– Я? Для чего?

– Ридж производят замечательные украшения. Они уникальны и доступны далеко не всем, даже в императорской семье. Вот и прикупишь себе чего-нибудь, – Майрон опять захихикал.

– Я знаю о драгоценностях! – девушке надоели дядины недомолвки. – Но ведь не для этого ты меня туда отправляешь?!

– Конечно, нет, но это тоже важно. И Лисии что-нибудь привезёшь, она будет очень рада, – продолжал издеваться дядя. – Я хочу, чтобы ты оценила их. Искренность, мотивацию, возможно, какие-то замыслы или цели.

– Это как, интересно?

– Ну, ты ведь у нас ксенопсихолог, специалист по разумным формам жизни. Вот и придумай как.

– Я да, – девушка была растеряна, – Я – ксенопсихолог, но не специалист по искусственному интеллекту! Ксенопсихология основывается на столпах Тиклиса! И первый из них – единство базовых потребностей и ценностей разумных существ! Существ, а не машин!

– Все эти машины созданы существами, и их система мышления во многом дублирует своих создателей. По крайней мере, их логика отталкивается от заложенных базовых инструкций и протоколов. Да она видоизменяется, но это как у детей, базовые понятия одни – «мама», «папа», «хорошо» и «плохо». Когда дети вырастают, отношение к родителям может измениться, размываются грани хорошего и плохого, но база одна.

– Это не одно и то же. Да и как я буду с ними общаться? Кто я для них? С чего они со мной заговорят?

– Мы тебе такую легенду организуем, что общение с тобой будет для них очень важным пунктом этой инспекции. Они сами будут лезть, чтобы понравиться тебе. Ну и как им не разговаривать с сенатором Звёздного Совета? Твоё назначение уже согласовано с Советом и утверждено Императором. – Майрон замолчал, наслаждаясь реакцией А́мии.

Там было на что посмотреть. Лицо девушки за секунду перебрало столько эмоций от шокового удивления до неописуемой радости. Шутка ли, недавняя выпускница Центральной Академии его Императорского Величества в области звёздной дипломатии специализирующийся на ксенопсихологии, простой дипломатический советник, третья, младшая дочь брата императора в свои двадцать четыре года становится членом Звёздного Совета. Место в совете – это почётная должность, туда стремятся многие, да практически все представители правящей семьи, которым императорский трон точно не светит. А если учесть, что членство в Совете – пожизненная работа, то попавший туда мог считать, что сделал блестящую карьеру.

Отойдя от первого шока, А́мия поняла сколько родственников теперь возненавидят её. Один лишь только родной брат Давр, да он ведь грезит Советом, делает всё, что бы отец предложил его кандидатуру Императору.

– Меня? Император утвердил?

– Да, Ами, утвердил, – довольно ответил Майрон.

– Дядя, но почему я? Что мало заслуженных родственников? Я ещё ничего не сделала для нашей семьи и народа!

– Милая моя, успех любого начинания зависти не от предыдущих заслуг исполнителей, а от их компетенции в новой задаче и готовности решать её. Важно, чтобы каждый был на том месте, где он наиболее эффективен. Ты молодая и талантливая девочка, я верю, что это место именно твоё.

– Я всё равно не пойму, для чего такие сложности. Если у вас есть подозрения, почему не проверить всю колонию официально.

– Во-первых, ридж уже не просто поселение роботов, это практически цивилизация и ссориться с ними без веских оснований никто не будет. Во-вторых, как я и сказал, они мыслящие, но всё же машины, выполняющие определённые алгоритмы. В перспективе я, а я сейчас говорю от имени своего брата – Императора Ксираса, хочу знать, кто вкладывает идеи в электронные мозги ридж.

А́мия поёжилась – это не просто дядина просьба, это решение Императора. Нет, она не боялась его, в конце концов, он для неё такой же дядя, как и Майрон. Он также нянчил её маленькую на руках, также переживал, когда она болела. Но всё-таки приказов от Императора она раньше не получала, разве что в шутку, когда их детское баловство выходило за рамки дозволенного.

