— Быстро они, — сказал Борис.

— Немцы же. У них всё через Блицкриг, а нам потом их провожать до самого Берлина.

Боря брови округлил, но начальник быстро добавил:

— С нашим ответным визитом.

Брови стали ещё выше.

— Сантехником отечественным, в смысле, — поправился начальник. — А ты пока в подвал спустись и инвентаризируй новые материалы, чтобы в грязь лицом не упасть перед коллегами. А то взяли моду — в магазине покупать. Люди в УК на что деньги по-твоему сдают? Чтобы ещё и за материал доплачивать? По-людски надо.

Боря снова кивнул, на этот раз угадав. На часы глаза скосил — почти десять! Поднялся и в коридор вышел. Решив не тратить время на инвентаризацию — что там могут купить-то путного? — сантехник сразу к Лесе за «билетиками» пошёл. Заявки официальные оформлять.

Суета с заграницей ещё когда будет? А Коба там уже сейчас негодует, на блинчики остывшие смотрит.

Телефон оповестил о пополнении счёта. Аванс прилетел.

Боря в коморку диспетчера постучался. Окошечко и открылось. А там лицо заплаканное. Можно на него время потратить, а можно за работу взяться. Противоречие внутреннего наполнения и внешних обстоятельств.

— Леся, семьдесят второй дом, первый подъезд. Замена труб холодной, горячей воды, отопление всё с нуля, — решил оставить всё как есть Глобальный.

Не в силу природной злости, а сугубо из-за нехватки времени.

— Это же тройная работа, — тут же включилась она в работу и журнал заявок к себе подвинула. — А какая квартира?

— С первой по пятнадцатую.

«В долю надо брать. Или шоколадку подарить», — подсказал внутренний голос.

— Как это?

Боря щетину почесал, что к вечеру в бороду превратится и решил подтолкнуть к верному решению диспетчера.

— Да вот так, чтобы пятнадцать раз не ходить.

— Не пятнадцать. А сорок пять уже, если по регламенту! Ты не можешь весь день на одном объекте торчать.

— И бегать на один и тот же объект по сто раз не собираюсь ради показателей. Давай я все сразу хорошо сделаю, а?

— Боря, так нельзя!

— Нельзя быка доить. А всё остальное стоит попробовать, — улыбнулся Глобальный, заметив, как быстро работа отвлекал девушку от мыслей грустных. — Давай до верности округлим до пятидесяти. Там ещё наверняка захотят краны поменять и раковины почистить. Это проще всё сразу сделать, пока разбирать-собирать буду, чтобы потом не подлезать.

— Так это уже заявок семьдесят-восемьдесят, — тут же подсчитала Леся. — А как я тебе их оформлю за один день-то?

— Ну как Антону глазки строила, так и оформляй, — ответил Боря, посмотрев на трубку, лежащую рядом с телефоном.

Вздохнул. До вечера ни один не дозвонится. В лучшем случае вечером на аварийку. А у кого-то может дом топить, всех соседей заливая.

«А эта дура и не понимает ничего. Так семьдесят заявок в один день и впишет, по месяцу раскидывать не будет. Проревёт до вечера в одиночестве, а абонентов со следующего дня записывать только начнёт. Хуже того, темнит, чего-то. Выгораживает Антона. Но зачем? Что он ей такое предлагал?» — подсказал внутренний голос и глаза вновь на часы скосились, на этот раз в каморке.

Одиннадцатый час!

— Да не было у нас ничего! — возмутилась Леся.

— Как это не было? А пощёчины за что?

— Так он… хороший человек, понимаешь? — тут же смутилась девушка. — Ну он… он… Хороший.

А Боря не понимал. Информации не хватало.

— Что это значит? Жениться обещал?

— Ты не подумай. Он ничего такого… Предлагал только… другое.

— Так что предлагал? — все ещё не понимал Боря, как любой нормальный мужик не умея расшифровывать намёков женских до конкретики перед фактом.

— Ну… всякое…

— Всякое?

— Не твоё дело! — рявкнула Леся, устав от этого разговора и пачку бланков вывалила на подоконник. — Короче, сам заявки оформляй. Мне на звонки отвечать надо! Вечером принесёшь — впишу.

Боря, подхватив пустые бланки, к автомобилю помчался. Журнал заявок бы для верности захватить, но диспетчер в работу, наконец, включилась. О долге вспомнила.

