— Я люблю тебя, Гэвин. — И прежде, чем тот успел осознать сказанное и придумать ответ, Кесби быстро покинул душевую.

А на следующий день Рид понял, что это признание было ещё и прощанием, потому что Рик не только не появился в библиотеке, но и вовсе исчез из тюрьмы.

========== — 12 — ==========

Рик пропал, просто испарился, не появляясь ни в библиотеке, ни в столовой, ни в общем тренажёрном зале, в который изредка захаживал вместе с Гэвином. Рид был в смятении, не понимая, какого хрена вообще происходит. Буквально вчера у них был шикарный секс в душе, который закончился признанием, а сегодня всё казалось сном. И Гэвин бы напиздел сам себе, если бы сказал, что слова Рика стали для него большой неожиданностью, и напиздел бы ещё больше, если бы рискнул озвучить, что в глубине души не надеялся на это. Но чего он никак не мог ожидать, так того, что Кесби столь внезапно и трусливо исчезнет из его и без того дерьмовой жизни.

Гэвин понимал, что в тюрьме нельзя незаметно спрятаться или неуловимо ускользнуть, особенно с учётом наличия передатчика на его шее, а значит, он всё же воспользовался тем, что его личность кто-то стёр из всех баз данных, и вышел на свободу. И Рид знал, что это дело не одного дня и даже не недели, а значит, чёртов наёмник давно всё спланировал. От этого было тошно. Он всё решил и просто молчал, при этом каждым своим действием продолжая глубже вплетать своё присутствие в сознание и сердце Гэвина. И чего Рид упорно не мог понять, как можно убивать людей, внушать окружающим страх одним своим промозглым взглядом, но так глупо сбежать, даже не получив ответ на свои чувства.

А Гэвин чувствовал, только теперь в тот приятный и тёплый комок в груди добавлялись чёрные примеси со вкусом предательства и потери. Он не помнил, как давно испытывал нечто подобное и не был уверен, испытывал ли вообще, но теперь единственное, чего хотелось, — это выцарапать изнутри эти непрошенные эмоции и смыть их в канализацию. Нужно быть полным идиотом, чтобы влюбиться в кого-то в тюрьме. Не просто в кого-то, а в человека, чьего настоящего имени даже не знаешь, в наёмника, который зарабатывает себе на жизнь убийствами невинных людей. Рид должен ловить таких ублюдков, но никак не стонать от удовольствия во время очередного крышесносного секса.

Теперь не было ни того удовольствия, ни разговоров, ни перепалок, ставших такими привычными. Осталось только нереализованное и непривычное нечто, которое тяжёлым грузом сдавливало грудину. И хоть Гэвин изначально понимал, что у них не будет долго и счастливо, как в старых детских сказках, ведь слишком их миры отличались, грызущее чувство разочарования не хотело затихать даже спустя неделю.

Время продолжало ползти вперёд, в сложившемся и ставшим привычным ритме жизни ничего не менялось. Даже с исчезновением Рика (и того японца, как чуть позже заметил Рид) Санни не предпринимал новых попыток отправить его на тот свет. И мужчина мог сказать, что привык к внезапной пустоте вокруг, но это была ложь, а самого себя он решил больше не обманывать.

Гэвин скучал, сердце каждый раз замирало в груди, когда библиотечная дверь открывалась перед очередным арестантом. И мало было проблем душевных, так и тело начало подбрасывать сюрпризы, навязчиво требуя привычной ласки. Но взять её было неоткуда, а дрочка не приносила даже половины того кайфа, который он испытывал во время близости с Риком. Как итог, Рид только больше злился и, просыпаясь с утра с каменным стояком, в очередной раз сбивал костяшки о стену камеры, понимая, что никакое рукоблудие не заменит ему исчезнувшего партнёра.

Что бы ни происходило внутри, какой бы вихрь эмоций не закручивался в грудной клетке, Гэвин держался, никак не выдавая своё состояние. Расклеиваться он точно не собирался, а желание скорее выйти вспыхнуло с новой силой, ведь теперь был дополнительный стимул вырваться на свободу. Не важно как, но хотелось найти Рика, вмазать по его смазливому лицу, а потом засосать до тёмных пятен перед глазами. Именно эта мысль поддерживала внутренний огонь, когда раздался долгожданный звонок Хэнка.

