Тепло улыбаешься уголком губ и едва уловимо подмигиваешь.

— Ладно, поеду домой горевать, — тоже дёргаю одним уголком губ вверх, изображая улыбку.

— Ну Саша!

— Ну что? — смотрю на тебя насупившись.

Быстро осматриваю людей вокруг нас и обнимаю тебя снова. Стискиваю в объятиях и быстрым шагом ухожу к выходу, не оборачиваясь. Это стоит мне всех моих внутренних сил.

Решаю доехать на автобусе из аэропорта до остановки метро и прогуляться до дома пешком. Хотя идти прилично.

Я завидую детям, школьникам, прохожим и студентам, всем тем, кто считает себя частью этого города. Я же считаю себя частью тебя, оставшейся здесь.

Пока иду, вспоминаю, как мы познакомились, как пришёл к тебе впервые и потом провёл с тобой самые лучшие 2 недели.

Что ждёт меня теперь? Что ждёт меня здесь дальше? Полгода без тебя. А правда ли только полгода?

Между этими моими воспоминаниями и иллюзорными событиями будущего — моя пропащая, бесценная, единственная жизнь.

Где-то на полпути к дому я вдруг думаю — нужно уезжать из Ленинграда.

Нужно, но я не буду. Я хочу хоть раз в жизни выбрать себя.

Раз в жизни такое озарение бывает с каждым.

На удивление Ани, да и на своё тоже, домой я прихожу в бодром расположении духа.

— У тебя все хорошо? — моя соседка встречает меня в коридоре, куда-то явно собираясь.

— Да, — разуваюсь и протискиваюсь мимо Ани в кухню, — нам завтра доки подписывать?

— Да, — Аня неуверенно смотрит на меня, кажется, боится, что я головой поехал от всех этих переживаний.

— Я, наверное, общагу попрошу завтра. Как думаешь, они на месяц раньше пустят? — набираю стакан воды и жадно выпиваю после долгой прогулки.

— Думаю, нет, но, может, там надо кому-то заплатить? — Аня внимательно следит за моими действиями из коридора. Кажется, теперь не может решить, уходить или нет.

— По-любому, — хмыкаю. Почему я сам не догадался?

— Ты как? Точно все нормально? — Аня все-таки подтягивает к себе кроссовки, чтоб обуться.

— Да Ань, я, знаешь, подумал, что так больше нельзя. Я, блин, поступил, переехал в Питер, здесь тепло, богемно и вкусно. Влад через полгода переедет, у нас все хорошо, а я парюсь. И на работу меня ещё взяли уже к тому же.

— Блин, ты точно в порядке? — девушка так и застывает с этими кроссовками в одной руке и ложкой для обуви в другой.

Смотрю на Аню поджав губы.

— Ладно-ладно. Просто разительные перемены. Кто тебе так мозги-то вставил на место?

— Сами вставились.

Ничего не вставилось, конечно. Но я придерживался плана убедить в этом всех остальных, а там, может быть, и сам поверю.

— Ты футбол любишь? — неожиданно спрашивает Аня.

— Что?

— Что? Ну мячик там ногами пинают, знаешь, — фыркает девушка.

— Аня, какой нахуй футбол, ты о чем вообще, давай сначала.

— Я что-то не хочу тебя оставлять одного здесь, но я уже обещала Миле, что на футбол приду, — все-таки обувается, параллельно рассказывая сначала.

— Мила ходит на футбол? — пытаюсь сложить два и два. Получается все равно не четыре.

— А, ну да, Марк играет, там какие-то дружеские матчи по воскресеньям в парке. Может, пойдёшь со мной? — отворачивается к зеркалу и быстро красит губы, поглядывая на меня из отражения.

— Мне не нравится этот ваш Марк.

— Ну болей за вторую команду, делов-то, — отражение пожимает плечами и прячет помаду в сумку.

— Только если так, — обреченно вздыхаю.

— Значит, пойдёшь? — Аня резко оборачивается и улыбается.

— Ты меня хочешь от моих страданий по мужику отвлечь двадцатью другими мужиками? — тоже улыбаюсь.

— Почему двадцатью? Там двадцать два.

— Странно, что ты в курсе, сколько там кого, — искренне удивлён Аниными увлечениями. — Ненавижу футбол, но ладно, лучше, чем здесь сидеть.

