Вернувшись же с наступлением Многодождья, аборигены обнаружили еще больше разрушительных следов пребывания чужаков. Мало того, что живописные берега рек, позволявших, благодаря рыбной ловле, пережить Холода не одному племени ингенуитов, оказались обезображенными нарытыми в них ямами – хотминциносы добрались до нефы. Только, в отличие от местных жителей, которые набирали ее понемногу – один-два глиняных горшка, для мелких нужд по хозяйству, рабочие хотминциносов непрерывно наполняли огромные баки. У самого большого месторождения возник еще один поселок, причем немалый. Для расчистки территории под него и строительства хаманов было выпилено несколько тысяч деревьев. Кроме того, на окраине нового поселения, вместо также уничтоженного векового леса, теперь простирались бескрайние поля, на которых переселенцы деловито корчевали здоровенные пни, готовя территорию под посадку сельскохозяйственных культур в следующее Перводождье.

Еще на подходах к новому поселку вернувшиеся из кочевья племена уловили неприятный запах. Желая узнать, откуда происходят эти удушающие миазмы, аборигены зашли на улицы поселения и тут же обнаружили очень большой хаман, из крыши которого торчало несколько труб. Вот из них-то и шел не густой, но противно пахнущий дым. В этот день стояла пасмурная, ветреная погода – источаемые трубами отвратительный смрад стелился по земле. У непривыкших к такому аборигенов, когда они проходили с подветренной стороны, защипало глаза, появилась боль в горле. Некоторые сильно закашлялись.

Обойдя хаман, вождь племени с криком: «Что здесь происходит?», постучал в дверь.

Выглянувший на улицу хозяин постройки столкнулся нос к носу с разъяренной толпой – назревал конфликт.

Хиггль, так звали хозяина фабрики по переработке нефы в топливо для машин хотминциносов, в первый момент едва не поперхнулся от неожиданного прихода исконных хозяев земли и ее богатств.

«Хорошо хоть в данный момент не происходит доставка нефы» – подумал он, справедливо полагая, что аборигены, увидев, как грузовые машины подвозят ее целыми цистернами, захотят задать еще больше неудобных вопросов.

Впрочем, Хигглю не раз уже приходилось решать конфликты со своими, требующими прибавки к зарплате рабочими. Вот и сейчас он прибег к своему излюбленному приему – оттянуть время и заготовить ответы.

– Не поднимайте, пожалуйста, шум, дорогие друзья, – как можно более вкрадчивым голосом начал он, – я понимаю, вы жаждете задать мне много вопросов. Но простите, пожалуйста, в данный момент у меня просто масса неотложных дел и я вынужден просить вас повременить с объяснениями до завтрашнего утра. Приходите пораньше, прямо на рассвете и я обязательно расскажу все о том, что я делаю в этом помещении, – Хиггль указал рукой на здание позади себя, – для чего это нужно и, конечно же, предложу вам компенсацию за те неудобства, что вам доставляет мое производство.

– Я не могу ручаться за то, что повторяю речь деда слово в слово, – заметил Диик, – но, как я понял, противный Хиггль еще долго лебезил перед моими предками и сумел выпросить у них отсрочку неудобного для себя разговора.

Несмотря на то, что аборигены явились к фабрике с первыми лучами солнца, ее хозяин уже ждал их.

– Итак, уважаемые, – начал он разговор, – вы явно недовольны тем, что я построил на вашей земле фабрику по переработке нефы?

– Да, – ответил вождь племени, – и это только один из вопросов, которые мы хотим тебе задать. Кроме нефы мы хотим спросить о наших лесах, которые ты и твои соплеменники так нагло вырубили. Ни один ингенуит не позволит себе уничтожить под корень живое дерево, если можно без этого обойтись, а твой народ вырубил их тысячи. Еще мы хотим знать, почему вы превратили берега рек в сплошные канавы и раскопки?

– Полегче, полегче, уважаемый, – Хиггль попытался ограничить поток претензий, – что касается речных берегов, то я на них ничего не делал, об этом пусть рассказывают инженеры, которые занимаются добычей металлов.

