Дом супруги успели выстроить еще до перестройки – добротный из красного кирпича под шиферной крышей, все силы и сбережения на него положили. Прохладный в жаркое лето и теплый в слякотную зиму имел он три просторные комнаты, одну изолированную и две проходные, имел большую кухню, подвал и все необходимые санитарные удобства. Гордился дядька и теплым гаражом, и слегка потрепанной, но в отличном состоянии «ласточкой» ВАЗ 2106, на которой последнее время занимался частным извозом. Тетка Тамара торговала в хлебном ларьке недавно, всего пару лет, и до этого, сколько помнила Ниночка из разговоров матери, всегда держалась торговли, поближе к деньгам, к левому заработку. В роду Телешевых у всех женщин прослеживалась исключительная черта – деньги считать.
Мать Ниночки в станице работала кассиром в заготовительном малом предприятии по сельхозпродукции, а по-простому, семечки жарили и по пакетикам фасовали. Старший брат с отцом гусей разводили на арендованном водоеме. После того, как в одну ночь вся птица полегла от неизвестной болезни, взялись за разведение карасей. Новый бизнес не задался, рыба размножалась неохотно, лишних денег в семье не водилось, а если и перепадала какая-то копейка, то мать откладывала ее на черный день. Дочь смутно догадывалась о приближении такого дня и после одиннадцатого класса решила бежать в город. В выборе профессии опять сыграла важную роль семейная наследственность, а диплом бухгалтера компенсировал и отцовский сарказм, и материнскую слепоту, профессия оказалась что ни на есть денежная. Тетка Тамара всячески способствовала желанию племянницы получить образование и спасательным кругом держала девочку на плаву, пока та заканчивала учебу и подыскивала место работы…
Громкая музыка прорезала черноту ночи, послышался рев двигателя, визг тормозов. Ниночка ловила каждый шорох, старалась услышать знакомый скрип калиточных петель и торопливые шаги. Глухо хлопнули двери, послышался гортанный хохот, но металлический скрежет соседских откатных ворот развеял слабую надежду дождаться мужа с работы.
Душная ночь скрыла тени кустарников вдоль забора, ограждающего от постороннего глаза сад, где старые яблони корявыми ветвями держали друг друга за руки. Затянувшаяся в начале нудными холодными дождями весна под конец выдалась скорая и дружная. Одновременно распускались листья и цвели белоснежные густые соцветия, обряжая фруктовые деревья в свадебный наряд. Пчелы ошалело носились по саду до самой ночной зари, натужно жужжа, наперегонки опыляя будущий урожай.
По всем приметам выходила гроза, особенно во время цветения вишни, но обольщаться не стоило. Майские грозы самые обманчивые: может прогрохотать полночи вдалеке так, что все небо охватит желто-белыми всполохами, а к утру глянешь – чистое небо и ни одной тучки. А бывает, что и дождь пройдет, и половодьем лужи огромные, как озера, разольются, а от лишней влаги еще душнее станет, и по телу пот начнет пробивать, словно в финской бане на липовой лежанке.
Ниночка постояла возле распахнутой двери, пока посторонние звуки не растворились в тишине. Электронные часы противным писком оповестили приближение полуночи, зеленые цифры застыли солдатиками – одиннадцать, а завтра вставать в шесть утра. Борис уже не явится, давно завел практику ночевать у родителей, не по нраву пришлось ему новое жилье и хозяйка старушка, божий одуванчик. Ниночка мужа не пилила, не ругала, на рожон не лезла. Терпеливо сносила Борькины концерты, чувствовала – не любит. Если бы любил, мчался бы к ней как ошпаренный, а так сплошные отговорки. То задержали на работе, то опоздал на маршрутку, то сопли потекли, то понос, то золотуха.
В марте ей исполнилось двадцать три. Прекрасный возраст для карьерного роста, обустройства собственного дома, создания счастливой семьи и появления на свет долгожданного первенца. Но у Ниночки из стандартного набора определения женского счастья ничего не имелось. Даже со счастливой семьей неувязочка вышла, но правда открылась слишком поздно. Брачные документы молодые давно подписали, обменялись кольцами, и кредит на свадьбу выплачивала нелюбимая свекровь, но семейная жизнь не заладилась.
