― Не трогай меня. Не дотрагивайся. Не надо, — зашипела она и сама поднялась на нетвердых ногах, опираясь о машину.

― Дмитрий Константинович, а с этими что делать? — окликнул его голос, принадлежащий видимо охраннику Орлова.

― В ментуру сдайте. Нападение. Нанесения тяжких телесных и попытка изнасилования. Но так, чтобы срок и по закону, — отрезал Дмитрий Константинович.

― Понял, сделаем.

А Баринов бы самолично закопал. Пулю прямо в пах пустил бы двум сволочам и закопал где-нибудь в глухом отдаленном месте. А этот — по закону. Хорошеньким пытается казаться. Не выйдет. Дойдет и до него очередь проявить себя во всей скотской мужской красе. Только отчего-то Юле сильно не хотелось, чтобы именно он, Дмитрий Орлов, продемонстрировал свою подлую сущность и явил ей двойное, а то и тройное дно. Интересно, почему? Он же такой же… как все… одним словом — мужчина.

Когда она открыла машину и шире отворила дверь, висящее на одном честном слове наружное зеркало упало на асфальт. Юля устало плюхнулась на сиденье и вставила ключи в зажигание. Дима подобрал упавшее зеркало, стал вертеть его в руках, и, оглядев помятую машину, сказал:

― Не переживай, красавица. Я компенсирую ремонт.

― А тебе чего от меня надо, господин олигарх из списка «Форбс»? — ухмыльнулась пьяная Юля. — Тоже трахнуть меня решил? Прямо здесь или до отеля все же довезешь?

― Да, барышня, навыки общения у вас, как у Маугли, — скривился олигарх.

― Ах, простите, пожалуйста! Тебя же привлекает мой богатый внутренний мир! Как я сразу не догадалась?! — язвила Юля. — Если тебе что-то не нравится, велкам на все четыре стороны. Я никого не держу.

― Это я уже заметил. Ключи от машины отдай, — приказал он.

― Слушай ты, рыцарь недоделанный, отвали от меня, пожалуйста. За сегодняшний твой яркий выход в роли спасителя — тебе Барин все возместит. А от меня благодарности не жди. Трахаться я с тобой не буду. Так что… шел бы отсюда.

― Значит так, красавица. За руль сесть сегодня я тебе не дам. Во-первых, ты не в форме, во-вторых — машина. А в третьих, терпеть не могу пьяные бабские истерики. Пыл свой умерь!

― Как вы меня все достали! То он одно терпеть не может, то другое, — устало прошептала Юля, нажала на поручень и откинула сиденье в лежачее положение.

― Я не понял, ты здесь ночевать собираешься? — удивился Дима.

― Я всегда здесь ночую двадцать четвертого сентября. Сначала напиваюсь до чертиков, а потом ночую, — прошептала Юля, прикрывая на мгновенье глаза. — Закрой, пожалуйста, дверь с той стороны. Мне холодно.

Орлов ничего не ответил. Он лишь пригнулся, вытащил ключи из зажигания, обогнул машину, и уселся на пассажирское место, также отодвигая сиденье в лежачее положение. Снял с себя пиджак и накрыл ее. Салон машины тут же окутал приятный свежий запах фруктовых плантаций Тосканы.

― Чего ты ко мне привязался? — спросила сонная Юля, глядя в наглые серые глаза, обрамленные янтарно-карей окантовкой. — Вокруг полно красивых молодых девиц, готовых за твои бешеные бабки на всё, чего бы ты не пожелал! Только свистни, Дима. Твоего состояния, небось, хватит оплатить весь госдолг страны?

― Внешний и внутренний, — хмыкнул он, соглашаясь.

― Так и нашел бы себе женщину под стать: богатую или не очень, воспитанную, не пьющую, которая в обморок падает от одного матерного слова! Чтобы прямо в рот тебе заглядывала. А главное без грязного прошлого, как у меня! Я тебе зачем нужна?

― Тянет, — просто ответил он.

