Пророчица исчезла также быстро, как и появилась. А вместо нее из шатра выбрался Друстан. Его мощная фигура возвышалась над остальными кочевниками, словно скала.

— Ах да!

Колдун поспешил к нему. Глаза Друстана остекленели и смотрели в одну точку, а движения были какие-то неестественные. Тогда колдун дотронулся до него рукой и снова использовал черную магию. Воин тут же пришел в себя.

— Что произошло? — спросил он, растерянно оглядываясь по сторонам, — Я ведь был в шатре. Где колдунья?

— Сбежала, — злобно произнес металлический голос.

— Ты знал, что она проведет меня! — вскричал Друстан, нависая над крошечной фигурой в плаще, — Я человек, а она владеет магией. Какого черта ты отправил меня убивать ее?

— Разумеется, ты бы не смог ее убить, — спокойно ответил маг, — Но ты должен был убедиться, какая это коварная тварь. Ведь еще вчера ты так защищал наместников и отказывался убивать колдуний.

— Это еще не доказательства. Я не видел зверств своими глазами.

— Увидишь, не волнуйся. И все-таки, как она околдовала тебя? Это какая-то новая магия.

— Я помню, что она доставала зеркало.

— Черт! Надо было все-таки отобрать его. Эта вещица нам бы пригодилась. Когда мы нападем на замок, добудь для нас это зеркало.

Колдун уже повернулся спиной, но Друстан до боли схватил его за плечо и рывком вернул обратно. Капюшон едва не слетел, и колдун поспешно поправил его, пока не открылось лицо.

— Почему именно ты раздаешь приказы? Я веду кочевников. И мы привыкли сами принимать решения, мы все равны. Я не твой слуга.

— Нет, ты не слуга, ты соратник. Мне нужно твое войско, а тебе — моя черная магия. Ты отвечаешь за силу, а я — за стратегию. Если хочешь победить в этой войне и отомстить, тебе придется делать то, что я скажу.

Колдун высвободил плечо и быстро зашагал прочь. Друстан проводил его подозрительным взглядом и буркнул себе под нос:

— Как только победим, раздавлю, как насекомое.

* * *

— Ну что, ребята, какие новости?

Флавий бодро вошел в комнату, где его давно поджидали товарищи.

— Прости, Флавий, никаких новостей, — со вздохом сказал один из них, — Мы перерыли весь город, но ничего не нашли.

— Черт! Это же последний город. Мы обшарили все графство! Здесь все началось, и здесь должны быть ответы.

— Мне жаль.

Флавий ободряюще потрепал старого друга по плечу.

— Ничего, вы не виноваты. Я благодарю каждого из вас, друзья мои! Вы много потрудились. Идите, вас накормят сытным ужином. Кому одиноко, тот может спуститься в Эпикурейский Орден.

Парни одобрительно засвистели. Именно этого приглашения они ждали весь день.

— Только берегитесь! — засмеялся Флавий, — Эти девочки боевые.

— Кажется, тут есть пострадавший!

Флавий еще раз искренно посмеялся со всеми и проводил парней. А сам пошел в другую сторону.

От слуг он узнал, что днем графиня улетела и до сих пор не появлялась. Значит, у него есть немного времени.

Колдун спустился в темницу. Ту самую, в которой совсем недавно сидел сам.

Стражники хотели преградить ему путь, но, узнав брата графини, почтительно отошли в сторону. Тюремщик, который толкал Флавия в спину и закидывал его в камеру, весь обливался потом, пока юноша проходил мимо него. Но Флавий только весело подмигнул.

Колдун в одиночку спустился вниз и подошел к той самой камере. Древний узник сидел в той же позе — неподвижный и безучастный.

— Эй ты! — свистнул Флавий, — Еще не успел помереть?

Узник медленно поднял голову.

— Ааа, вернулся, — протянул он, — Я уж думал опять та чертова девчонка.

— Что за девчонка?

— Неважно. Что ты здесь делаешь? Соскучился по тюремной жрачке?

— Этой жрачкой я наелся до конца жизни, — улыбнулся Флавий, — Я пришел, чтобы узнать — кто ты такой. И, если ты мне понравишься, освободить тебя.

— Я не красотка, чтобы всем нравится.

