Поворачиваюсь к Кэт и осматриваю людей в зале. Вокруг темно. Только ее лицо освещает свет от экрана, взгляд устремлен вперед, на экран, темные локоны спускаются по плечам и придают ей еще большую женственность. Татуировка лотоса на плече, сделанная еще в семнадцать лет, немного выцвела. Она сделала глоток колы и закинула ногу на ногу. Кэт абсолютная копия меня. Или это я ее копия?

Да, половину сеанса я пропустила. Мы вышли, и Кэти начала эмоционально делиться впечатлениями от просмотра. Слушаю ее максимально отдаленно, но кажется, ей абсолютно все равно, она продолжает рассказывать и восхищаться. Периодически поддерживаю ее рассказ короткими фразами.

‒ Тебя как будто и не впечатлил фильм, ‒ заметила Кэт.

‒ Да почему же, он мне очень понравился, ‒ соврала я, зная сюжет лишь по ее рассказу.

‒ Ах да, я забыла, что ты у нас холодная женщина, ‒ рассмеялась Кэт, ‒ сложно тебе дается проявлять свои чувства. Не то, что я. Особенно когда Ричи выпрыгнул из вертолета. У меня чуть сердце не остановилось!

‒ Да, я помню, как ты завизжала на весь зал, ‒ сдержанно рассмеялась я.

Она уставилась мне в глаза и прищурилась.

‒ А ты не думала снова начать ходить к психотерапевту?

‒ Не знаю. А что? ‒ Отвожу взгляд.

‒ Ну, знаешь, у тебя все сложнее с этим. Ну, с эмоциями. Будто блокируешь их. Особенно в последнее время.

‒ Я не блокирую.

‒ Ну да, просто не показываешь? Их нужно выплескивать, а не накапливать. Чего ты боишься?

‒ Ничего я не боюсь. Чего пристала?

‒ Я просто беспокоюсь. Периодически меня пугает, что ты ведешь себя, как робот.

Ловлю такси. Садимся на заднее сиденье.

‒ На Марсден-стрит, пожалуйста, ‒ украдкой посмотрев на таксиста, сказала я.

‒ Нет, ты подумай, ‒ не унимается Кэт.

‒ Да всё. Подумаю. Угомонись.

Смотрю в окно на мимо проезжающие машины. На высокие здания. Хочу отвлечься от всех своих мыслей, но это дается с большим трудом.

Вернувшись домой, выпиваю пару таблеток снотворного и падаю в постель.

Сижу в просторном офисе на Флит-стрит. Пришла на собеседование по вакансии корреспондент. Долго не хотела устраиваться именно в новостное агентство, хотя и потратила целых четыре года жизни, обучаясь этой профессии. Не влекло никогда в эту сферу, а сейчас вдруг захотелось попробовать. Может быть это именно то, что мне нужно.

Вид из огромного панорамного окна шикарен. С двадцать восьмого этажа виден практически весь город. Смотрю на колесо обозрения «Лондонский глаз». Как же красиво. Хочу тут работать и каждый день наслаждаться этой красотой. Работник из меня был бы такой себе.

‒ Пройдемте со мной, ‒ позвала девушка лет тридцати в отдельный кабинет.

Веду себя уверенно, хоть и жутко волнуюсь. Присаживаюсь напротив нее за стол на мягкое офисное кресло.

‒ Итак, мы изучили вашу характеристику и пробили по базе, ‒ девушка поправила очки и положила бумаги на стол, ‒ все бы хорошо, но нас смутил один момент, ‒ смотрит на меня, ‒ чем вы так насолили начальнику на прошлой работе? Просто поймите, мы не можем взять сотрудника с такой репутацией, ‒ она немного замешкалась, ‒ в базе указано, что вы были уволены за… кражу. Это так?

Вот же моральный урод!

‒ Что? Нет, это не правда! Никакой кражи не было, ‒ отрицательно мотаю головой.

‒ А что же произошло?

‒ Ну, просто некоторые люди не хотят слышать правду…Я указала на его… «Недостаток», ‒ нервно хихикаю и делаю жест кавычек.

‒ Хм-м, ‒ протянула она, ‒ извините, но мы не можем взять вас на работу. Попробуйте поговорить с ним об этом. Может он удалит свою претензию из базы.

‒ Вряд ли. Спасибо за уделенное мне время, ‒ хватаю сумку с колен и быстро направляюсь к выходу, не оборачиваясь.

‒ Я вам верю, ‒ бросила вдогонку девушка, ‒ если бы это было правдой, дело бы дошло до суда…

Останавливаюсь у двери. Чувство, что меня обвиняют, ушло.

