— Да, но не лучше ли будет пустить все силы на подготовку к обороне? Возможно, стоит, наоборот, закрыть все пути к отступлению, чтобы ни у кого не было соблазна убежать? Все ведь не смогут уйти. Сбежит верхушка, а простые олодцы останутся здесь, станут рабами ящеров и орков. Будут растерзаны гоблинами и станут лёгкой добычей для роя.

— Ни у кого и не будет соблазна сбежать раньше времени. Можешь не сомневаться в этом. Пока я у власти – все будут выполнять мои приказы. А что на счёт олодцев… Так я забочусь в первую очередь о истинных олодцах, магах, о выходцах из нашего родного мира и их потомках, о моих потомках… Что касается остальных, то мы возьмём с собой столько, сколько сможем. Сколько позволит нам время.

— То есть вам плевать на остальных, в том числе и на меня. Я ведь ни коренной олодец и не маг. Вы захватили страну, в которой я родился, пользовались ресурсами, которые эти земли вам давали, а теперь бежите, бросая всё на откуп врагам?

— Можешь не беспокоиться. Тебя мы с собой заберём.

— Если я этого захочу, – ответил глава разведки и отвернулся, чтобы уйти, не дожидаясь разрешения от верховного магистра.

— Да уж, — произнёс Айн, оставшись наедине с безмолвными слугами и фауной сада. — Не ожидал я, что и ты начнёшь приносить проблемы, Джереми. Сперва не сообщил о том, что в твои руки попал Каварл Бертолиус, который помог бы нам совладать с Корто Грульдосом, использовав его так, как хотел сам, потом проморгал ситуацию на Востоке, а затем и вовсе атака по всем фронтам стала неожиданностью. Теперь вот концерты устраивает. Придётся искать другие варианты, чтобы победить или хотя бы спасти свой народ.

Немного поразмыслив, верховный магистр поднялся со своего трона и отправился на совещание. Совещание, от которого пользы было не больше, чем от завра молока. Все дальнейшие действия верховный магистр уже определил сам, а действующих лиц назначил. На предстоящем сборище будут всего лишь промывать косточки друг другу, обсуждать то, что обсуждения не требует, и спорить друг с другом обо всяких мелочах, не заслуживающих внимания. Но как правитель Олода Айн обязан был это сборище провести и всем магистрам растолковать, что и как, таковы уж порядки. Да и в конце концов, ради кого он всё это делает, если не ради этой зажравшейся и постаревшей верхушки?

Хотя один вопрос он всё же решит на совещании. Существа, которые были захвачены Арзамаром у иномирян и которых он привёз в Олод на корабле, весьма перспективны. Нужно поручить химерологам создать химер. Это хищные и умные животные, которые преданны хозяевам до смерти. Из них получатся прекрасные смышлёные и верные бойцы.

Сделать из них химер – не проблема. Будет ли от них толк – вот в чём вопрос. Их слишком мало, чтобы оказать хоть какой-то эффект в уже начавшейся войне. Будь эти животные у Олода раньше… Но история не терпит сослагательного наклонения.

Лишь достойных после смерти встретит в ином мире Первояйцо. (Отрывок из Кодекса катарианцев).

Я до сих пор не уверен, что мы идём в нужном направлении, ведь наш проводник — слепой эльф.

Вот уже неделю небольшой отряд, который я возглавляю, состоящий из десятка ящеров, пятерых гоблинов и слепого эльфа, которые едут верхом на эйхо, движется на восток, через горы по узкой тропе. Справа от нас возвышается горный пик, покрытый снегом, слева – на многие дали простираются многочисленные ущелья, прекрасно различимые с нашей позиции. Я с Падом ехал позади всех и мог прекрасно видеть весь свой отряд.

Чем дальше мы продвигаемся, тем становится холоднее. Радует лишь то, что снега на нашем пути пока нет. Зато он покрывает вершины гор справа и лежит шапками на пиках впереди. Не подобает наследнику трона путешествовать в таких условиях, но выбор невелик. Корто должен быть уничтожен, а трон — вернуться ко мне. Я готов хоть завру в глотку залезть, лишь бы получить желаемое. И я выражаюсь не фигурально, а буквально — я уже напялил на себя некоторые части исчадий. Исчадия, конечно, не завры, да и пасти у них поменьше, но они не менее омерзительны.