В голосе Хиггля появился ощутимый напор. Вождь же, не предполагающий подобных отговорок, смущенно кивнул.

Далее Хиггль, сменив тон на более вкрадчивый, принялся долго и увлеченно сравнивать охоту и фермерство, собирательство и растениеводство. В итоге он подвел к тому, что небольшая вырубка деревьев призвана принести всеобщее благо – как переселенцам, так и коренным жителям.

– Поймите! – с жаром говорил он, – Животноводство и земледелие куда более прибыльное занятие, чем непрестанное скитание в поисках добычи. Мы, своей деятельностью, показываем правильный пример! Если каждый из вас расчистит для себя участок, и начнет возделывать на нем огород, то вы будете обеспечивать себя и свою семью овощами. Попробуйте завести домашнюю скотину, и не придется каждый день охотиться на дичь. Вы сможете перейти на оседлый образ жизни, и тогда не нужно будет столько верховых и вьючных животных – вместо них можно будет откармливать мясных и молочных. Поверьте, все самые богатые народы живут так, как я вам рассказываю и, при этом, они обитают в теплых хаманах, а не походных шатрах! В них и места больше, и, из-за толстых стен, в Холода их протопить легче! Да вы хоть попробовали бы последовать нашему примеру!

– Где же мы возьмем культурные семена, и домашних животных? – задумчиво пробормотал вождь.

– Да нет ничего проще! – подхватил Хиггль, чувствуя, что постепенно уводит ингенуитов от первоначальной темы встречи – Мои соотечественники вам их одолжат, или выдадут в обмен на заключенный с вами договор об аренде куска земли, на вашем материке.

И снова проныра пустился в долгие, путанные, рассказы о сельском хозяйстве, выпячивая в своей речи восторженные фразы о том, какое благо несет оседлый образ жизни, в сравнении с кочевым.

Вождь, вроде бы и слушал внимательно, но, при этом, его взгляд время от времени тускнел. Внимательно наблюдающий за реакцией слушателя Хиггль понимал, что собеседник пока еще полностью не доверяет – ищет скрытые подвохи в его словах.

– Скажи, уважаемый, – неожиданно пришла в голову вождя новая мысль, – а почему вы вдруг решили сажать ваши поля здесь, а не у вас на родине.

Хитрый проныра и тут нашелся, что ответить:

– Понимаешь, – сказал он, – когда мои соотечественники впервые прибыли к вам и увидели, как вы тут отстало живете, нам стало жалко вас. Наш народ не может спокойно смотреть на ваше примитивное, временами плохо питающееся общество, вынужденное бесконечно рыскать в поисках пропитания по лесам и степям. Мы хотим помочь, научить ингенуитов, как жить богаче, легче.

Хиггль настолько много говорил, так увлеченно и заразительно, с шутками и поучительными историями, убеждал вождя и стоящих рядом с ним помощников в своих добрых намерениях, что абориген чуть не забыл о первоначальной цели визита – фабрика по переработке нефы, источающая удушающие выхлопы.

Напомнил об этом донесшийся резкий запах и довольно громкие лязгающие звуки изнутри, когда, в начале рабочего дня, служащие стали запускать оборудование.

– А это еще одно средство облегчить жизнь, – заявил Хиггль, предупреждая новый вопрос, – из нефы мы изготавливаем топливо. Вы же видели наши машины, которые перевозят большие грузы, да и корабли на одних парусах не так эффективны в плаванье. У нас есть еще и другие механизмы, которые призваны облегчить труд фермеров. Да вы сами, в следующее перводождье, увидите, как на поля выйдут трактора, облегчая их труд, помогая увеличить производительность.

– А что мы будем делать, когда нефа закончится, – не унимался вождь.

– Не бойся, ее в земле столько, что еще и твои внуки не смогут потратить! – успокоил Хиггль.

Далее уже давно вошедший в раж оратор долго и красочно сыпал непонятными терминами, что было совершенно не трудно делать – ингенуиты тогда еще слова мотор-то не знали, не говоря уж о названиях деталей, из которых он состоит.