Ленты на руках и ногах тут же распадаются на половинки и втягиваются куда-то вниз.

- Спасибо, - ворчу, свешивая ноги со стола и спрыгивая вниз.

А ведь чувствую себя более чем неплохо, ух ты.

- Что у него сейчас с физическим состоянием? - Хамасаки-мать переходит на английский, обращаясь к эскулапу.

- Для предшествовавших событий - более чем окей. Интоксикация снята, давление стабилизировалось, витальные функции в норме. Последствия специфических вмешательств нейтрализованы, - он многозначительно смотрит то на завуча, то на женщину.

Если я правильно понимаю, это он таким деликатным образом обозначил СКАТ.

Кстати, было больно. Это не зубной кариес и даже не сорванный ноготь.

Не хотелось бы так - да еще раз.

- Прошу всех ко мне в кабинет. - Трофимов, обделанный японкой совсем недавно при нас, как ни в чем ни бывало типа возвращает себе бразды между делом.

- Уточните состав, пожалуйста? Кому к вам топать? - ну а чего, лично я туда идти не хочу.

Смешно, но официальных обвинений мне пока не предъявили.

Где-то на задворках сознания при виде лица Тики горячо вспыхивает надежда: может, теперь и не предъявят? Ну мало ли.

Хотя-я, с учетом местных инструментов проверки достоверности, мой детский лепет спектакль и есть. Вряд ли кого-то способен обмануть.

- Я бы предложила отправить детей на занятия. Мы обсудим происходящее и наметим, куда двигаться, - Хамасаки-старшая играет в вежливую аристократичность.

- У меня свой алгоритм и свои обязанности, - спокойно пожимает плечами полицейский. - С вашего разрешения, я продолжу по своему плану.

- Не нужно торопиться с процессуальными решениями. - В голосе Тики аккуратно лязгает сталь. - Я никоим образом не претендую на ваши полномочия, но ... - черт, дальше снова по-японски.

Звучит как самый нормальный разговор, но служитель закона почему-то недовольно морщится и в его глазах отчетливо видны вспышки злости.

Японка мажет по нему взглядом (интересно, через расширение или нет?) и без перерывов что-то говорит минуты полторы.

В итоге этого общения меня вручают в руки латиноамериканкам:

- Отведите одноклассника и сами шагайте на занятия. Языками не болтать! - Трофимов выглядит усталым грузчиком, которому только что сказали, что за те же деньги придется разгружать полуторную норму.

В беседе мента и Хамасаки-старшей он не участвовал, только переводил взгляд с нее на него.

- Сенсей, я не думаю, что вы можете разговаривать со мной подобным тоном. - Мартинес выпрямляется и обжигает завуча взглядом. - Я, конечно, понимаю... но все должно иметь границы. Если вы сейчас же не извинитесь и не поясните своих слов, с вами вынужденно проконтактируют мои родители. Я не давала повода...

- ... я тоже! - к подруге присоединяется Эрнандес. - И мы не в третьем классе! Что вы этим хотели сказать?

- Мои извинения. Тяжелый день, был неправ. - Кажется, завуч что-то быстро впрыскивает себе в кровь через гаджет, потому что его тональность меняется со скоростью звука. - Пожалуйста, проводите Седькова и вернитесь вместе с ним на занятия! Также, пожалуйста, сохраняйте конфиденциальность того, чему здесь стали свидетелем: это моя личная просьба!

А дальше девчонки подхватывают меня под руки и под шумок уносят нафиг с этажа.

Взрослые, вопреки собственному последнему конструктивному посылу, при нашем исчезновении никуда не трогаются: снова переходят на японский и начинают что-то эмоционально обсуждать прямо там, в медсекторе.

Орать друг на друга каждый за себя, если честно.

***

- Слушай, а чего ты так к Рыжему прикипела? - Айя решила для разрядки какое-то время потрепать языком с серьезным лицом.

Сам Виктор, что интересно, на вопрос не отреагировал.

Видимо, утро было нелегким не только у Трофимова - потому что одноклассница неожиданно купилась:

- А ты посмотри, как он за ум взялся. Какую-никакую работу нашел, Луиса вон в зале гоняет, где-то драться научился. Причем об этом не говорил, а все молча. - Эрнандес принялась дискутировать на полном серьезе, абсолютно не словив волну подруги.

