— Выглядит отвратительно счастливым, — сказал Сириус, не меняясь в лице.

— Даже не пошутишь?

Сириус простонал.

— Тебе не хватает Джеймса?

Блэк молчал, наблюдая, как Питер преодолевает последние ярды. Он так долго бежал, что не сразу перевел дыхание.

— Я превра…тился… Я превратился…

— Дыши, Хвост, дыши. Я тебя не понимаю, — сказал Сириус, прикрывая глаза. Он лежал на траве, согнув ноги. — Если есть приворотное, то должно быть и отворотное?

— Я закончил превращение, — сказал Питер и повалился на траву. — Теперь я анимаг.

Ремус опустил взгляд на чертеж гостиной и провел палочкой по углам, но ничего не изменилось. Обещанного голубого свечения не появилось.

— Поздравляю. Через несколько дней полнолуние, но я уйду раньше, как и всегда.

— Да, спасибо, — сказал Питер с нервным смешком. Он уже не выглядел таким довольным, так как друзья не разделили его счастья и гордости.

— Получилось? — спросил Сириус, поворачивая голову в сторону Ремуса.

Подул сильный ветер, и Ремус чуть не упустил листки. Он переждал порыв и снова взмахнул палочкой, как было указано в учебнике, произнес заклинание и коснулся бумаги. Ничего не произошло.

— Не знаю, — вздохнул Ремус, касаясь затылком ствола дерева. — Мы что-то упускаем.

— Или чары слишком сложные, — сказал Питер, переворачиваясь на живот.

Сириус поднялся и потянулся.

— Нужно найти еще информацию.

— Гомункуловы чары — это заклинание, значит мы можем подойти к профессору Флитвику и узнать у него.

— А если он что-то заподозрит? — Сириус достал нож из кармана и взглянул на Ремуса.

Люпин покачал головой.

— Я не собираюсь взламывать кабинет заклинаний. Убери свой чудо-нож.

— Да ладно тебе, Лунни. Мы так долго можем ходить в Запретную секцию и искать книги, а можем пойти в то место, которое тесно связано с заклинаниями. У Флитвика наверняка что-то есть.

Ремус понимал, что Сириус прав, но снова нарушать правила не хотелось.

— Мы вряд ли взломаем дверь кабинета даже твоим ножом, — сдался Ремус. — Флитвик знает такие запирающие заклинания, которые мы даже изучать не будем. И ящики он тоже может запереть.

— Ты считаешь, что он такой подозрительный?

— Дай мне нож. Я на обходе проверю.

Сириус отдал нож Люпину и подмигнул.

— Только не порежься.

Во время вечернего обхода Ремус снова разделился со старостой Слизерина, чтобы проверить кабинет заклинаний. Он подошел к нужной двери и огляделся: ни кошки, ни Филча, ни другого старосты. Лезвие ножа проникло в щель между дверью и косяком, но руку обожгло. Нож упал на пол с металлическим звуком.

— Мерлин, — выругался Ремус и сразу же поднял нож.

— Что случилось? — староста Слизерина снова вовремя. Бертрам Обри медленно приближался, освещая стены и пол люмосом.

Ремус взмахнул палочкой, превращая нож в золотой снитч. В этот момент Бертрам подошел ближе и осветил руки Люпина.

— Что это?

— Снитч, — Ремус постарался придать голосу удивления. — Верну завтра капитану Гриффиндора.

— А почему не Слизерина? — в голосе звучала настороженность и неприязнь. — И как вообще он тут оказался?

Люпин вздохнул: он устал врать. Ремус поднялся и убрал снитч в карман, игнорируя протянутую руку. Он пошел дальше по коридору, думая, что придется проникнуть в кабинет днем, когда там никого не будет. В гостиной Гриффиндора сидела компания старшекурсников, а в углу за столиком Лили что-то сосредоточенно писала. Она улыбнулась Люпину, когда он прошел мимо столика к лестнице. Ремус кивнул и скрылся в спальне.

На его кровати спал Сириус. Ремус пнул его ногой в бок и чуть не получил сдачу.

— Ты что делаешь? — Сириус сел, зевая.

В комнате они были не одни, поэтому Ремус скинул обувь и залез в постель. Полог закрылся, и Ремус использовал заглушающие чары. Сириус зажег люмос.

— Забирай нож, — Люпин достал из мантии снитч. — Не сработало.

Сириус забрал снитч, шарик моргнул и снова стал ножом.

