– Аня, разве нам не пора? – вопросительно приподнимаю бровь, смотря на подругу.

– Инструктор немного опаздывает. Придётся подождать минут двадцать. Я пока бабушке позвоню, хорошо? – утвердительно кивнув, слегка поджимаю губы.

– Ева… я могу так к тебе обращаться? – стоит только Ане скрыться за стеклянной дверью, перевожу на него свой взгляд.

– Эм… Кирилл, давай спокойно поговорим, пока у меня есть время, – мы отходим от стойки администратора, и он ведет меня вдоль длинного коридора, откуда я недавно вышла. Здесь раздевалки. И нас сейчас никто не видит. – Наше знакомство началось странно. Я редко пью, но тогда решила расслабиться. Многое позволила совершенно незнакомому человеку. Не провоцируй сплетни обо мне. Вылететь с работы в институте я не хочу. Потом не отмоюсь от грязи, – обреченно вздыхаю, не сразу поняв посыл сказанных мною слов.

– Не отмоешься от грязи? – берет меня за руку и заталкивает в помещение справа от нас, – здесь очень темно и пахнет сыростью. Кажется, это душевая. Его дыхание опаляет мочку моего уха, затем он слегка прикусывает ее.

– Кирилл… ты мой студент. Другие могут все понять иначе, – хрипло шепчу, пока его руки сжимают мои ягодицы.

– Мне плевать… – целуя мою шею, одной рукой сдавливает полушарие груди, слегка прихватывая сосок.

От этих его касаний под веками взрываются искорки возбуждения, что прокатываются по нервным окончаниям, концентрируясь внизу живота.

– Мне не плевать! Отстань! – отталкиваю его, но он снова на меня наваливается.

– Неделю никого не трахал, – впивается в мои сомкнутые губы. – Вчера в клубе был, думал, что снова тебя там увижу.

– Нам нельзя… нельзя. Слышишь? – неистово кручу головой, сопротивляясь его настойчивым поцелуям.

– А с кем «можешь»? – Кирилл резко ударяет ладонью над моей головой, отчего я сжимаюсь в комочек.

– Это не твое дело… сопляк! – мой голос начинает дрожать. Мне становится страшно.

В моем кармашке играет мелодия звонка, которая стоит на Ане. Заводная мелодия, которая вмиг может поднять большей половине населения «Земли» настроение.

– Ева, ты где? – обеспокоенно спрашивает Аня.

– В туалете. Сейчас буду.

– Я уже с инструктором. Подходи в зал, – сбрасываю вызов.

Рядом со мной что-то щелкает. Кирилл включил свет. Мы, действительно в душевой.

– Не разговаривай со мной, если я об этом не прошу. Не ищи со мной встреч. Не прикасайся ко мне без моего согласия, – стараюсь говорить предельно ровно, без эмоций.

– Это вопрос времени, Ева, – толкнувшись в мои ягодицы, рефлекторно распахиваю глаза. – Как бы ты не сопротивлялась своим желаниям, ты меня хочешь, – его рука ныряет под резинку моих лосин, накрывая промежность.

– А–ах, – только и могу произнести, когда его один палец оказывается внутри меня, растягивая мое лоно.

– Горячая и влажная… теперь подумай над своими же запретами, Ева, – ещё пару раз толкнувшись в меня уже двумя пальцами, убирает руку. – Увидимся в субботу.

Глава 6

– Ева Игоревна, Аркадий Петрович вас ожидает, – оторвавшись от разглядывания разноцветных рыбок в аквариуме, согласно киваю помощнице своего психотерапевта. – Пойдемте, провожу вас.

– Здравствуйте, Аркадий Петрович. Очень рада вас видеть снова, – под одобрительный взгляд своего врача, сажусь на стул и достаю свой ежедневник.

– Да, кажется, недели три точно, – присаживается напротив меня. Как ты себя чувствуешь?

– Я… неоднозначно. Физически я полна сил, но душевно… что-то надламывается внутри меня, когда я думаю об одном человеке. Можно мы сегодня поговорим о «нем»?

– Давай попробуем, – он берёт свой большой блокнот и записывает все то, что я ему рассказываю. Это не «место стеснения», здесь я пытаюсь найти ответы. Найти баланс дозволенного, не выходя за рамки собственного комфортного состояния. – Ева, как ты сама хочешь относиться к этому молодому человеку?