‒ Спасибо, ‒ благодарно улыбаюсь и выхожу.

Кража. Этот алкоголик решил испортить мне всю жизнь? Захожу в лифт. Меня же теперь никуда не возьмут. Буду мыть автомобили, и разносить еду. Ну, уж нет. Не нужна мне никакая работа. Я ‒ хороший художник, буду продавать свои картины и стану известной. А этот негодяй ещё пожалеет, что поступил так со мной.

Только вышла из здания, налетел свирепый ветер и растрепал мои волосы. Бьет мне по лицу, будто тысяча прутьев. Внутри разгорается ужасная злость. Прийти бы к нему сейчас и разнести весь офис. Даже забыла, как его имя. Однако, Майкл. Настолько он незначительный для меня человек, что даже имени его не помню.

Звоню Виктории, рассказываю о случившимся.

‒ Ужас. Подай на него в суд за клевету, ‒ советует Вик.

‒ Да кто мне поверит? ‒ недоверчиво возмущаюсь я.

‒ У меня есть хороший юрист! Они тебе еще компенсацию выплатят!

‒ Думаешь?

‒ Уверена!

‒ Хорошо, скинь мне номер, ‒ задумчиво произношу я, ‒ может и правда получится…

Вик отправляет мне номер юриста. Решаю обдумать всё и иду в парк.

‒ Кстати, я решила пойти на йогу, ‒ вдруг сказала Виктория, ‒ я задумалась над тем, что ты мне сказала и поняла. Всё поняла.

‒ Что ты поняла? Что я тебе сказала? ‒ озадаченно свожу брови.

‒ Я никогда не думала о себе. О том, чего именно я хочу. Поняла, что мне даже не нравится моя работа.

‒ Хм. И что ты думаешь делать?

‒ Пока что просто буду заниматься йогой, пробовать разные занятия. Может, что и придёт.

‒ Ну, отличная идея.

‒ Да. Ладно, мне пора. Позже созвонимся!

Надо же. Я донесла свои мысли до Виктории. А думала, что через ее панцирь и вовсе не пробиться.

Сажусь на свободную скамейку. Достаю из сумки бутылку с водой, делаю глоток. Насколько может затянуться суд? Полгода – год. Нервно набираю номер Лиз.

‒ Ты занята?

‒ Да, я работаю,‒ быстро протараторила Лиз, ‒ у тебя что-то срочное? Как собеседование?

‒ Да. Хотя, нет, ‒ думаю, она мне сейчас ничего не подскажет, ‒ ладно, дома расскажу.

Кладу трубку. Она наверняка скажет, что я сама во всем виновата. Но хочу, чтобы она подсказала, как поступить.

Пытаюсь расчесать волосы руками. Из-за ветра они сбились в колтуны. Бесполезно.

Вспоминаю, как гуляла в этом парке месяца два назад. Сказала Лиз, что иду на собеседование, а на самом деле бесцельно ходила и даже познакомилась с компанией ребят. Они угостили меня виски. Мы сидели на газоне и беззаботно проводили время. Это было не в первый раз. Стало стыдно, что обманываю Лиз. Но именно так я и увидела Дэвида. В тот день я немного выпила и проследила за ним до самого дома.

Узнала, что он живет со своим отцом в довольно солидном четырехэтажном доме, корпус которого выложен плиткой молочного цвета, имитирующей натуральный камень. В таких домах живут бизнесмены или политики. Крыша особняка оканчивается невысоким фронтоном, треугольное поле которого украшает оригинальный цветочный орнамент.

Площадка перед домом устлана тротуарной плиткой различного размера, такого же молочного цвета.

Я стояла недалеко от его дома и смотрела в открытые окна. Прямо, как шпион.

Даже увидела его отца. Он ‒ пожилого возраста мужчина, немного упитанного телосложения, низкого роста, с седой бородой. У него доброжелательная улыбка, такая же, как и у Дэвида.

После этого я влюбилась и в этот дом, и в образ жизни Дэйва, и даже его отец мне стал интересен, как человек. Но все же я не могла просто подойти и познакомиться с ним. И завтра, наконец, встречусь с ним наедине. Даже не верится.

Посидев еще немного в парке, поехала до дома. В скором времени пришла Лиз.

‒ Ну, что у тебя случилось? Опять не приняли? ‒ только зайдя в дом, спросила Лиз.

‒ Почему сразу не приняли? ‒ вспылила я, ‒ ты абсолютно не веришь в меня.

‒ А что произошло?

Она подошла ко мне на кухню.

‒ В общем, помнишь историю с начальником на прошлой работе?