— Габриэль, вы свободны, — Александр коротко кивнул ему. — Другие дела мы с вами обсудим позже. Благодарю Вас.

— Это вам спасибо, милсдарь, — он поклонился и повернулся к Элизе. — А ты смотри, не позорь нас обоих, понятно?

— Понятно, — хихикнула Элиза. — Спасибо тебе. Я не знаю, что бы я без тебя делала.

Они тепло обнялись. Габриэль, еще раз поклонившись барону, вышел во двор, оставляя их наедине. Элиза покрепче перехватила свой мешок, ожидая приказаний. Александр снова осмотрел ее с головы до ног и махнул рукой.

— Завтра я познакомлю Вас с замком, и Вы приступите к своим обязанностям. Сейчас же советую хорошо отдохнуть. Судя по всему, день у Вас был не из легких. Я покажу Вашу комнату.

— Благодарю, господин, — она пошла за ним вверх по лестнице. Несмотря на почтенный возраст, Александр вовсе не выглядел немощным и ходил быстро, и трость ему нужна была скорее для вида, чем для пользы.

Глядя на ровную спину перед собой, Элиза думала, всегда ли он жил один. Скорее всего, когда-то у него была баронесса, а может и дети. Скорее всего, их скосила какая-нибудь чахотка, а может и оспа — она не думала, что богатые болели тифом, как Фридрих.

— Также, хочу предупредить, что ночью здесь бывает достаточно шумно. Сам замок старый, а в подземельях находится тюрьма. Не пугайтесь.

Она кивнула. На смену веселью, охватившему ее в дороге, пришла нечеловеческая усталость. Через еще несколько коридоров и лестниц ей казалось, что она упадет прямо на грязный ковер, прежде чем доберется до спальни.

— Прошу. — Александр остановился у крепкой двери. — Ваша спальня.

Он пропустил ее в небольшую, но хорошо обставленную комнату, в которой даже был растоплен камин. Может, для барона это и было бедно, но Элиза о таком могла только мечтать. Несколько обитых тканью стульев, умывальник, собственный крепкий стол с масляной лампой, и, что поразило ее больше всего, шкаф, заполненный книгами, — для нее это казалось самым настоящим подарком.

— Мои покои — дальше по коридору, — ей показалось даже, что барон слегка улыбнулся. — Спокойной ночи, фройляйн Циммерман.

— Спокойной ночи, господин, — она присела в неуклюжем реверансе. Александр кивнул и оставил ее одну.

Стянув с себя испорченную одежду и наскоро умывшись, Элиза скользнула под теплое одеяло. Ей показалось, что она тонет в перине, оказавшейся куда мягче, чем можно было ожидать. Перед тем, как провалиться в глубокий сон, она вспомнила одну-единственную мелочь — разве преступников уже несколько лет как не отвозили в Нойберг?

========== Часть 2 ==========

Элизу разбудила тишина.

Навалившись, словно тяжелое пуховое одеяло, тишина украла царивший в доме по утрам привычный звук шагов, скрип половиц и мычание скота. Только прислушавшись, она различила тиканье часов, но он звучал совсем по-другому: тяжелее и медленнее. Кроме часов, она услышала и шорох ветра, где-то снаружи, за плотно закрытым окном, и негромкий стук где-то вдалеке.

С недоверием высунув голову из-под одеяла, она оглядела комнату. Ночью она показалась ей намного больше и роскошнее, чем было на самом деле. Стол в углу комнаты оказался грубым и ободранным, обивка на стуле местами разодралась. Пусть она и знала, что все это мелочи, но мелочи бросались в глаза слишком сильно. Конечно, барон мог и вовсе не взять её к себе, а мог и выделить чулан под лестницей, как в сказках, которые она читала Маргарет.

Вспомнив о бароне, Элиза вздрогнула и, прищурившись, взглянула на часы. Стрелки показывали половину десятого. Будь она дома, отец бы давным-давно выдернул ее из постели, а, может быть, и устроил бы трёпку, но Александр не дал ей никаких указаний, во сколько она должна проснуться. Она вспомнила слова Габриэля о том, что раз барон очень стар, то и спит много. Возможно, он и вовсе еще не проснулся, и у нее была возможность проявить себя, приготовив все к его пробуждению.

