- Хренасе. - Она не стала надевать на саму себя намордник и пробормотала это вслух.

Затем тоже поклонилась, аккуратно следуя в кильватере своего мужчины.

Поддерживая его под локоть, Мартинес почувствовала: Виктор хочет добавить что-то еще.

Айя потихоньку сжала пальцы, указывая: именно в этом месте пора закругляться.

Кроме прочего, Седьков взял ее с собой еще и затем, чтоб она незаметно направляла его в беседе с опорой на свои расширения.

Он как никогда вовремя сориентировался и дисциплинированно оставил при себе все то, что хотел сказать отцу Лысого.

Они уже покинули здание, так и продолжая вышагивать под руку, когда она наконец раскрыла рот:

- Али принял решение. Рашид в итоге отдаст тебе деньги.

- Фуф. - Лицо товарища расплылось в искренней улыбке. - Слава яйцам. А то чуток нервничал; думал, там и похудею.

- Похудеем оба, если быстро не пожрем, - дальновидно заметила латиноамериканка. - В школе не стали, потом не успели. У меня щ-щас живот к спине прилипнет. По дороге сюда тебя не стала напрягать тем, что есть хочу.

- Погнали! Я тоже хочу! - Он решительно направил ее к дверям ближайшего заведения.

Вернее, попытался это сделать.

- Фигушки. - Она усилила мышцы через концентратор и придержала его, разворачивая в противоположную сторону. - Не здесь. В другом месте.

- Почему? - его организм абсолютно искренне среагировал на запах пищи и Рыжий огорчился. - Зачем еще куда-то топать?

- Нам с тобой нужно поговорить. У меня созрели вопросы и я не хочу обсуждать их где попало.

- Ты сейчас не остришь и не улыбаешься, - подметил он, подчиняясь нажиму девичьих пальцев и топая по набережной дальше.

- Разговор серьезный, - вздохнула она. - Как тебя родители зовут? То есть звали? На родном языке если?

- Витя, а что?

- Уменьшительное?

- Ага. Почему спросила?

- Ты тоже Эскобар? Из самых первых секторов?

***

- Ты тоже Эскобар? Из первых секторов? - Мартинес крепко сжимает мое предплечье левой рукой, а бицепс - правой.

Чтобы у меня не оставалось сомнений, перед ее носом загорается очень красноречивая голограмма, мне уже хорошо знакомая. Эта объемная картинка как привязанная следует за моей спутницей.

Спотыкаюсь на ходу и набираю воздух, чтобы ответить.

- Нет. - Она отвечает себе сама. - Молчи, сама уже поняла. Хм, прикольно... Рыжий, а ты меня любишь?

Ее лицо молниеносно разглаживается, она превращается в себя обычную - позитивную и беззаботную на вид.

- А что такое любовь? - отвечаю вопросом на вопрос, затем вношу ясность. - Я не уклоняюсь от ответа, просто определяю для себя твои критерии. Мне приходилось сталкиваться с тем, что люди под одним словом понимают разные вещи.

- В данном контексте: любовь это когда человек тебе дороже окружающих, тебе с ним хорошо, а без него плохо, - выдает детское как по мне определение одноклассница.

Я снова набираю воздух, чтобы ответить.

Мартинес хлопает меня левой рукой по спине и расплывается в улыбке:

- Молчи! Опять сама вижу, не отвечай. Хе-хе... Ну и чтоб до конца промассажировать девичье самолюбие: а к Хамасаки ты как относишься? К младшей! - уточнение успевает поступить до того, как я ее переспрашиваю, к какой именно.

- Можно и тут не отвечать? - бормочу, поскольку хватка штангиста с моего бицепса никуда не делась.

- Пха-ха-ха, угу. Седьков, ты такой прикольный, - она на ходу прижимается своим виском к моему. - Знаешь, я поняла, что меня в тебе заводит.

- Стесняюсь спросить. - Говорю ровным тоном и с мрачным видом. - Не скажу, что меня это все очень напрягает, но насчет фамилии Эскобар нам и правда нужно поговорить.

- Ты беззащитный! - одноклассница обличающе тычет пальцем мне в грудь. - Как будто. Девяносто девять процентов времени. Мне нравится, - она открыто улыбается. - А где это ты раньше слышал об Эскобарах?

- Сперва мой встречный вопрос. Какие три вида натурального растительного сырья для несинтетической наркоты ты знаешь?

