Но где сейчас эти управдомы? Ликвидированы как общественно-значимое явление в 1991 году. Теперь звонят в УК и стоят в той же очереди, что и все прочие жильцы. А территориальные общественные самоуправления скорее юридическая галочка, чем всеохватывающий и массовый характер общественной деятельности.

Об этом всё прекрасно знал Боря, но его дико бесила сложившаяся система. Он видел все её изъяны. Но даже при всём желании не мог помочь всем людям, для которых работал.

Однако, руку Леси он сейчас держал. Потому что ей в данный момент было хуже всего.

— Лесь… успокойся.

— Ну как успокойся, Борь? — утирая слёзы свободной рукой, ответила Леся. — Они кричат, хамят, требуют. Сегодня один сказал, что узнал меня по голосу и знает где я живу. Придёт и сделает какую-нибудь гадость. А мне что делать? Заявление на него писать? На кого? Я не знаю, кто это звонит. Да и что они сделают то? Нет преступления, нет заявления. Но мне… мне страшно, Борь!

— Леся, не переживай. Сегодня я тебя провожу домой.

— Правда? — в её глазах мелькнуло удивление и вера в лучшее. И словно внутренний свет стал немного ярче. Так отвечает душа, когда получает толику тепла.

— Конечно, правда. Я подъеду к конторе. Никуда без меня не выходи, — заверил Борис и тут же добавил. — А тут у нас охранник есть.

— Бравый Егор? — усмехнулась Леся, поигрывая уже свободной рукой с косой. — Да он же первый побежит, если что.

— Главное знать, куда бежать, — поддержал улыбку Боря, но тут взгляд упал на висящие в коморке часы. — Слушай, мне пора работать. Ты давай тут чая попей, взбодрись, и до вечера.

Она вытерла последнюю слезу и кивнула. Розовые щёки стали сразу краше. А спина выпрямилась, плечи расправились. И только выиграшнее обозначили воспрявшую грудь.

Боря снова улыбнулся и буквально вылетел из управляйки. Список дел ещё большой. До вечера далеко. А гнев и ненависть множится по району. И всё равно, что «напарник» даже не в курсе.

Главное, творит добро. А там пусть сами догоняют.

Через четыре часа плодотворной работы, он действительно подъехал на микроавтобусе прямо к дверям управляющей компании. И даже первый открыл дверь для Леси сначала на входе, а потом у автомобиля.

Леся принимала заботу с видом сильно образованной леди. Вряд ли эту дурь заложила Нина Альбертовна. Значит, досталось от мамы. А как раз старушка учила внучку выживать в социуме и при первых же признаках появления «голубой крови», засовывала оператором в УК, чтобы прививку от гордости и предубеждений получила.

Собственно, об этом Леся и поведала, пока автомобиль стоял в пробке на нерегулируемом перекрёстке, где давно следовало поставить светофор. Потому что чаще всего вперёд пробивались наглые маршрутчики, тогда как остальные автолюбители старались соблюдать правила ПДД.

Где-то в момент рассказа о учёбе в старших классах, Лесина рука вдруг легла на пах. И принялась гладить. Боря в этот момент едва тормоз не отпустил. Рука рефлекторно поставила парковку. Медленно повернул голову. Глаза наверняка наполнились вопросами. И основной из них — ЧЕГО?

— Лесь? — тихо спросил он, но она прекрасно услышала под бормочущее радио.

Движения, однако, не прекратились. Напротив, ладонь требовательно проникла за ширинку рабочих штанов. И Боря впервые пожалел, что взял такой формат. Тогда как на многих других штанов с подтяжками ширинки не предполагалось.

Но новый вопрос потонул в тепле руки. Леся, глядя перед собой в окно, как ни в чём не бывало, смотрела на дорогу, на стоящие рядом автомобили и автобусы. А коварная рука, проникнув под подлокотник, просто гладила змия. А когда тот воспрял, освободила его от плена трусов и как ни в чём не бывало принялась надрачивать.

Глобальный теперь тоже старался смотреть только перед собой, сконцентрироваться на дороге. Но вздумай его сейчас остановить патруль, он наверняка бы проверил его на наркотики, так как зрачки у водителя были по пять копеек. А в горле пересохло.