Умывшись и переодевшись в платье, которое вынесло ночь в мешке и даже не сильно пострадало, Элиза взглянула на свое отражение в мутном зеркале, с громадной потрескавшейся от времени рамой. Залегшие под глазами синяки напоминали о кошмаре последних нескольких дней, который начался со смерти Фридриха и закончились побегом, чуть не стоившим ей жизни. Элизе хотелось верить, что теперь начнется новая жизнь, о которой она так долго мечтала, но сомнения, поселившиеся глубоко внутри, то и дело вылезали на поверхность, как черви после дождя.

— Все будет хорошо, — подмигнула она своему размытому отражению и вышла из комнаты.

Ее комната располагалась в длинном коридоре, который вёл в зал. Кроме того, было еще несколько запертых дверей, за исключением одной — баронской спальни. Элиза остановилась посреди залитого дневным светом коридора, не зная, стоит ли ей постучаться. Возможно, Александр еще спал, а возможно, его там и вовсе не было. В любом случае она выставит себя глупой, если ворвется в чужие покои.

— Доброе утро, Элиза, — раздавшийся за спиной глубокий голос заставил девушку подскочить на месте. Александр пришел из гостиной, и, судя по всему, проснулся уже давно. Теперь на его плечи был накинут красный камзол с золотой отделкой, и Элизе пришлось постараться, чтобы сдержать смешок. — Я вижу, вы в хорошем настроении.

— Доброе утро, господин. — Она присела в неловком поклоне. — Простите меня. Я, наверное, проспала.

— Вчера у вас был тяжелый день, и официально вы еще не приступили к своим обязанностям, поэтому я решил дать вам выспаться. В дальнейшем такого не повторится, учтите.

— Хорошо. Спасибо, господин.

— Следуйте за мной. Я покажу, где что находится.

Зал, в котором Элиза вчера не была, поразил ее. Он казался будто бы вырванным из остального интерьера замка, выполненного в теплых красно-коричневых тонах. Свет здесь почему-то был холодным и отдавал неестественной голубизной, как будто вместо солнца в окна светила луна. Две лестницы поднимались на огороженный балкон, где были еще две жилые комнаты. Еще одна лестница вела вниз. Но больше всего Элизу напугал жуткого вида фонтан. Из неглубокой чаши, похожей на ракушку, поднималась уродливая металлическая сороконожка, увенчанная лицом младенца из бледного мрамора, изо рта которого текла мутная вода. По бокам ракушку поддерживали два проржавевших крыла, а спереди высовывались мраморные женские ноги. «Бледные, как у утопленницы». Зрелище было настолько неприятным, что Элиза спряталась за спину барона, лишь бы не чувствовать на себе тяжелый взгляд каменного младенца.

— Что это такое?

— Фонтан, — ответил Александр, пожав плечами. — Мне он тоже не очень нравится, но он остался здесь от прошлых хозяев замка. Я не смею его выкидывать.

— Гадость какая! — вздохнула она с облегчением. Было бы неловко, окажись фонтан любимой баронской диковинкой, а она бы обругала его.

— Вы скоро к нему привыкнете, — на лице Александра промелькнула улыбка. — А теперь слушайте. Внизу — хранилище. Кроме хлама и крыс в нем ничего нет, поэтому делать вам там нечего. Вверх по лестнице справа — мой рабочий кабинет, туда я тоже настоятельно прошу не заходить. Слева — гостевая комната. Мне нужно, чтобы вы привели ее в порядок, поскольку через несколько недель ко мне прибудет гость. Понятно?

— Да, господин, — кивнула Элиза. Александр быстрым шагом пошел дальше, в следующий коридор. Каменные львы сторожили клетку, подвешенную на металлическом тросе, и еле заметную железную дверь слева.