- Херасе заявки. Так-с, помолчи. - Ее пальцы пробегают по моей руке. - Нифига не вижу... Тебе правда нужен ответ? - она как-то по-детски и бесхитростно заглядывает мне в глаза.

- Нет, ответ я знаю и сам. Это мак, конопля и кока. Последняя растет на твоей исторической родине.

- Слушай, заинтриговал. - Она вроде чуть подбирается, но выглядит все равно добродушной и расслабленной. - Вижу, что ты настроился на монолог, - кивок на мое запястье. - Валяй. Нам еще минут пять идти.

- Там, откуда я родом, Эскобар - легендарная личность. Я сам был из другого региона, но человек с такой фамилией держал в своих руках кокаиновый бизнес целого мира.

- Это же не сейчас началось, - по-детски вздыхает одноклассница. - Блин, и ведь не врешь! Ну да, мамина семья по этой части кое-где. Наверное, в том числе и оттуда, откуда ты родом.

- Вы и сейчас этим занимаетесь?

- Я тебе обязательно отвечу, если для тебя это важно, но давай вначале пожрать закажем? - легко выдает Мартинес. - Вообще-то, это секрет полишинеля, но там на час рассказывать. Я просто не думала, что и здесь кто-то знает. Особенно ты. Надо же... Слушай, могу спросить, откуда ты точно родом? Из какого сектора?

- А я не знаю. - С удивлением обнаруживаю, что в памяти тела эта информация отсутствует.

- Родители не рассказали? Привезли маленьким? Ладно, бог с ним, - Айя быстро теряет интерес к теме и переключается на другую. - Рыжий, я тебя кое о чем попросить хочу, только обещай не смеяться.

- Да без проблем. О чем?

- Давай сейчас и прямо здесь сдадим генетический анализ? - одноклассница на ходу разворачивает меня к вывеске какой-то лаборатории.

Голографическая надпись о видах анализов занимает целую стену до светофора.

- Ты хочешь ребенка?! - вопрос выскакивает из меня автоматически, не задумываясь.

- Нет! Во всяком случае, не сейчас же! - Сдержанно удивляется она. - Ты че, мы еще школьники! Тут другое. Отгадаешь? - в ее взгляде самым парадоксальным образом стремительно начинают плясать веселые чертики.

***

- Твои резкие переходы из одного эмоционального состояния в другое могут добавить седины в подростковом возрасте даже самому крепкому типу, - суперсерьезно и недовольно проворчал Рыжий в ответ на предложение отгадать, какой именно анализ она от него хочет.

Вид он при этом имел как у профессора-пенсионера, о чем она ему тут же и сказала.

- Не уходи от ответа на вопрос. Не буду я ничего отгадывать. Что за анализы? - Седьков непосредственно шмыгнул носом, разглядывая медсестру на ресепшн.

Сиськи последней призывно выпирали из халата и размерами могли поспорить, наверное, с самой Эрнандес.

Она притянула его за шею к себе и прошептала ответ на ухо.

Следующие полминуты Виктор гоготал так, что захотелось даже обидеться.

- Вы даете свое согласие на забор материала и анализ? - обладательница таких занимательных буферов уже получила птичку в форму от нее самой через концентратор и теперь ожидала вербального подтверждения от Седькова. - Прошу ответить однозначно и способом, исключающим возможность двойственного трактования.

- Да без проблем! - Рыжий, продолжая веселиться над ее предположением об их кровном родстве, мазнул пальцем по стеклу сканера. - Ребенок просит - давайте сделаем, - он, ухмыляясь, покосился на подругу. - Что и куда сдавать?

- Подождите вон там, пожалуйста, минут пять-семь. Я вам скажу, когда проходить. Дверь с надписью один.

- Слушай, ты это серьезно? - усевшись на диванчик, Виктор буднично и привычно сжал пальцы на ее левой ягодице.

- Вполне. - Ладно, пусть ржет.

Говоря прагматично, главное в этой ситуации - что он согласился на скрининг. Спасибо и за это, причем без дураков.

Прочее - фигня, мелочи и особенности личной психологической реакции.

Если с тобой сотрудничают на все сто и открывают по первому твоему слову даже нюансы собственного генетического кода - умной женщине неважно, с каким выражением лица мужчина это делает ради нее. Пусть хоть обхихикается.