Люпин неловко позвал Барона, и тот перевел на него отсутствующий взгляд.

— Уважаемый Кровавый Барон, — Ремус старался быть учтивым. — Можно с вами поговорить?

Барон медленно спустился к подростку.

— Я занят, — Кровавый Барон проплыл по коридору. — Сегодня у меня день наказаний.

— В каком веке вы родились?

Люпин поспешил следом за призраком, боясь, что тот в любой момент исчезнет в полу или пройдет сквозь стену. Барон обернулся.

— В десятом, кажется, — задумался Барон. Маска страдания смягчилась.

— А умерли?

— Умер и умер, а вот моя любимая Елена…

Барон взвыл и прошел сквозь пол. Люпин думал, догонять ли призрака или выбрать другой день для разговора. Но решить он не успел: кто-то позвал его.

— Анита?

Пуффендуйка в зимнем пальто и шарфом на шее недавно вышла из гостиной. Она улыбнулась Ремусу, и ему стало стыдно, так как он не общался с девушкой с Рождественского бала.

— Ты разговаривал с Бароном?

— Да, — Люпин подошел ближе к девушке. — А ты куда собираешься?

— В «Дэрвиш и Бэнгз». Пойдешь со мной?

— Давай.

Все равно призрака он упустил, да и вряд ли сможет разговорить его в день наказаний. Ремус рассчитал, что друзья еще заняты своими приведениями, поэтому присоединился к Аните. Он переоделся в спальне в зимнюю одежду, так как согревающие чары действовали недолго.

— Милые наушники, — заметила девушка.

Ремус потрогал меховые наушники и поблагодарил Аниту. Он хотел вернуть комплимент, поэтому похвалил ее волосы, а сам про себя подумал, какой же он дурак. Но щеки девушки слегка покраснели: наверное, комплимент ей понравился.

— Что тебе нужно в лавке?

Они покинули замок и пошли по протоптанной тропинке в волшебную деревню. Все вокруг покрылось белым покрывалом, а темный лес зловеще высился над озером и хижиной Хагрида. Студенты сновали туда-сюда, пользуясь выходным днем, чтобы повеселиться в Хогсмиде. Мародёры в любое время могли проникать в деревню по тайным ходам, поэтому для них посещение Хогсмида не казалось особенным событием.

— Хочу обновить экипировку квиддичной формы, — ответила Анита. — Перчатки уже до дыр истерлись. Их еще моя старшая сестра использовала.

— Точно. В марте вы играете с нами, — вспомнил Люпин.

— Да. Слизерин пока лидирует по очкам, но посмотрим на их февральский матч с Когтевраном.

До самого магазина они обсуждали квиддич, и Ремус заскучал. Он не любил спорт и, к тому же, замерз, поэтому мечтал оказаться в лавке. Анита увлеклась обсуждением и не замечала молчание собеседника.

Вскоре они оказались в деревне и дошли до лавки «Дэрвиш и Бэнгз». Звякнул колокольчик, и теплый воздух окутал их. Люпин вздохнул с наслаждением и улыбнулся. Анита тут же пропала в отделе с квиддичными товарами, а Ремус с интересом изучал ассортимент: вредноскопы, напоминалки, пергаменты с невидимыми чернилами, запечатывающиеся личные дневники, перья с неизвестными свойствами, фигурка Дамблдора с фениксом. Люпин остановился перед ним и с сожалением увидел смерть феникса в огне.

Анита полностью обновила форму и приобрела фигурку Дамблдора, со смехом показывая Люпину. Он вежливо улыбнулся, но больше не хотел видеть страдания птички, пусть и ненастоящей.

— И как ты все это унесешь?

Прилавок кассира пропал под ворохом вещей Аниты. Девушка хитро улыбнулась и похлопала по небольшой сумке.

— В нее же много не поместится.

— Не верь всему, что видишь, — ответила она и убрала в сумку все содержимое прилавка. Сумка никак не изменилась в размерах. Люпин поднял брови вверх и рассмеялся.

— Зачарованная? Каким заклинанием?

Девушка прошла на выход.

— Все тебе надо знать.

Люпин поспешил за подругой. Анита укуталась в шарф и пошла вдоль магазинов. Ремус шел рядом, наслаждаясь тишиной. Он взглянул на девушку и понял, что она хочет что-то сказать.

— Я расскажу тебе заклинание, если ты меня угостишь, — сказала Анита, пряча глаза.