Едва сантехник за руль сел, пробежавшись по улице без шапки, в ухе кольнуло. О здоровье припомнив, Боря голову на подлокотник откинул и вздохнул.

Как сверлить-то одному? Стасян не подстрахует. Но перед глазами тут же другой сантехник встал. Со столбом в обнимку.

— А, ну раз ты в немцы подался, то и будешь теперь у меня работать как немец, — пробормотал Боря и машину на участок погнал.

«В конце концов, Роман сверлить может. Точки засверливания фломастером обозначить только. А ты в наушниках выходить будешь от шума подальше», — советовал внутренний голос.

А ещё подмывало на участок вернуться, чтобы интригу прервать. Связка ключей в бардачке гремела, подсказывая, что вскоре контейнер Антона откроет секрет свой.

Домчав до участка, Боря присвистнул. У поля автомобиль легковой стоял. Что вроде отцовский, но уже Ромкин. У дороги столбы валялись. Рядом груда обрезной доски. А в поле нет никого.

Боря затылок поскрёб и кучу столбов обошёл, затем груду досок, а после к автомобилю присмотрелся. А там — двое валяются. Один на заднем сиденье, что постарше. А второй на переднем, откинув сиденье. И лица такие довольные-довольные. У отца ножка только дёргается и из-за неё дверь машины не закрыта. А у рыжего рот открыт и слюнка по щеке течёт.

Источник неприятностей на капоте оказался: бутылка водки, две бутылки пива и закуска, стаканчики одноразовые ветром сдуло, рядом валяются. Их всей проделанной работы только в поле только яма вырыта и одна лопата торчит. Молоток рядом в луже валяется. Гвоздей ведро водой дождливой залило.

— Вы что творите, демоны?! — закричал Боря, дверь автомобиля открывая.

Рома глаз один открыл. Красный, как у того самого демона и пробубнил:

— Как что? Он меня с локтя учил пить… Кажется, я победил.

Батя на заднем сиденье заворочался, одеялка потребовал. Но не обнаружив оного, приподнялся и заявил решительно:

— Святое дело, Боря. Ромка первый аванс получил по жизни. Как не отметить… когда угощают?

— Вы сейчас у меня оба пиздюлей получите! — прозвучало новое предложение от Глобального, что среди всех троих единственным трезвым остался. — Рома, дебила кусок, а тебе не пришло в голову, что аванс за работу получают ЗА РАБОТУ?! А ты работал хоть час то?!

— Я думал это кешбек… с пиломатериалов, — буркнул рыжий, довольно улыбнулся, из автомобиля выполз и осмотрелся в поисках источника водички. — Есть чё попить?

— Какой тебе кешбек? Мы моей наличкой платили, — буркнул отец, попытался подняться, но «ёрш» мешал бороться с гравитацией. Тогда Глобальный старший сдался и снова засопел, отключившись.

Рома, походив по полю после дождя, обнаружил попить только в лужах и в ведре с гвоздями. Как истинный металлист, он решил, что немного стали в организме не помешает и к губам ведро то приблизил.

Боря оказался рядом и подзатыльника отвесил:

— Ты как до совершеннолетия то дожил?

— А чего? — не понял младший. — Муть если и есть, то вся на дне.

— Гвозди в заводской смазке! Какой придурок их вообще открытыми оставил? И молоток в лужу бросил?

Рома, глядя на рассыпанные по земле гвозди, хмыкнул и снова улыбнулся:

— Действительно. Вода какая-то мутненькая. Как попса отечественная. А молоток там сразу лежал… до лужи.

Боря подошёл поближе, за затылок обхватил и лоб ко лбу приблизив, сказал:

— Рома, в себя приди. Чёрт с ним, с авансом. Следом зарплата придёт, тоже на халяву пропьёшь? Так и собираешься всю жизнь на халяву жить? И от случая к случаю?

— Ну а чего он… пришёл? — сморщил морду брат.

— На тебя карточка зарплатная оформлена. Вот и пришёл.

— Я же не просил.

Боря вздохнул и с другого края разговор начал. С воспитанием пусть отец разбирается. Своих дел по горло. Двенадцатый час уже!

— Голова болит?

— Болит…

— Отлично. Тогда пошумим как следует. Собирайся.

— Куда?

— Сантехника из тебя буду делать, — улыбнулся Боря улыбкой, которой Сатана мог позавидовать. И добавил зловещим шёпотом. — По ускоренной программе.