С будущим мужем Нина познакомилась в колледже. Невидный, неказистый, но смутьян и дебошир на каждой вечеринке, светлой курчавой головой Борис походил на общеизвестного поэта и даже бардовские песни исполнял на семиструнной гитаре, а после третьей рюмки те и вовсе лились полноводной рекой, не остановить. Многие девчата на курсе интересовались компанейским парнем, да только покрутятся возле него недельку-другую, хвостом вильнут и снова тот холостой. Ниночку в однокурснике привлекли совсем иные достоинства. После своего дня рождения Борис всегда являлся с дорогим подарком, то с последней моделью айфона, то с японскими часами на левом запястье, то с золотым перстнем. Последнее попахивало цыганщиной, но Ниночка уяснила лишь одно – в семье, где имелся единственный сын, водились приличные деньги и, как выяснилось в ходе знакомства, трехкомнатная квартира ни в каком весть престижном районе тоже имелась.
Борька Жгут в женские руки не давался. Все выгуливался, выигрывался, бренчал на струнах лакированного инструмента и женской души, портил себе репутацию. Ниночку ничто не пугало. Вцепилась она в Жгута мертвой хваткой и на правах любимой девушки ждала, пока жертва обессилит и запросит пощады. Почти два года не разжимались смертельные кольца удава. Контролируя чужую жизнь, она пыталась выправить и свою. Нежно и мягко, по миллиметру затаскивая жертву в силки, быстро училась хитростям безопасного флирта, всяким женским штучкам, но честь девичью, не поруганную, блюла зорко и, быть может, именно таким подходом смогла держать Борькины развязные поползновения в узде, пока тот не плюнул и не сделал предложение.
Особой корысти Нина не придерживалась. И так ясно, что обеспеченные родители и чаду своему на первых порах помогут семейную жизнь наладить, а там, как кривая выведет. Но любовно расчерченная и вымеренная молодой женой линия будущего счастья уперлась в подозрительную свекровь. Та избранницей сына была недовольна и раскошеливаться на обустройство семейного гнезда не собиралась. Ровно месяц выдержала Ниночка косые взгляды, перешептывание за спиной и милые улыбки, как плевки в лицо. Потом собрала застиранные вещички, с мужем и чемоданом вернулась обратно к тетке на постой. Тамара приняла ласково, все старалась угодить, дала перезимовать, а как только солнышко пригрело, выселила молодых в сырую времянку на летнее житье с глаз долой, но по соседству, под личный контроль.
Ниночка и тут не противилась. Понимала, если тетка отвернется от нее, выход один: или разводиться, или возвращаться в станицу, потому что вся современная жизнь, по ее философии, упиралась в деньги, а вернее, в их отсутствие. Кризис накрыл общество очередной ударной волной, когда Ниночке случайно выпал лотерейный билет – один из друзей Бориса помог на правах стажера устроиться в дохленький банк местного разлива. Там она проработала ровно два года, пока из декретного отпуска не вышла основная работница, и Ниночку попросили написать заявление по собственному желанию. Лишних людей в банке не держали.
Пришлось опять искать работу. Тут как раз Борька в гости зачастил, в кафе заприглашал, на ушко зашептал всякие непристойности, одним словом, кавалер осмелел, а когда устроился в отдел кредитования автосалона, и деньги вдруг посыпались из карманов. Ниночка хорошо подумала и подвела первую ночь в общей постели под согласие жениться. Возвращаться в родную станицу не хотелось. Зацепилась она за Борьку якорным крюком изящной каравеллы, поставила на карту все и… проиграла…
То, что жена вернулась не в духе, Илья приметил сразу. Жизненный опыт подсказывал: с порога лишних вопросов лучше не задавать, надо дождаться подходящего момента. Многое ему не нравилось в затее отселить племянницу на квартирование, но спорить Илья не любил, надеялся на солидный жизненный опыт и женское здравомыслие. Нинку принял как родную дочь, слова грубого никогда не сказал, даже несколько раз вступался за нее, когда Тамара выискивала повод придраться.