— Хорошо, — Люпин улыбнулся. — По сливочному пиву? Можем сходить в «Три метлы».

Анита покачала головой и спрятала нос за шарфом.

— А куда ты хочешь? Не в «Кабанью голову» же?

Девушка рассмеялась.

— Нет. Я хочу в «Кафе мадам Паддифут».

Ремус рассмеялся, думая, что это шутка, но Анита хранила неловкое молчание. Люпин покраснел: она зовет его в кафе для парочек! Как деликатно отказаться?

— Если не хочешь, не надо, — поспешно сказала девушка. — Пойдем в «Три метлы».

— Нет. Пойдем к твоей мадам.

Люпину стало неловко отказывать, особенно после ситуации на балу. Он двинулся за Анитой к небольшому заведению, зажатому между другими магазинами. Занавески в рюшах и бантиках висели на окнах, стены выкрашены в розовый, а из открывшейся двери на них полетели розовые пары с блестками и птички. Ремус пригнул голову, уворачиваясь от одной.

Мадам Паддифут — добродушная полная женщина в фартуке с пышной прической, — встретила их и проводила к свободному столику.

— Вы такая прекрасная пара, — пела мадам, лавируя между столиками с флиртующими подростками. — Как прекрасна молодость. Как чудесна любовь. Присаживайтесь.

Ремус и Анита сели за столик — оба смущенные. Только девушка радовалась, а Ремус думал, как ей мягко объяснить, что хочет быть друзьями. На столе возникли шоколадные кексы и молочные коктейли.

— Это, конечно, не печенье, но тоже вкусно, — улыбнулась Анита, беря один кексик.

Ремус не понял ее комментария, но вежливо улыбнулся. Он тоже взял один, лишь бы не разговаривать, и попробовал коктейль.

— Рассказать тебе про заклинание?

— Вот если бы ты рассказала про Кровавого Барона, я был бы благодарен, — пошутил Люпин.

— И что тебя интересует?

Анита доела кексик и обхватила трубочку губами, глядя прямо на Ремуса. Люпин подавился коктейлем, прочитав в ее глазах обожание. Стало еще хуже, чем до прихода в кафе. Флирт, смешки и поцелуи окружающих только добавляли смущения. Ремус достал палочку и наложил заглушающие чары. Анита посмотрела на него с надеждой, и Люпин поспешил ее расстроить:

— Мне интересно, когда Барон умер и очутился в Хогвартсе. Знаком ли он с художниками и скульпторами века двенадцатого-пятнадцатого.

Румянец пропал с лица девушки. Она посерьезнела и задумалась.

— Барон умер в одиннадцатом веке и примерно тогда и попал в школу. Насколько я знаю, он в гневе заколол свою любимую — Елену Когтевран, а после покончил с собой с горя. Теперь иногда надевает цепи, тем самым наказывая себя.

— А в школе есть призраки художников? Или людей, связанных с искусством?

— Этого я не знаю.

Ремус разочарованно вздохнул. Осталось только поговорить лично с Бароном.

— Но я знаю двух призраков без имени: Серая Леди — она приведение Когтеврана, и еще один живет в кабинете прорицаний. Кажется, его зовут Черный Принц. Но он точно не художник. Он носит доспехи.

— Он рыцарь?

Анита кивнула. Ремус задумался, что они уже рассматривали вариант, что мозаику сделал не художник, и что это может быть его единственная работа. Может, рыцарь решил запечатлеть свой подвиг на мозаике? И использовал для этого чешую поверженного дракона.

— Спасибо тебе, — Ремус поднялся, снимая со стула пальто. — Мне нужно бежать.

— Куда?

Анита поднялась и тоже быстро оделась, чтобы догнать Ремуса. Она остановила его у выхода из кафе. Люпин повернулся и обнял ее в благодарность, и шокированная девушка так и осталась посреди улицы. Ремус спешил в замок, чтобы обрадовать друзей новостями. Он был почти уверен, что Черный Принц поведает им историю мозаики и назовет пароль, а после этого они смогут нанести Песочную комнату на карту.

До замка оставалось пройти еще ярдов двести, но тут вдруг в него прилетел снежок. Ремус смахнул снег с головы и увидел пролетающего Сириуса. Блэк задорно помахал ему рукой и развернулся. Рядом пролетел Джеймс, обгоняя друга. Они снизились около друга.

— Ты где пропадал? — спросил Джеймс, держа метлу одной рукой. — Мы тебя заждались.