Аня, конечно, — нечто. Толпа из одного человека. Удивительная способность к коммуникации.

Ничего не понимаю в футболе. Сижу рядом с Аней и Милой и пытаюсь абстрагироваться от поля.

Понятия не имею, кто из этих фигурок — Марк. Надо было хоть пива взять, может, так бы стало лучше.

Площадка находится на территории парка, и меня радует только то, что сегодняшний зной утихает и воздух становится прохладнее.

Зрителей немного — девушки игроков и прохожие, которые решили задержаться. Досиживаю до конца матча, проявив всю выдержку джентльмена, чтобы не уйти раньше.

Команда Марка выигрывает, и я радуюсь, что это наконец-то закончилось. Парни на поле радостно носятся, но со временем разбредаются к своим болельщикам.

— Теперь можно домой? — облегченно спрашиваю у Ани, когда на поле уже почти никого не остается.

— Он у тебя на отработке какой-то что ли? — внезапно спрашивает недовольный голос рядом.

Я поворачиваю голову и утыкаюсь носом в потного Марка, который ещё недавно был на поле.

— Да, заставила меня смотреть футбол, — отмахиваюсь от него и от не улыбающегося мне диалога.

— А ты не любитель? — Марк забирает у Милы бутылку с водой и выпивает, выливая половину на себя.

— Пиздец какой.

Марк хмыкает и делает шаг назад, когда на него налетают девчонки, сидевшие до этого недалеко от нас.

— Блиииииин, ты так круто играл! — начинает одна из них.

— Ты прям сделал игру! — вторит ей другая.

Марк их обнимает двумя руками и увлечённо начинает о чем-то расспрашивать, уводя девушек от нас.

— Господи, они ж на него так и липнут, — хохочет Аня.

— Да мне кажется, он ради этого и занимается вообще, — хмыкает Мила.

— Он типа на чем-то спортивном учится? — спрашиваю, вклиниваясь в их разговор.

Я без понятия, как это вообще работает и как называется. Никогда не интересовался командными видами спорта.

— Ну типа того, — как-то неловко отвечает Мила. — Поедете к нам?

— Не, я домой, сложный день, — моментально отказываюсь. Этот футбол лишил меня последних сил.

— Я тоже — мнётся Аня, по-любому просто хочет удостовериться, что я не вскроюсь дома.

Мы прощаемся, и я вызываю нам такси.

***

Осматриваю свою новую комнату в общежитии, довольно приличную, кстати. Свежий ремонт, семейные блоки, да и до сентября я буду в комнате один.

Судя по второй кровати — то с сентября всего лишь с одним соседом.

Самое страшное позади — я уже переночевал здесь одну ночь и даже разобрал вещи.

За прошедшие дни произошло слишком много событий.

Буквально за два дня моя жизнь полностью изменилась. Снова.

Мы суматошно подписываем бумаги о зачислении, и я снова студент.

На регистрации в общежитии я непрозрачно намекаю о деньгах за один летний месяц, и мне разрешают въехать уже сейчас.

После короткого разговора в издательстве мне предлагают выйти на работу с понедельника. Особо обсуждать нам нечего, мы же работаем вместе уже несколько лет.

Наши студенческие вечеринки быстро сходят на нет, когда весь абитур разъезжается по домам.

Аня тоже возвращается домой. Прощается, размазывая тушь по лицу, потому что боится оставлять меня одного. Как будто я что-то могу с собой сделать.

Точно два дня прошло? По ощущениям — два месяца.

И вот теперь я в этой самой комнате общежития.

Ещё я решил, что здесь можно курить. Но не криминально, не лёжа на кровати, а украдкой и в открытое окно.

Комендантов до сентября не будет.

Тоска по тебе никуда не делась, даже усилилась.

Я вообще уже плохо представляю, кто я такой. Почему я чувствую такой спектр эмоций и какие из них реальные, а какие я думаю, что мне нужно чувствовать.

Мне кажется, настоящий я так и остался где-то в начале мая, навсегда потерявшийся в тех летних ночах и твоих глазах.

Но сейчас этот май кажется мне таким далёким. Время, умноженное на пространство, творит чудеса.

Легче ли мне от этого? Нет, ничуть.

Нужно пережить две недели, и мы снова увидимся. Но хочу ли я так жить? Постоянно в ожидании.

После уборки курить хочется дико, вставать с кровати вообще не хочется.