– Раз так, то моё мнение не имеет значения! – тон девушки стал отстранённо-официальным, – Я, как ксирасианка, выполню волю Императора!

Девушка даже попыталась встать, но брат, повинуясь гневному взгляду дяди, ухватил её за плечи и усадил назад.

– А́мия, бравада твоя нам ни к чему! – сказал он, возвращаясь в кресло. – Отец не имел в виду, что тебя никто не спрашивает, лишь обозначил важность вопроса!

– Я не в том смысле, – начала оправдываться девушка, – Я правда поняла серьёзность ситуации! Я готова! Но я бы хотела, чтобы мои родители знали, что это твоя идея. Боюсь, отец может не понять моей столь стремительной карьеры.

– Милая, твой отец в курсе, именно он представлял наш замысел императору.

Девушка изменилась в лице от удивления, как так отец согласился на эту авантюру?

– Теперь к деталям. По статусу члена Совета тебе положен референт, им станет Гарт. Ты хорошо помнишь учителя Каригана?

– Да, конечно, он обучал нас боевому искусству, – девушка удивилась такому вопросу.

– Он уже не учитель, да и не был им, если честно в полной мере. Занимался с вами он по моей просьбе. Кариган долгое время руководит моим корпусом безопасности. С этой минуты, он становится твоим личным преторием и будет сопровождать всегда и везде.

– Ты думаешь, что мне может угрожать опасность? Зачем мне телохранитель?

– Положено по статусу, значит, не обсуждается – дядя заулыбался. – Так, основное мы обсудили, все инструкции будешь получать от меня или отца, в крайнем случае, через Гарта. На эту тему общаемся только лично, никакие средства связи не задействовать.

– Я поняла, дядя.

– Ну тогда идите в бассейн. Жарко сегодня, да и Лиси там заждалась.

Майрон выключил «завесу» и убрал куда-то в кресло, оборудованное множеством карманов и ниш.

Гарт встал и, немного склонившись, указал рукой в сторону бассейна.

– Прошу Вас, госпожа сенатор.

– Ой, не издевайся, ладно? – А́мия махнула рукой и направилась к сестре.

Карс вывел четыре отделения легионеров через внешний шлюз за городскую стену. В глаза сразу же ударил настолько яркий солнечный свет, что пришлось щуриться, несмотря на автоматическое затемнение и поляризацию визора скафа.

Он окинул взглядом желтую песчаную гладь, раскинувшуюся вокруг Города до самого горизонта – лишь одинокий столб пыли вдалеке выбивался из этого унылого однообразия.

– Пехотный патруль на боевых карах, – сразу же определил ИИ, – Мастер, Карс, температура воздуха 64 градуса, уровень радиации выше нормы на 28 пунктов, режим охлаждения активирован.

– Второе, удаление 500, правее 250, контроль – правый фланг, тыл, мои – фронт и левый фланг! Четвертое, пятое тем же порядком через три минуты!

Дождавшись ответов о принятии команды от звеньев, Карс скомандовал своим бойцам:

– Звено, к обозначенному рубежу короткими, вперед!

ИИ воспринял команду, сформировавшуюся в уме Карса, и активировал прыжковые двигатели. Скаф резко рванулся вверх и вперёд, подняв клубы песчаной пыли.

Семеро легионеров, выстроившихся в две шеренги – трое впереди, четверо сзади с интервалом около 50 шагов прыжками двинулись вперёд. Как только первая шеренга приземлялась в восьмидесяти шагах впереди, вторая шеренга взмывала вверх.

Карс задал среднюю высоту прыжка в два корпуса скафа, чтобы можно было, и контролировать больший радиус покрытия и не сильно маячить в безоблачном небе на фоне песка.

На тактическом мониторе скафандра пришли в движение зеленые маркеры второго звена.

– Лойд, я сказал удаление 500, ты уже отстал!

– Принял, выправляюсь.

Механизмы скафандра работали настолько четко, что и взмывания вверх, и приземления были мягкими и плавными. Только пустыня то отдалялась, то приближалась. Монотонное движение даже как-то расслабило, Карс не заметил, как Город скрылся за горизонтом. Однообразный пейзаж располагал к размышлениям.