Ни на какое занятие, разумеется, никто из них не пошел: у перехода в другой корпус было решено дождаться, пока освободится Тика Хамасаки.

По рейтингу за опоздания и пропуски сегодня и так настучали всей старшей школе без исключения. Хоть иди куда-то именно сейчас, хоть не иди - "результат" уже в кармане и от этого сильно не изменился.

А вот кое-какие срочные вопросы с японкой, по словам Седькова, необходимо решить сразу, как только появится физический доступ к ее телу (он сказал "к ушам", но Мартинес конечно же прокомментировала. Из этих двух зануд даже никто не улыбнулся).

- Ну, предположим, до "гонять Луиса" еще далеко, - из вредности заметила Айя в сторону Эрнандес.

Та своей серьезностью заставляла опасаться за ее же неадекватность:

- Ты поняла, о чем я.

Под дверями перехода они слонялись до конца урока и половину перемены.

Когда японка наконец появилось в переходе, у Рыжего заговорить с ней первым не вышло: латиноамериканки пристроились по бокам, а однокласснику осталось только шагать в кильватере.

- Тика-сан, извините. Мы были очень неправы. - Мартинес заговорила первой. - Перед всем этим.

- Без проблем, извинения приняты. Так, делегация, какие ко мне вопросы? Мне нужен только один из вас.

- Хотим узнать, на каком все свете, - честно ответила Эрнандес. - Вы сейчас как авианосец среди шлюпок: и прикрыли, и защитили.

- Не сориентируете, чего дальше ждать? - проскрипел из-за спины Седьков.

- Вообще-то, это дело стоит обсуждать только с Виктором, - заметила японка. - Наедине. Даже несмотря на то, что вы - коллектив не разлей вода.

- У нас нет друг от друга секретов.

- Я уже заметила. Виктор, - она обернулась на ходу. - Тебе должны прийти уведомления, будет судебное разбирательство. Мне частично удалось снять остроту вопроса, но даже мы не всесильны.

- Из-за анализа крови? - моментально сообразила Айя.

- Да. - Азиатка замедлила шаг, давая парню возможность поравняться с собой. - Ты же понимаешь, что твой спектакль никого не обманул?

- Догадывался. Что в итоге?

- На наше счастье, дознаватель тоже дал основания для своего отстранения.

- Чем?

- Пристрастностью: говорил о твоей вине, как о доказанном факте. Было похоже на личную заинтересованность.

- В чем суть предстоящего разбирательства?

- В первую очередь будут выяснять, откуда у тебя в крови опиаты. Решение суда - по итогам.

- Есть варианты отбояриться? - Мартинес не стала играть в политесы и спросила в лоб в практической плоскости.

- Не готова ответить сразу. Работаем над этим, варианты есть, - японка уклонилась от прямого ответа.

- У всех причастных по горячим следам должны были взять объяснения. Мы с Рыжим частично вместе ночевали, а от его дома вообще ехали вместе. Это легко устанавливается трассировкой гаджетов. - Эрнандес сделала паузу, подбирая слова. - Каким образом нас сейчас даже не теребят?

- Вместе с вашими ответами должны рассматриваться и видеозаписи - исходим из того, что вы все отрицаете. Доступа к видео быстро у полиции нет, без деталей. У меня получилось объяснить, что дознание по закону ни к чему хорошему в краткосрочной перспективе не приведет в первую очередь для самого дознавателя.

- Как вышло, что Рыжего не стали задерживать сейчас? - Айя на ходу примерила личный опыт внутри диаспоры на текущую ситуацию.

- Его задержали и отпустили по документам, - спокойно сообщила Хамасаки. - Он сейчас топает с тобой рядом сразу после того, как его освободили.

В этот момент телефон одноклассника взорвался трелью сообщений.

- Задержан в связи... Отпущен под залог... Сумма залога внесена в полном объеме и составляет... Список предупреждений и ограничений... - Седьков оторвался от экрана, забежал вперед и загородил японке дорогу. - Вы меня только что выкупили?!