Информацию стоило бы еще раз изучить и перепроверить.

Как ученый, Ульвен настаивал на продолжении исследований. Об этом мы и говорили на наших встречах, куда приглашали только ближайших родственников и друзей.

На сей раз мы сидели в малой гостиной, где когда-то Ульвен показал нам материалы Фатимы. Нас было больше, чем в тот раз: к нам присоединились барон Максимилиан Александр и Маилла.

За окном раздавался детский хохот и визг: четверо малышей развились в бассейне. Осторожности ради в водоеме было сделано съёмное мелкое дно, чтобы дети не утонули. Но за ними всё равно наблюдали двое взрослых – Ассен и мой папа. Близнецы Ассена и Маиллы, Ульфар и Массен, играли с моими двойняшками, Лаурой и Валерией. Уйлоанцы, даже такие маленькие, от природы умеют нырять и плавать, а моих девочек надо учить, они уже держатся на воде, но плавают неуверенно. В остальном же – дети как дети. Ассен объяснил своим сорванцам, что при первой попытке опасного баловства они будут наказаны, причем не только им самим, а «дядей Ульвеном». Папу они, очевидно, не очень боялись. Зато мои дочки совсем не боялись Ульвена. Он их откровенно баловал.

Заслушавшись детскими криками, я пропустила начало рассказа доктора Келлена Саонса и очнулась лишь на словах «…ваши уважаемые кузены». А, те самые, братья покойной госпожи Файоллы?.. Или их сыновья?.. Да, наверное, сыновья.

– Эта линия не обнаруживает той удивительной наследственности, которая выявлена доктором Сантини-Рунге, – продолжал Келлен Саонс. – Поэтому нет оснований предполагать, что гены иной природы, господин Киофар, вам могли достаться от матери.

– Вы уже предложили провериться моей старшей сестре?

– Нет еще, господин Киофар. Она ведь живет не здесь, и у меня нет повода беспокоить ее просто так.

– Дядя, давай, я сама скажу ей, будто выявлен, например, некий сбой в наших генах, поэтому нужно, чтобы она тоже сдала анализы в Тиастелле.

– Хорошо, Маилла, скажи. Полагаюсь на твое хваленое благоразумие и надеюсь, ты не откроешь Ильоа, какие мы ищем гены.

– Скорее всего, они у нее тоже есть, раз есть у меня. Но вряд ли столь ярко выраженные, как у тебя и Иссоа. Мы с мамой точно не алуэссы. Я, как ты видишь, сумела родить двух мальчишек.

– За это следует сказать спасибо Ассену.

– С алуэссой у него бы получились две девочки.

– Может быть, Юлия – алуэсса? – пошутил Ульвен.

– Нет, что вы, учитель, я плохо плаваю! – возразила я. – И пою так себе…

– Зато превосходно летаете.

Я хотела ввернуть «исключительно с вами», но решила, что намек на челнок без руля, в котором мы с ним мчались навстречу смерти, прозвучал бы слишком болезненно. И я ответила:

– Вот куплю себе флаер и назову его «Чокнутая валькирия» – тогда вы оцените мои виражи!

Он взглянул на меня с одобрением. Несомненно, он понял и оценил уловку с подменой.

– Кстати, друг мой, что слышно насчет экспедиции? – спросил барон Максимилиан Александр.

– Переговоры ведутся.

– Я хотел бы попасть в команду, – сказал Карл.

– Непременно на «Гране»? – поинтересовался Ульвен.

– Как угодно. Но «Гране», мне кажется, тоже стоит привлечь. Для космолета с таким оснащением заурядные рейсы на орбитальную платформу Сулеты – все равно как для вас обучение школьников грамоте.

– Дорогой мой Карл, я уже говорил вам, что вы сами вправе идти на любые риски, но я не могу посылать вас туда, где реально очень опасно. Прошу вас, не надо настаивать. Мне не хочется становиться виновником вашей гибели или тяжелой болезни. Я такого себе никогда не прощу.

– Но я с детства летал на «Гране» с отцом…

– Вы летали в обитаемые миры. Уйлоа – мертва. Вероятно, придется составлять экипаж из существ, которые мало чувствительны к радиации.

– Аисяне и виссеванцы?

– Но, Ваше величество, – вклинился в их диалог профессор Лаон Саонс. – Вы не можете мне запретить принимать участие в экспедиции! Там должен быть хотя бы один уйлоанец! Причем с надлежащим образованием! Я столько лет об этом мечтал, и вообще весь план был изначально мой собственный! Отстранять меня – это несправедливо!

