«Чертовски скучаю»

И, не надеясь на скорый ответ, встаю.

Удобно устраиваюсь с кружкой-пепельницей на подоконнике, перекидывая одну ногу через карниз. Больше никаких криминальных прокуриваний комнаты.

Затягиваюсь, погружаясь в мысли о тебе. У меня не получается уйти от своего прошлого. Это кажется, что тебя окружает Питер. А тебя окружает прошлое.

Нервно мну сигаретный фильтр пальцами, телефон в другой руке вибрирует, и я вижу сообщение от тебя:

«Что-то ты рано сегодня»

Хочу, чтобы ты поскорее приехал ко мне и рассказал о каждом своём дне.

Ты в этом мире стал мне ближе всех.

***

С приходом выходных чувствую, что попал в День сурка: каждое утро просыпаюсь от солнца. Солнце в Ленинграде! Мне все врали!

После завтракаю несколькими тяжками и растворимым кофе, пишу тебе, смотрю сериалы или ролики на ютьюбе, пару часов бесцельно слоняюсь по комнате, но все-таки заставляю себя немного поработать.

Далее нормально обедаю пельменями или тем, что можно сварить, не имея таланта к кулинарии, снова работаю, снова что-то смотрю и ложусь спать. И так по кругу.

С ума сойти. Вот она — потрясающая жизнь в культурной столице.

Мне бы мастер-классы давать.

Сегодня ситуация изменилась где-то между сообщениями тебе и сериалом. Замечаю новое уведомление в мессенджере от Марка. Мы не переписываемся просто так и не обмениваемся мемами. Сообщения от Марка, скорее, напоминают телеграммы.

Открываю его и вскакиваю с кровати вместе с ноутом, даже не ставя видеоряд на паузу:

«Сегодня футбол»

Я ненавижу футбол, но сидеть здесь у меня больше нет сил. Если за час сделаю всю работу на сегодня, то как раз успею.

Неделя изоляции творит со мной удивительные вещи.

Мои волосы уже изрядно отросли, и их кончики достают до плеч. Я небрежно собираю пряди на затылке резинкой. От этой жары и влажности они пушатся и завиваются на концах полукольцами, приобретая ещё более неряшливый вид. Не мешало бы подстричься.

Придирчиво осматриваю свой гардероб, хотя знаю его наизусть и выбирать там не из чего. Надеваю солнцезащитные очки в роговой оправе, поправляя их на переносице. Зашнуровываю неизменные вансы, кажется, я буду ходить в них даже зимой.

Закрываю входную дверь в комнату, спускаюсь вниз, душное метро, пересадка, я на месте.

Парни на поле уже о чем-то договариваются, но народу, как и в прошлый раз, немного. Я подсаживаюсь к девчонкам на импровизированных трибунах.

— Привет! — неловко улыбаюсь им, вытягивая ноги перед собой.

Девочки осматривают меня заинтересованно и, видимо самая отважная из них, мне отвечает:

— Привет! — подаётся ближе, — ты за кого болеешь?

— Ээээ, — я неуверенно мычу. У парней на поле нет какой-то одинаковой формы или названий команд, — может быть, за Марка?

Хотя может и наоборот — против. Как предлагала Аня.

— Саша! Ты тоже здесь! — сначала я слышу только голос, но потом чувствую объятия и упираюсь носом в рыжие кудри Милы.

— Привет, меня твой брат позвал, — пожимаю плечами так, как будто бы я пришёл сюда между делом. На деле же это самое интересное событие за большую часть недели.

Чувствую на себе взгляд с поля. Оборачиваюсь, чтоб рассмотреть, кому он принадлежит, и, конечно же, встречаюсь глазами с недовольным пацаном. Хотя сегодня он выглядит более доброжелательно, чем обычно. Поддавшись какому-то порыву, вскидываю руку вверх и машу ему.

Так, ну в отличие от первого матча я хотя бы теперь знаю, какая из этих фигурок — Марк. Может, от этого станет интереснее.

Через час понимаю, что не станет. Хорошо, что эти дружеские матчи не такие уж и долгие.

Уже плавлюсь от жары, устроившись на скамейке рядом с перешептывающимися девушками.

Игра заканчивается, и спустя ещё некоторое время ребята на поле начинают расходиться.

Встаю и покидаю своих соседок, чтобы попрощаться с Милой и Марком. Ищу их глазами и первой из толпы высматриваю рыжеволосую девушку.