— Ну, какие новости? — в нетерпении спросил Гэвин, искренне надеясь, что спустя хотя бы полтора месяца затишья дело сдвинулось с мёртвой точки.

— Дерьмовые, Рид, особенно для тебя. ФБР забирают дело, оказалось, что наш крот и им успел неплохо так подгадить. Так что тобой тоже займутся они, но как только разгребут то говно, что он тут нахуевертил.

— Блядь, Хэнк, федералам поебать на какого-то сержанта из полиции, они только свою жопу будут прикрывать.

— Я знаю, Гэвин, но ничего не могу поделать, приказ свыше, мы тут бессильны, — тихо проговорил Андерсон. — Фаулер тоже рвёт и мечет, но единственное, чего он добился десятком-другим звонков, что нас будут держать в курсе расследования.

— Заебись, что сказать. — Рид понял, что балансирует на грани отчаяния.

— Не ной, тебе хотя бы вдобавок не приходится видеть их надменных рож. Снуют тут, как у себя дома, и смотрят так, будто мы и не полиция вовсе, а мусор на дороге. Хмыри самовлюблённые. Только этот пиздюк Уайт, которого прислали первым, нормально со всеми общается, хотя у меня его вежливый и до тошноты правильный говор уже поперёк горла стоит. Сегодня ещё один умник из бюро прибывает, чтобы дело принять, надеюсь, это хотя бы не ебучий Перкинс, его присутствия я точно не переживу.

— Да я бы лучше на их постные ебала смотрел, чем на осточертевшие морды преступников. Или ты думаешь, что меня внезапно в элитный пансионат переселили? — вспылил Гэвин.

— Лейтенант Андерсон, прибыл старший агент, который будет вести это дело и составит профайл на нашего неизвестного. Требуется, чтобы вы ввели его в курс дела. — Даже сквозь сильные помехи Рид узнал голос того агента — Уайта, — на которого до этого вечно жаловался Хэнк.

— Господи, блять, боже, только не это… — застонал лейтенант, и у Гэвина перед глазами встала картина, как тот, сидя в офисном кресле, закатывает глаза и прикрывает их рукой. Видимо, все-таки Перкинс…

— Пиздуй общаться, потом расскажешь, как успехи. — Андерсон услышал, как прохрипела трубка, а после раздались короткие гудки.

Но успехов не было ни через неделю, ни через две, ни даже через месяц. Абсолютно никаких новостей, даже плохих, а это означало, что спецы из ФБР топтались на месте, не имея подвижек по текущему делу. «Самый хуёвый расклад, какой только может быть», — думал Гэвин, заходя в тюремную качалку. Были плюсы в его неприкосновенности, оставшейся после ухода Рика, он мог в любой день зайти в зал, не боясь, что его выкинет очередная поселившаяся там банда. А они хотели дать ему пинка под зад, но внимательный взгляд охраны в углу чётко давал понять, что лучше лишний раз не рыпаться.

— Заключённый Гэвин Рид, к тебе посетитель, — раздался зычный голос одного из надсмотрщиков.

Мужчина наигранно вздохнул. Только он собирался потягать железо, как Андерсон припёрся его навестить. А в том, что это был именно Хэнк, он даже не сомневался, ведь за всё время больше никто из департамента не удосужился к нему приехать. Даже Тина, с которой, как казалось, у него были довольно дружеские отношения. Видимо, только казалось. Радовало одно, что раз Хэнк притащил свою жопу лично после столь длинного затишья, значит, новости были действительно важными.

Но переступая порог комнаты для свиданий, Гэвин понял, что к нему пришёл не Андерсон. Эту спину Рид узнал бы что в тюремной робе, что в зимней куртке, что, как сейчас, в идеально выглаженном чёрном пиджаке, из-под которого виднелся не менее чёрный ворот рубашки. Почти три месяца прошло с их последней встречи и того потрясающего секса в душе, на который Рид, к своему стыду, до сих пор дрочил пару раз в неделю. Было неловко смотреть на Рика, член неумолимо начинал наливаться жаром, но бывший полицейский не мог позволить себе позорно возбудиться только от созерцания чужих уверенно расправленных плеч, безукоризненной осанки и аккуратно уложенных каштановых волос.