― Пройдет, — отрезала она, закрывая уставшие веки. Юля тут же унеслась на цветущие поля солнечной Тосканы, живописные пейзажи проплывали одним за другим, а главное, за ней бежал улыбающийся отец, длинные локоны которого растрепались на теплом ветру. Юле стало так хорошо, так спокойно, она провалилась в свою спасительную обитель, сладкую мечту, которой никогда уже не суждено сбыться. Только почему-то в этой волшебной грезе у папы были светло серые глаза, обрамленные янтарно-карей окантовкой…

Заснув, Юля так и не почувствовала как наблюдавший за ней Орлов приблизился, завел за ухо случайно упавшую на лицо золотистую прядь и нежно прижался к ее губам легким, почти воздушным поцелуем. Оторвавшись, он облизнулся, словно запоминая, откладывая в памяти, вкус ее сочных сладких губ. Прищурившись, он призадумался всего на одно мгновенье. Затем засунул руку в карман, достал свой талисман на удачу — золотую монету, загадал как всегда на орла и подбросил вверх. Увидев, что выпало, довольный Дмитрий Орлов прошептал спящей Юле:

― Не повезло тебе, красавица. Я никогда не ошибаюсь в своем выборе, — и, откинувшись на сиденье, с улыбкой победителя прикрыл глаза…

С утра пить антидеприсанты, а вечером текилу — очень плохая идея, поняла Юля, когда на следующий день открыла глаза. Голова гудела так, словно ее дрелью сверлят, а еще и молотком стучат сверху, чтобы наверняка добить. Она повернула голову и увидела мирно спящего рядом олигарха. Его короткие черные волосы растрепались, лицо расслабилось и приобрело умиротворенный вид, а на лице появилась едва заметная щетина. Сейчас он напоминал скорее родного шаловливого мальчишку по соседству, чем крупного бизнесмена. Дьявол, даже во сне он чертовски сексапильный засранец! Юля едва не запустила руку в его волосы, чтобы еще больше взъерошить, но успела быстро одернуть себя. Ключи у нее отобрали, поэтому она схватила сумочку и осторожно вышла из машины, стараясь не хлопнуть дверцей. Утреннее солнце резало глаза, от яркого света голова разболелась еще больше. Надев солнечные очки, Юля вызвала такси и умчалась на работу от греха подальше, то есть подальше от Орлова и своих непонятных инстинктов.

На пороге клуба ее уже ждал нахмуренный Руслан Баринов:

― Ты в порядке?

Ясно, доложили уже боссу о вчерашнем инциденте.

― Нормально, бывало и хуже. Тебе Вася рассказал?

― Вася в больнице уже. Подлечится и пойдет искать новую работу, в новом городе. Не в моем, — отрезал Баринов. Понятно, как Юля и предполагала — Руслан отметелил бедного охранника по полной, а позже выставит за порог без компенсации за его косяк. С работниками Руслан не церемонился. Никому спуску не давал. Поэтому у него все ходили по струнке и девочки, и бравая охрана. Одна Юля пользовалась всеми преимуществами своего особого положения. И то, старалась не наглеть.

― Руслан, насчет вчерашнего…

― Проехали. Ты мне лучше вот что скажи! Какого лешего мне звонит твой психотерапевт и говорит, что ты пропустила херову тучу встреч? Че молчишь? Так значит, я за порог, а ты гуляешь напропалую?

― Мне не нужны больше эти встречи, — ответила Юля, опустив глаза. Достаточно она уже душу изливала на кушетке, хватит с нее душевного мазохизма. — Я в порядке и вообще, это, между прочим, конфиденциальная информация, посещаю я терапевта или нет!

― Ага, видел я вчера, насколько ты в порядке. А на твою конфиденциальность срать я хотел! Послушай меня внимательно, подруга! Я тебя туда не каждый день отправляю. Но раз в неделю будь добра у мозгоправа быть. Иначе, я с тобой по-другому заговорю, — пригрозил Руслан, окинул её внимательным взглядом, потом несколько смягчился. — Тебе это нужно, Юля.

― Я знаю, — нехотя, призналась она.

― Насчет Орлова…

― Опять Орлов! — взорвалась Юля, сжимая ладонями пульсирующие виски, — Меня уже от одного его имени передергивает! Барин, ладно Алиса твоя по доброте душевной мне его пихает! Ты-то чего?! Уж кому как не тебе знать, что я НЕ МОГУ! Или ты думаешь, я бы тебе не помогла его умаслить? Но Я НЕ МОГУ!

― Знаю, что помогла бы. Я просто так спросил. Что ты так на меня смотришь? Я уточнил.

Да-да, просто уточнил. Барин — ушлый бизнесмен, который ради прибыли готов на все, что угодно. Видимо, Дмитрий Константинович пообещал ему кругленькую сумму за нее, раз он “просто уточняет”.

― Найди ему похожий типаж: блондинку среднего роста, Орлов и успокоится.

― Так нет у меня, Юля, такой как ты, а все что сейчас на рынке, по сравнению с тобой — бледная моль. Нет тебе равных. С тех пор как ты ушла — все, несу невосполнимые убытки! — сделал ей своеобразный комплимент Руслан. Мимо них прошли два охранника, неся в руках два огромных букетов цветов. — О! Кажется это тебе…