– Спросите у Илассиа, – ответил кратко Ульвен.

– Я поддерживаю отца, – почти без раздумий ответила она. – Мне бы тоже хотелось участвовать, но я понимаю, что мне нельзя. Я обязана быть рядом с вами.

– Господин Киофар, – сказал барон Максимилиан Александр. – Нашим близким действительно стоит себя поберечь ради будущего обеих семей. Относительно Карла вы полностью правы. Но я вынужден всё же настаивать на моем участии, если будет использован «Гране». После того, как космолет побывал в чужих и весьма небрежных руках, мне не хотелось бы уступать кому-либо место навигатора и капитана. Даже если экспедиция на Уйлоа станет последней в моей карьере, это достойное завершение.

Детский смех и визг за окном превратились вдруг в оглушительный рев с истошными воплями.

Я не выдержала и вскочила: «Извините, учитель, я быстро» – и понеслась посмотреть, что случилось в бассейне.

Драку двух мальчишек с двумя девчонками я уже не застала. Близнецов крепкой хваткой держал Ассен, а Лауру и Валерию обнимал мой папа – тем не менее, дети продолжали вопить как резаные, вне себя от ярости и обиды.

– Вам хочется, чтобы к вам вышла не тетя Юлия, а дядя Ульвен? – встряхнул Ассен сыновей.

Они мигом притихли, и только мои двойняшки продолжали хныкать.

– Дети, хватит! Давайте во что-нибудь поиграем! – предложила я.

– Мам, а чего они… – начала было Лаура, но я ее перебила: – Не злитесь, просто Ульфар и Массен не рассчитали сил, они не хотели сделать вам больно и не учли, что вы младше их. Правда, ребята?

Близнецы предпочли согласиться.

– Хотите дружить? Или вас лучше прямо сейчас рассадить по разным углам? – спросила я у обеих поссорившихся парочек.

– Дружить! – загалдели все четверо, мальчики на уйлоанском, Лаура на испанском, а Валерия на немецком.

– Отлично! Сейчас покажу вам игру «хоровод»!

Я построила их в кружок на лужайке вокруг фонтанчика и объяснила:

– Вы – четыре планеты, Тиатара, Сулета, Кална и Дунна, а это – ваше солнце Айни! Вращайтесь равномерно, но не очень быстро, и лучше под песенку! Папа, можешь им что-нибудь спеть?

Несколько ошарашенный папа начал напевать почему-то про ёлочку в зимнем лесу, но, поскольку Ассеновы дети не понимали по-русски, это отлично сгодилось.

Ассен тихонько спросил:

– Это ты примерно так занимаешься со своими студентами?

– Ну, почти, – засмеялась я. – Разница невелика. Только в Колледже не дерутся на лекциях.

Из гостиной вышла Маилла и, с изумлением понаблюдав за нашими играми, предложила сменить Ассена:

– Иди ко всем, прочти им краткую лекцию про заброшенные планеты… Похоже, там нужен специалист.

Когда мы с Ассеном вернулись в гостиную, разговор действительно шел о предполагаемых условиях на Уйлоа. Ассен объяснил, с чем там можно столкнуться, но сказал, что для точного понимания ситуации хорошо бы разжиться подробными картами. Которыми Севайская обсерватория не располагает – к Уйлоа после случившейся с ней катастрофы никто не летал, и в таких картах не было надобности.

– Придется просить со-ректора Уиссхаиньщща, а он, вероятно, обратится к вышестоящим коллегам, координаторам или хранителям информации Межгалактического альянса, – согласился Ульвен.

– Но речь идет не только о нынешнем состоянии Уйлоа, где больше нет атмосферы, воды и растительного покрова, а о прошлом, – напомнил профессор Лаон Саонс. – Нам нужно точно знать, где искать остатки цивилизации. У меня при себе лишь немногие старые карты, не слишком подробные. Да и те при отлете с Лиенны мне позволили скопировать с невероятным трудом. Я знаю, у них есть карты со всеми координатами – когда-то они считались совершенно секретными, а сейчас хранятся в Императорском музее, в зале картографии. Вы вправе, Ваше величество, потребовать предоставление этих сведений.

– Да, но тогда они узнают, кто я такой, – ответил Ульвен.