– Он, мой студент. И я не хочу прятать его, как свой грязный секрет от общественности. Он, словно запретный плод, который привнесет в мою жизнь сплошные проблемы, собранные воедино из моих страхов.

– Страх – это вполне естественная реакция твоего восприятия на новый раздражитель, в лице этого парня, Кирилла. У вас возникло физическое влечение друг к другу, которое ты сама хочешь подавить в себе, потому что вас отныне связывают «обременительные отношения». Ты уже распределила роли в вашей взаимосвязи, – слегка киваю. У меня перехватывает дыхание, от того, как тонко и грамотно рассуждает Аркадий Петрович. – Так, почему эти «роли» должны понравиться ему? Он такой же живой человек. Ему также свойственны проявления чувств, пусть даже экспрессивней в силу возраста или темперамента.

– Об этом я не подумала… – сильнее сжимаю шариковую ручку в своей руке.

– Давай разберемся в тебе, Ева. Если всё же дать шанс на такие отношения, что получишь ты? – закусив нижнюю губу, что уже входит в мою привычку, отрицательно мотаю головой.

– Я старше его… – говорю то, что сразу бросится в глаза, когда мы будем «вместе».

– Каждый человек должен быть счастлив. Хуже всего – несчастливый человек, но живущий в рамках человеческого одобрения, будь – то коллектив на работе, семейное окружение или собственные установки, которые появились в результате негативного опыта.

– Я боюсь не перемен, – говорю еле слышно. – А потерь…

– Чтобы «потерять», надо сначала «обрести», Ева. Чем сильнее ты будешь бояться, именно этого – ты рискуешь вернуться туда, с чего мы начали на нашем первом сеансе. Подумай об этом.

Проговорив еще о некоторых моментах, которые меня не на шутку стали беспокоить, покидаю центр психологической помощи в умиротворенном состоянии. Удивительно, как специалисты такого уровня, могут по полочкам разложить все внутренние сомнения и страхи, акцентируя внимание на, действительно стоящих приоритетах в собственной жизни.

– Ева, можно тебя пригласить в кафе, напротив? – Аня заходит в кабинет, останавливаясь перед моим столом.

– Если меня отпустят… – перевожу свой взгляд на Давида. Он хмуро сдвигает брови, отложив бумаги.

– Крепостное право давно отменено, Давид Эдуардович, тем более, сейчас обеденный перерыв. Все прописано в уставе «сие» заведения, где мы с вами работаем, – прыснув со смеха, беру свою сумочку.

– Анна Николаевна, с первокурсниками так будите разговаривать, – Аня деланно закатывает глаза, но и не стушевывается под его тяжёлым взглядом. – Ева Игоревна, полчаса, думаю, вам хватит.

Ничего не ответив, подхватываю со стола сумочку и снимаю с вешалки свое легкое пальто.

– Может… вам тоже нужно пообедать, Давид Эдуардович. Сидите здесь – злитесь. С сытым желудком, возможно, и подобреете.

Почему-то шутит Аня, а мне достаются только суровые взгляды, короткие ответы по существу и постоянные придирки к мелким недочетам.

После того случая в аудитории, он не проявлял больше никаких эмоций по отношению ко мне. Стабильные, плоские, рабочие отношения – вот с чем приходится иметь дело.

– Ань, а можно тебя спросить? – сделав заказ, откладываю меню в сторону.

– Подозреваю, спрашивать ты будешь о Макарове? – сузив свои кошачьи глаза, вопросительно смотрит на меня. Будто мысленно получив положительный ответ, понимающе кивает.

– Так очевидно, да? – растерянно смотрю по сторонам, чувствуя себя не в своей тарелке.

– Я с ним не встречаюсь. Пересекались пару раз в клубе. И, когда он узнал, что я состою в педагогическом составе в наших общих «учебных стенах» – то само собой все «рассосалось».

– Понятно, – немного отрешенно отвечаю, потому что все мои мысли перекочевали в совершенно новое для меня измерение, а именно в «сравнение» столь очевидной разницы между нами. Она же намного меня моложе. Почему не она?

– Ты мне ничего сама рассказать не хочешь? Ева, что-то снова происходит у тебя, а я остаюсь в неведении…

– Давид… – Аня поудобнее устраивается на диванчике, старательно жуя брускетту с лососем. – Мы не совсем друзья, – делаю паузу.