— Ты молодец, Боря, — вдруг заявила она, продолжая движения. — Заботишься обо мне, поддерживаешь. А мне так давно этого не хватало.

«Да я только подвожу», — хотел ответить Боря, но пальцы плотно обхватили головку и в момент особо жесткого трения выделился предэякулянт.

— Погуляем, может? Как-нибудь, — добавила она и вдруг повернулась.

В этот момент Боря готов был поверить в существование ведьм. Потому что их представитель сидел рядом на пассажирском сидении и не только держал его «под узды», но и наладил тесный, почти телепатический контакт.

«Боря, просто сделай всё, что она просит», — тут же посоветовал внутренний голос и подло добавил рефлекторно-аналитическое заявление: «Наташка то она что? Распутная. С такой семью не построить. Если начальник её знает по голосу, то наверняка и к нему заходила. Не буде же её Оксана с ним сводить. Даже если случайно в лифте ехали, всё это похоже на сказку. У них личный контакт был. С Антоном-то!».

Пока Глобальный прикидывал, согласиться ему или нет, тепло в тестикулах стало определяющим, давящим. И в остром желании избавиться от давления, как от засора в трубах, Боря даже кивнул, внутренне согласный.

И пока хозяин прикусил губу, стреляя на штаны и на ладонь Лесе, этот же внутренний голос добил не менее веским доводом:

«А про Лесю он ничего не говорил! Да и вообще страшненьких надо брать. Целее они остаются от нужд общества. Да и за домашний очаг на раз ответит!».

Только надавив локтем на клаксон и оглушительно пипикнув, Боря пришёл в себя от мыслительного процесса. Рядом Леся уже ловко орудовала салфеткой. И быстро подтёрла следы преступления. Выходило, что это уже она о нём заботилась. Баш на баш.

Приготовившись к крикам, Боря вдруг понял, что мир вокруг ничего и не заметил. Только все вокруг принялись жать на клаксоны, разгоняя пробку и приструняя обнаглевших водителей маршрутки, что лезли в движение по обочине.

Но Глобальный ко всем в мире в ближайшие пару минут относился благосклонно.

Пусть катаются. Он тут может новую любовь нашёл, пока все друг друга ненавидели.

Таков его путь!

В конце концов, в автомобиле могло стать ровно вдвое больше Глобальных.

— А давай…. Погуляем, — ответил он с почти минутным запозданием. — И даже перекусим.

— Нет, кушать мы дома будем, — тут же ответила она. — Питаться надо правильно. А пока… нагуляем аппетит.

Что-то подсказывало Борису, что на ужин к Наталье он сегодня не попадёт.

Автомобилю не хватило места, чтобы припарковаться у дома Леси. А просто высадить у подъезда и помахать ручкой, уехав в закат, Боря посчитал кощунством. Он и раньше собирался проводить её до квартиры, передав лично на поруки Нине Альбертовне. Теперь же после всех инициативно-женских манипуляций в пробке вообще следовало жениться на сотруднице.

Старалась же!

«Этой можно и кабинет выделить в доме, но лучше две детских. Бёдра то о-го-го. Рожай — не хочу», — подстёгивал внутренний голос, пока водитель при всякой возможности украдкой рассматривал грудь.

Нужда вроде бы ушла, а тяга осталась. Ему не хотелось спать или просто уйти. А это уже — знак. Впрочем, Глобальный не помнил случая, когда сразу хотелось уйти от женщины после секса. Если такое случается у людей, то либо секс не тот, либо женщина не та, либо мужчина сам себя наказывает компромиссом, когда спустить оказывается важнее, чем признаться себя — «не твоё»!

Но если подумать глубже, то вряд ли кто-то будет против брака на Лесе, потому что корпоративной этикой в управляющей компании даже не пахло, как и дресс-кодом.

Зато пахло у входа в здание УК. Причём каждое утро. Кто-то мочился прямо на крыльцо, а то и подкладывал «мину» коричневого свойства и сосисочных-сордельковых пропорций. Но всё, что мог обнаружить охранник поутру, это свежую или старую лужу. И только первым шёл за шваброй. ДНК-тест никто проводить не будет. Это не сериал, где на глаз определяют пропорции и свойства предметов, заодно выдавая на планшет картотеку местных жителей, начиная с 1917 года.