Хитроумный гном в Чивуаке, которого звали то ли Граб, то ли Гриб, или и вовсе Гравиус, придумал срывать с убитых тварей прочные пластины хитина и использовать их для изготовления доспехов.

Изделия получились весьма неказистыми, однако были значительно легче, чем бронзовые, а защищали ничуть не хуже. Под бронёй у всех нас были тёплые одежды. У всех, кроме Пада.

Прежде чем покинуть Чивуак, я узнал у Саяна — того глупого человека, что отказался стать моим рабом, несколько важных секретов, которые на данный момент не слишком полезны, но всё же могут мне помочь. Я направляюсь в страну, где живёт огромное множество тимурлинов — обезьяноподобных разумных существ. И так уж решила природа, что очень уж они любят развлечения. Вот секретами нескольких развлечений, которые ранее мне были неизвестны, со мной и поделился Саян. А поскольку я — один из самых образованных разумных существ на всём Триале, то эти игры скорее всего неизвестны и тимурлинам. Поэтому могут стать неплохой платой за некоторые вещи, что в условиях дефицита ресурсов будет весьма полезно.

— Пад мёрзнуть задница!

— Пад, я знаю, что ты задница, а чтобы не мёрзнуть, тебе нужно было одеться как должно.

— Пад не любить многоодежда! Пад в многоодежда неудобно!

— А мне вот неудобно, что подобное зелёное недоразумение путешествует в компании высших существ. Ты уже довольно давно путешествуешь вместе с законным наследником трона и должен был уже стать грамотным и смышлёным, однако результата я не вижу.

Гоблин поморщился и покачал головой:

— Пад хороший, но у Пад болеть голова, когда он многодумать или говорить! Пад не хотеть болеть голова, поэтому он малоплохо говорить!

— Значит так, задница, либо ты возьмёшься за ум и начнёшь вести себя достойно для товарища катарианца, либо опять вернёшься в касту рабов!

Гоблин что-то промямлил себе под нос. Очевидно, полурослик не хотел вновь становиться рабом. Хотя разница с его текущим статусом была лишь в названии.

Не подобает катарианцу якшаться с низменным гоблином, Кодекс прямо об этом говорит. Но я решил нарушить одно из незыблемых правил. Возможно, это глупо. Но на то я и Каварл Бертолиус, дабы менять устои. Если я верну себе трон, то никто не сможет упрекнуть меня в чём бы то ни было, а если нет, то общение с гоблином ничего плохого мне не принесёт.

Если я собираюсь вернуть себе под контроль Империю, то должен мыслить и поступать нестандартно. Ведь стандартных способов борьбы за трон — денег и влияния — у меня сейчас нет. Возможно, я войду в историю, как первый катарианец, дерзнувший изменить Кодекс.

Мои мысли прервали гоблины, которые по непонятной причине внезапно побежали вперёд, выкрикивая какие-то неразборчивые звуки. Тут я услышат какой-то грохот. Я посмотрел направо.

— Камнепад! Быстрее вперёд! — успел прокричать я, прежде чем на нас посыпались многочисленные глыбы.

Я изо всех сил пришпорил своего эйхо, изранив ему бока. Бедное животное заревело и помчалось вперёд. Я обогнал гоблинов, которые пешими вовсю неслись вперёд. Теперь стала понятна причина, по которой полурослики бежали сломя голову. Ну Пад, что же ты не предупредил меня о камнепаде? Вот выберемся, и я тебе покажу!

Крупный обломок скалы больно ударил меня по плечу. Хорошо, что я в доспехах, а подо мной — самый крупный эйхо, что я смог найти, иначе мне бы разодрало плечо и я вместе со своим скакуном улетел бы в пропасть слева от меня.

Тут передо мной упал огромный валун, о который споткнулась моя животина. Бедный эйхо не успел сбавить ход, запнулся и полетел кубарем вперёд, подминая меня под себя. Я выпал из седла, а через мгновенье огромная туша животного приземлилась сверху, вдавив меня в россыпь камней и выбив весь воздух из лёгких.

Как назло, животное не перекатилось кубарем дальше, а осталось лежать на мне, придавив и не давая сделать вдох. Скакун был жив — я чувствовал его дыхание и сердцебиение, но вставать почему-то не спешил. Меня начала охватывать паника. Я не мог дышать!