Четвёртый Дар – это Тропа Идущего За Светом на северо-западе Королевства Вечной Осени. Это дорога, лежавшая среди Гане́ллских лесов. Любой идущий по этой тропе должен был оставить дар Творцу, и тогда Свет приведёт его к любому месту в Одрии, которое он только пожелает.

Пятый Дар – это Потаённый Грот где-то на юге Дор’Фамиата или Занебесных Вершин. Любая потеря, хоть монета, хоть ключ, появлялась в том таинственном месте. Но пещера эта сокрыта от всех жадных взоров снегами и льдами девственных гор, и найден Грот был лишь однажды, а после сразу же забыт.

Такой была Одрия. И такой она уже никогда не станет, ибо то, что произошло позднее, навсегда изменило её прекрасный лик. А началось всё с человека по имени Э́лдрин, который волею случая, а может и самого Творца, запустил череду событий, положивших чудесное начало ужасного конца… а может, всего на всего приблизивших Судьбу».

•••

Элдрин… Это имя странным призрачным оттенком отпечаталось у меня в памяти. Но мой разум настойчиво не желал вспоминать того, кто носил его.

Мои обветренные губы обсохли, выражая неожиданно пробудившийся интерес. Я отшвырнул книгу, лежавшую на спинке кресла и с самого начала мешавшую мне устроиться поудобнее, а после нетерпеливо продолжил чтение, будто возвращаясь в мёртвый разум мудреца.

4001 год от Истока. Город Бромо́р, столица восточного графства Королевства Вечной Осени.

Сырые обшарпанные стены, покрытые частыми прожилками плесени – это первое, что увидел юноша, с трудом разомкнув тяжёлые веки. Он не чувствовал ногами земли, что было, в общем то, неудивительно, ибо его, подхвативши за руки, волокли два бугая в потрёпанных жёлтых накидках.

– «Броморская стража, не пусти их Брутад», – подумал, как видимо, пленник.

– Гляди-ка, Во́льран, этот выродок проснулся, – скрипучим голосом излил один из стражников.

– И правда, – второй конвоир достаточно грубо пихнул локтем черноволосого парня. – Мерзкий вор! На этот раз не отвертишься. К утру, надеюсь, раздробят тебе твои блудливые пакли на Торговой Площади. То-то люд порадуется!

Узник мало понимал о чём говорят стражники… Он даже не помнил последние минуты перед потерей сознания! Тут его вновь повело, голова закружилась, напряжение в руках исчезло и его взгляд вновь поглотила темнота.

Очнулся названный преступник от того, что кто-то швырнул его бессильное тело на стул и принялся старательно связывать руки за спиной. Сознание вернулось не сразу, сперва слабые отголоски ощущений, затем уже более явная боль от давления спинки стула на всё плотнее сходящиеся руки. Ускорило процесс ведро ледяной воды, которое опорожнили юноше прямо в лицо. Жидкость была столь холодна, что диафрагму узника повело судорогой, напрочь лишив возможности дышать.

Откашлявшись спустя несколько мгновений, он осмотрел комнату. Это было небольшое подвальное помещение, в котором был лишь стол и пара стульев, на одном из которых он, собственно, и сидел. У самого потолка было единственное крохотное окошко, заштрихованное толстыми стальными прутьями. Через него яркие лучи Света падали прямо на лицо юноши, из-за чего он видел лишь очертания крупного силуэта, сидевшего на втором стуле.

– Перестарались твои вышибалы… Так своей колотушкой двинуть, что твой стол я до сих пор воедино собрать не могу… – возмутился юноша, адресуя свою жалобу явно знакомому собеседнику.

– Некто Элдрин, сын достопочтенного Эдварда, известного мореплавателя, – словно не услышав предыдущей фразы медленно и гулко проговорил таинственный силуэт. – Как у столь славного человека мог появиться такой… несуразный отпрыск?

Здоровяк вышел на Свет, держа в руках небольшую потрёпанную тетрадь, из которой он и процитировал начало своей речи. Этот высокий и широкий человек с короткой стрижкой и кучерявой бородой тоже был облачён в жёлтую накидку с изображением каменного древа на груди; однако, от двух солдафонов, доставивших сюда пленника, его отличала пара расшитых погон достаточно высокого ранга.