— Не так: если ты будешь мне полезен.

— Это уже лучше. Итак, ты не узнал меня?

— Нет, иначе зачем спрашиваю.

— Имя Рикард тебе знакомо?

Флавий изменился в лице.

— Не может быть! — выдохнул он.

— Значит, знакомо.

Пленник переменил позу и немного размял затекшие, босые ноги.

— Но ты мертв!

— Ты тоже, — усмехнулся узник.

— Что произошло? Я слышал, ты погиб из-за несчастного случая.

— Ну да, ну да. Уснул во сне. В каждой знатной фамилии есть родственник, “уснувший во сне”.

— Намекаешь на заговор?

— Не намекаю, а прямо говорю.

— Эльсинора знает, кто ты?

— Конечно. Она сама меня сюда посадила много лет назад.

Флавий гневно сжал прутья решетки.

— А чего ты ждал? — улыбнулся пленник, — Это же типичная наша порода. Каждый сам за себя. Как будто на ее месте ты бы поступил иначе. Я был опасным конкурентом, вот она и посадила меня за решетку, как бешеного пса.

— Она бы не сделала это просто так.

— Верно. Я доставил ей немало хлопот.

— Так что все-таки произошло?

— Типичная история. Я родной брат короля. У короля двое детей: старшая законная дочь и младший сын — бастард. Король умирает, бастарда устраняют. Остаются два претендента на престол: дочь и родной брат. Оба имеют серьезные претензии на графство. Эльсинора — женщина. Следовательно, я имею больше прав на престол, как продолжатель рода. Но Эльсинору, понятное дело, такой расклад не устраивает. Мы начинаем бодаться друг с другом. Я собираю людей и пытаюсь силой выгнать ее из замка и получить корону. А Эльсинора в ответ обвиняет меня в покушении и в том, что я устроил гражданскую войну. В итоге, меня предают, объявляют умершим и оставляют гнить в этой дыре. Вот и все.

— Я так и думал. Ничего интересного.

— Да, скукота.

На минуту повисла тишина. Флавий как будто размышлял. Потом он снова заговорил:

— Если я освобожу тебя, ты станешь мне помогать? У меня есть одно важное дело.

— Я знаю, чего ты хочешь. И могу помочь. Но какой мне в этом интерес, племянничек?

— Как минимум, свобода. А как максимум, может и престол. Эльсинора наверняка скоро потеряет корону, и тогда откроется вакансия графа. У меня притязаний нет. А уж законного права — тем более.

— С тобой разговаривать приятнее, чем с твоей сестрой, — усмехнулся Рикард.

Через несколько минут в темнице опустела последняя камера.

Без заколдованных цепей к Рикарду вернулась его магия, так что он просто прошел сквозь решетки и стены. А Флавий, насвистывая песенку, бодро прошел мимо тюремщиков и пожелал всем спокойной ночи и хорошей службы.

Дарэлл шел по тому же пути, по которому совсем недавно ступала Асия. Меч был наготове, и юноша напряженно всматривался вперед. Казалось, будто в подземелье никого больше нет. Только гулкое эхо от шагов и тоскливое завывание ветра.

Дарэлл не выдержал и громко позвал:

— Асия! Асия!

Его искаженный голос полетел по всем коридорам и тайным помещениям.

Тут впереди показалось какое-то движение. Ободрившись, Дарэлл поспешил туда и снова громко позвал свою любимицу.

Но вместо Асии на него налетело черное, живое облако. Оно обдавало ледяным холодом и как будто пыталось напасть. На лице и руках Дарэлла появились глубокие царапины, и порыв ветра старался вырвать меч из рук.

Юноша принялся наугад размахивать мечом, но лезвие проходило сквозь заколдованную тучу.

— Прочь! — закричал Дарэлл.

Он заметил, что облако можно пощупать. Оно словно состояло из склизкого вещества. Впервые ему встретился воздух, который можно схватить рукой.

Дарэлл попытался разорвать это вещество, но черное месиво проскальзывало между пальцев. Наконец, он все-таки смог поймать его и воткнуть меч в самый центр.

Облако взвыло, как раненное животное, и снова выскользнуло из рук. Оно больше не пыталось нападать и поспешило унестись в глубину подземелий.