— Не спрашивай.

— Значит, нужно проникнуть в кабинет днем?

— Да. Когда там никого не будет.

Они сидели так близко, а из-за закрытого полога воздух становился все теплее. Ремус чуть отодвинулся, взбудораженный близостью.

— Флитвик не оставляет кабинет открытым и пустым одновременно, — сказал Сириус. — Придется отвлечь профессора.

— Как?

Сириус лег на подушку и занес руки за голову.

— Импровизация.

Ремус кивнул: другого ответа он и не ждал. Друзья молчали, и Сириус, похоже, не собирался уходить.

— Выглядишь уставшим, — сказал Блэк, вглядываясь в чужое лицо. Палочка с люмосом лежала между ними. — Ложись.

— Лягу. Когда ты уйдешь.

Усмешка заиграла на чужих губах. Сириус подвинулся и похлопал рядом с собой. Ремус видел по лицу друга, на котором залегли острые тени из-за ограниченного света, что спорить с ним бесполезно. Иногда Блэк проявлял невиданное упорство. Ремус лег рядом, подавив раздраженный вздох. Он все еще не снял мантию, а Блэк до их встречи переоделся в красно-желтую пижаму. Ремус не думал, что заснет, но усталость сморила его, а головная боль смягчилась, и под тихое дыхание Сириуса он уснул.

Проснулся Люпин в одиночестве. Он вспомнил, что засыпали они с Блэком, но его рядом уже не было. Ремус переоделся в другую одежду, собрался и пошел на первое занятие — зельеварение. Завтрак он проспал. Профессор Слизнорт весело порхал по кабинету, будто случилось что-то хорошее. Люпин не мог слушать его громкий голос, так как голова от звуков болела все сильнее. Полнолуние приближалось медленно, но неукротимо: чувства обострялись, голова раскалывалась.

— Верно, Лили, — воскликнул Слизнорт. — Десять очков Гриффиндору за блестящий ответ. Безоар и правда работает как противоядие.

— Но не против яда Василиска, — лениво вставил Сириус.

Слизнорт повернулся к Блэку и кивнул, рассматривая юношу оценивающим взглядом.

— Блэк, — сказал Гораций, будто вспоминая, из какой семьи происходит Сириус. — Вы не часто высказываетесь.

Сириус пожал плечами.

— Ваш брат делает успехи в зельеварении. Я даже пригласил его вступить в Клуб Слизней, о котором вы наверняка наслышены.

— Профессор Слизнорт, вы не должны продолжать урок?

Гораций удивленно вскинул брови и криво улыбнулся, оглядывая класс.

— Сириус, вы все же подумайте о клубе, — сказал профессор и продолжил занятие.

Занятие, наконец, подошло к концу. Ремус часто ронял ингредиенты, путал дозировку, поэтому Сириус взял всю работу на себя. Зелье вышло правильным, но неидеальным. Блэк не старался тогда, когда дело касалось только оценок. Когда они варили зелье для анимагии, большую часть работы сделал Сириус.

— После трансфигурации будут заклинания, — сказал Джеймс, догоняя друзей: он работал в паре с Лили. Когда она прошла мимо со своей подругой, Поттер кивнул ей. Сириус фыркнул, но промолчал. — Какой план?

— А тебя это волнует? — спросил Сириус, не скрывая раздражения. — Беги за своей подружкой.

— Что с тобой?

— Он не выспался, — Ремус не дал Сириусу высказаться. — Мы собираемся остаться после занятия и отвлечь профессора. Ты можешь постоять на страже, чтобы никто не зашел в кабинет.

— А мне что делать? — спросил Питер.

Ремус не сразу нашелся с ответом, поэтому Сириус сказал за него:

— Не мешайся.

Питер нахмурился, но быстро сменил выражение на кроткое и кивнул. Трансфигурация лучше всего получалась у Ремуса, но Джеймс и Сириус не сильно отставали. Троица считалась лучшими учениками школы. Питер старался не отставать от товарищей, но успехов ни в чем не проявлял.

На заклинаниях профессор Флитвик решил повторить материал прошлых курсов, чтобы подготовить студентов к сдаче СОВ. Ремус не мог дождаться конца урока. Даже с головной болью он легко выполнил все заклинания и за быструю сдачу получил пять очков. Занятие кончилось, и Сириус с Ремусом переглянулись, пока остальные собирали перья и учебники. Джеймс вышел из кабинета, но друзья знали, что он будет сторожить дверь.