– Ну наконец-то они научили тебя читать, Медведь… – попытался сострить парень, но служитель закона прервал его.

– Ограбление обоза, вёзшего овощи к графскому столу…

– Ложь! – ответил на это Элдрин.

– Похищение кольца-печатки броморского писца…

– Ложь!

– Исчезновение при странных обстоятельствах шляпы графини ностарианской…

– Ложь!

– Вероломный взлом посольского номера в состоянии алкогольного опьянения…

– Эм… – на этот раз призадумался узник, чем удивил некого Медведя. – И тут вышла ошибочка…

– Но тебя застукал сам нимлендский посол в сопровождении двух броморских стражников, – с ухмылкой подметил здоровяк.

– Я просто спутал этот домик со своим, – вновь попытался поднапрячь память обвиняемый.

– Это случилось на втором этаже лучшей гостиницы Бромора, которая находится в Верхнем Городе, куда вход таким олухам как ты заказан!

– Да ты же сам сказал, что я был пьян, – улыбнулся юноша.

– Ааа, и пропажа двух мешков этой новой ерунды для засева полей, конечно же, тоже не твоих рук дело? – наигранно пробормотал обвинитель.

– Чего? – это заявление здорово обескуражило Элдрина. – А вот это уже серьёзно, не я!

Здоровяк устало подсел на край стола, достал из-под мундира железную флягу, открыл её, отбросив пробку на тонкой цепочке, и сделал пару жадных глотков.

– Четыре раза нам не хватало совсем немного, чтобы надолго запереть тебя за решётку, но в этот раз ты серьёзно вляпался. Надеюсь, мыло у тебя уже припасено… петлю чтоб смазать.

– Ну нет… в этот раз это точно ошибка! Я, видимо, в тот момент был рядом, а твои тугодумы…

– Кончай эльфийской монашкой прикидываться! У тебя руки по локоть в грязи. И грязь эту просто так не отмыть! – лицо здоровяка сильно покраснело, а на лбу проступили капельки пота, он вновь отпил из фляги чего-то явно горького и добавил. – Уж очень подозрительно, что самый нежеланный гость в Броморе, опять оказался рядом, когда что-то пропало.

– Это просто совпадение… – умерил свой пыл обвиняемый.

–А, так, значится, мы ошиблись? Ничего, вздёрнем тебя, а если оправдают – извинимся и помилуем, – собеседник юноши, разгорячённый алкоголем и моральным превосходством, уже открыто издевался.

– Медведь, это просто…

– Хватит! – вдруг рявкнул здоровяк. – Изволь чин капитана хотя бы уважать! Стража!

Последовала продолжительная пауза. Подчинённые не торопились следовать зову их командира, а у Элдрина будто ком в горле встал. В это время обладатель капитанских погон вновь отхлебнул из своей фляги. Поморщившись, он заревел ещё громче:

– Стража!!!

В этот раз подчинённые практически мгновенно распахнули дверь и вдвоём ввалились в комнату.

– Увести эту мразь! – неожиданно переменившийся в настроении Медведь неистово махал руками, выронив в итоге свою драгоценную ёмкость, которая, в свою очередь, незамедлительно опорожнилась. – Вот пёс… Я лично явлюсь на твою казнь и толкну рычаг, улыбаясь тебе в лицо!

Конвоиры неуклюже подхватили Элдрина и спешно покинули помещение, не желая попадаться под горячую руку капитана.

– Чудной он у вас, – сам себя попытался подбодрить шуточкой осуждённый.

– Ага, каждое утро на работе оторжаться не можем… – уныло прокомментировал один стражник, добавляя в свой тон нотку то ли насмешки, то ли сарказма.

– Всё, шутник, пора спать, – вдруг проговорил второй.

Юноша уже приготовился к очередному удару по затылку, но вместо этого на его голову накинули плотный мешок.

– Ни к чему тебе знать, где эта комнатка находится, – добавил тот же стражник.