— Саша! Рада была тебя видеть! — Мила снова обнимает меня и целует в щеку, — поедешь к нам?

— Нет, я домой собирался, — отказываюсь от приглашения, хотя никуда я, конечно, не собирался.

Провожу взглядом по полю с трибунами и нахожу Марка, которого уже зажимают между собой девчонки, сидевшие до этого рядом со мной.

— Марк, пока! — машу ему на некотором расстоянии, когда встречаюсь с ним глазами. — Спасибо за приглашение.

— Стой, дело есть, — Марк ловко высвобождается из объятий той девушки, которая спрашивала, за кого я болею. — Барышни, пока!

— Какое ещё дело? — недоуменно спрашиваю, когда парень нагоняет меня.

— Никакого, просто хотел уйти, — Марк пихает меня плечом по направлению к выходу со спортивной площадки.

— А можно как-то поаккуратнее? — я уворачиваюсь от его толчков мне в спину.

— Жрать хочешь?

— Что, в столовку? — хмыкаю в ответ.

Дергает плечами.

— Нормальные люди бухать ходят вечерами, а ты в столовку.

— Я не пью, — снова дергает плечами.

— Зато я пью, — смеюсь в ответ, рассматривая парня.

Он ещё не переоделся после игры. И, кажется, не пришёл в себя от полученного адреналина. Лаконичный пирсинг в крыльях носа поблескивает на солнце, короткие волосы влажные и взъерошенные.

— Ок. Пять минут, — Марк, не дожидаясь моего ответа, обходит меня и ныряет в раздевалку.

Покорно дожидаюсь его у входа на спортплощадку, пиная носком землю. Через несколько минут рядом со мной снова появляется этот неразговорчивый пацан с веснушками. Он переоделся, и теперь наш тотал блэк нарушают только идеально белые кроссы Марка.

— На заливе был?

— Что? — не сразу понимаю я вопрос.

— Пойдём, — Марк молча указывает рукой направление и быстрым шагом идёт туда. Мне остаётся только идти следом.

— Сегодня тебя тоже Аня попросила за мной присмотреть? — решаю вывести парня на диалог.

— Сегодня — нет.

— И куда мы идём? — не отстаю от него.

Не сказать, что ему не нравятся мои вопросы, отвечает он хоть и немногословно, но абсолютно беззлобно.

— За пивом.

— Ты же не пьешь? — удивляюсь я.

— Слышал, что бывает безалкогольное.

Фу, безалкогольное пиво — это вообще дно.

Мы действительно доходим до ближайшего супермаркета, и Марк скромно берет себе банку безалкогольного пива. Я же беру в несколько раз больше и только такое, где нет пометки 0%.

Парень вызывает такси, и мы с нашей добычей все в том же молчании едем в сторону залива. Снова думаю о том, что молчать с Марком как-то естественно.

Может быть, потому что я знаю, что он видел меня в ужасном состоянии и ниже падать мне уже некуда.

Таксист высаживает нас посреди ничего, но Марк уверенно двигается в каком-то ему одному понятном направлении.

Доходим с ним до полоски песка, я разуваюсь и погружаю ноги в горячий песок. Боги, это потрясающе.

Марк тоже снимает свои кроссы и уходит по пляжу дальше, туда, где меньше людей. Находит более-менее свободный участок и садится, зарывая голые ступни в песок. Я сажусь рядом и достаю наше пиво. Взрываем банки и молча чокаемся ими.

Пляж медленно накрывает закатом, и по мере поглощения мной пива наше молчание нравится мне все меньше.

— Зачем ты со мной таскаешься? — задаю Марку вопрос в лоб. — У тебя что, друзей нет?

— Нет, — красноречиво отвечает мне пацан, сделав глоток.

Что «нет»? друзей нет, или «нет» — я не прав? Если бы Марк был не таким скупым на слова — было бы намного проще. Хотя на оскорбления, например, он не скупится.

— Как может не быть друзей? — решаю, что я все-таки прав.

— Ну у тебя же нет, — совершенно беззлобно отвечает Марк.

Беззлобно, но я вскипаю:

— У меня есть, просто они все остались в другом городе!

Марк ведет плечами. Этот жест я видел сегодня тысячу раз.

— У меня тоже были.

— И что случилось? — допытываюсь я до него.

— Недопонимание.

Я легко приговорил первую банку и уже открываю вторую. Людей на пляже становится меньше, когда редкий ветер с воды заставляет ёжиться.