземному переходу и снова поднялись, оказавшись на небольшой, но действительно очень тёплой и уютной кухне. Она была отдельной постройкой, из единственного окошка которой виднелся замок.

– Авдей велел княжну здесь накормить, – объяснила Касиния пухлому седовласому старику в белой рубахе.

Увидев последнего, я поняла, что он и есть повар. Других взрослых людей на кухне не было, а в углу сидел мальчишка лет десяти, обдирая тушку какой-то небольшой птички.

– Такая честь для нас, —сказал Ферапонт и сразу же поклонился, шикнув на ребёнка.

– Томило, – представился тот, тоже склонив голову, после чего быстро вернулся к работе.

Никто из них, казалось, не обращал никакого внимания на мой недостаток. Они даже бровью не повели, отчего мне стало неловко. Так привыкла уже к косым взглядам, что их отсутствие было весьма непривычным.

– Вы присаживайтесь сюда, —предложила служанка, выставив поднос на свободном краю потемневшего деревянного стола так, чтобы у сидящего за ним аккурат за спиной горел очаг.

– Остыло совсем. Погодите, я подогрею.

Повар забрал чашку с похлёбкой и засуетился где-то сзади, изредка отгораживая от меня жар огня. Впрочем, в помещении было так тепло, что вскоре мне пришлось сбросить с плеч шубу.

Чтобы просидеть в этом месте подольше, я нарочито медленно ела. Когда же моя тарелка опустела, то Ферапонт с беззубой улыбкой преподнёс мне подарок.

– Это вам от меня, —сказал он и протянул нечто, выглядевшее маленьким солнцем на ладони.

– Спасибо… – поблагодарила я и осторожно взяла предложенное. – А что это?

– Если бы я знал, но оно очень вкусное, – смеясь, признался мужчина.

Покрутив в руках то, что оказалось круглым плодом оранжевого цвета, я решительно поднесла его ко рту с желанием откусить от него, как обычно всегда поступала с яблоком или помидором.

– Не так, княжна, – произнёс повар и со смехом забрал у меня солнечный плод.

Одним ловким движением срезав с того верхушку, он тут же вернул мне последний.

– Снимайте с него шкурку, – объяснил кратко.

– Какой запах…

Я втянула в себя ни с чем несравнимый аромат, появившийся и разлетевшийся по всей кухне, когда целостность плода была нарушена.

– И вкус! Ешьте скорей, – облизнувшись, попросил Ферапонт.

Он явно был не прочь и сам отведать кусочек заморского чуда, впрочем, как и Касиния с Томило. Все они замерли и с благоговением смотрели на маленькое солнце в моих руках.

Быстро снять шкурку не получилось, ведь она плотно прилегала к мякоти, которую мне не хотелось повредить. Когда всё же удалось очистить неведомый плод, то я заметила, что он состоял из множества отдельных кусочков.

– Ну же, смелей! Теперь кусай его! – поторопил повар.

– Погодите, – ответила я и, покрутив в руках этот то ли фрукт, то ли овощ, попыталась разделить его на части.

С нескольких кусочков сразу брызнул сок, хотя они были покрыты ещё и тонкой шкуркой и, если постараться, можно было разделить их, не повредив.

– Ого, не знал, что так можно, – хмыкнув, заметил Ферапонт, с интересом наблюдавший за моими действиями.

Разделив яркий и ароматный плод на кусочки, я протянула один из них мальчику. Тот поначалу не решался брать, посмотрев на повара и только с его разрешения принимая из моих рук угощение.

– Спасибо!

Улыбнувшись, я поделилась со всеми, оставив один кусочек для Юнии. Она, как и я, никогда не видела такого чуда.

Словно по уговору мы одновременно затолкали в рот кусочки яркого плода. Стоило мне только свой раскусить, как по рту растеклась кисловатая сладость. По кухне разнеслось довольное мычание Томилы.

– На болотный янтарь похоже! – объявил мальчик.

– Словно помидор в сахаре, да с еловыми иголками. Вкусно, – с удовольствием протянула Касиния.

– Вкусно. Откуда такое? – поинтересовалась я у Ферапонта, бережно заворачивая в платок угощение для сестры.

– Заморский дар Великому князю, вот только он их есть не смог, чахотка на него сразу нападала. Я сберёг один для особого случая.

– Спасибо!

Мне было очень радостно оказаться этим особым случаем.

– Я пойду? – немного помолчав, спросила у повара, чем вызвала у него неподдельное удивление.