– Видимо, ты решила меня не убивать?

– Мне было интересно, что вы скажете при личной встрече.

Он усмехнулся и надолго задумался. Решила его не торопить, но скука настигла меня через несколько минут молчания. В мысли постепенно приходило раздражение от ожидания, и я начала складывать перья с позолотой и восковые палочки колодцем, колупать пальцем красивую чернильницу и случайную царапину на крышке стола. За всем этим наблюдал хозяин кабинета.

– Сколько у меня времени?

– У тебя была неделя после того, как ты узнал про нападение на Сен-Сфета, и ты так не нашёл доказательств? Ты не понимаешь какие у тебя проблемы. Прямо сейчас. Перед тобой. Пробрались через весь твой сад, мимо пьющей охраны и залезли в твой кабинет через окно.

Ихир округлил глаза. Видимо, он мысленно уже решил, что сделает с подчинёнными.

– Я теряю терпение, – напомнила я ему.

– А что я тебе скажу? Что загнал в шахты своего помощника? Но я сомневаюсь, что ты поверила бы ему, верно? А Хисмер мне говорит одно, а остальным другое, выставляя всё в дурном свете? У меня есть свидетели, но разве ты им поверишь? Мне нечем доказать свою невинность кроме голых слов.

Резко выдохнула, ожидая, что сказанное дальше вызовет у меня слишком много огорчения. Но Ихир меня приятно удивил:

– Я возмещу тебе ущерб, госпожа Сфета. Чтобы не оставлять тебя в обиде, пока мы со всем не разберёмся.

От неожиданности я крякнула. Ихир смерил меня усталым взглядом и поставив подпись на каком-то бланке, залил её воском и надавил печатью.

– Вот, в Канцелярии с этим тебе выдадут сумму…

Забрав у него бумагу, положила её во внутренний карман.

– Ты же понимаешь, что если произойдёт что-то подобное, то ты от меня так просто не отмахаешься?

– Отлично понимаю.

Я обошла стол, села на подоконник, свесила ноги, готовясь выпрыгнуть, но Ихир неожиданно сказал:

– На самом деле, я рад тому, что ты решила дать мне шанс. Для меня это очень неожиданно. Честно признать, я смирился со скорой смертью. А ты оказалась не похожа, ни на Ифатху, ни на Олхину…

Одним рывком я вытолкнула себя в окно и спрыгнула на козырёк. Вышло громче, чем надеялась.

Городок Сен-Сфета стоял на границе владений двух земельных господ. За его южной стеной был пологий спуск к обмельчавшей, но всё ещё огромной реке. Её, то ли из уважения к прошлому величию, то ли ради шутки называли не иначе как «Великая». По ней два господина, Сфета и Хаелион, издавна поделили землю. За восточной стеной города была мелкая речушка, а за северной и западной – низкие холмы и берёзовые рощи.

Это место – большая проблема господ Хаелион. Реку просто так не перейти. После прошлого обвала мыса древнее русло, рыхлое и бугристое, стало собирать чересчур много воды из впадающих рек и заболотилось. Глина на обрывах была вечно мокрой из-за проступающих родников. Проложить путь с одного берега на другой оказалось слишком затратно. Приходилось надеяться на старые мосты. Один находился прямо здесь, но выводил путника под прямые взгляды часовых на стенах. Второй построили намного ниже по течению. А третий, между первыми двумя, так и не получилось отремонтировать – новые опоры косило, сносило и роняло.

Возможно, господам Хаелион не было бы дела до другой стороны реки, но столицу перенесли с востока на север страны – странное решение, принёсшее больше проблем, чем пользы. Земля Хаелион, которая жила торговлей, шахтами и маленькими фабриками, попала в сложную ситуацию. Караваны шли либо по первому мосту и платили Сфета за пропуск, либо по второму и тратили неделю на опасном тракте. Между двумя неприятными вариантами господа первое время выбирали тот, который казался чуть лучше – отдавать деньги соседу. Подобные договоренности сначала послужили почвой для небольших конфликтов, а потом и для серьезных претензий.

В какой-то момент противостояние стало кровавым. Тогда и появились стены Сен-Сфета. Город стоял на одном из осколков Каменного плато и пока земля всё больше сползала в русло Великой реки, он был недвижим, словно огромная чаша.

Городок не один раз принимал удары Хаелион, но вражда закончилась в апогее схваток. Почти одновременно к власти в семействах пришли двое молодых парней, некогда учившихся вместе в столичных академиях – Рхаирмо Хаелион и Ифатха Сфета. К сожалению, они были не товарищами, но, к счастью, благоразумными людьми и быстро пришли к согласию.

Гарнизон в Сен-Сфета никогда не распускали полностью. Он состоял из нескольких хакано́в12. Первый, Шавки, следил за порядком в городе. Второй хакан – это Лысые собаки. Они тушили пожары. А третий назывался и вовсе чрезмерно иронично – Трусливые паскуды. В него входили те, кто готов был в любой момент защищать город. Остальные хаканы распустили за ненадобностью. Градоправитель раньше пытался хотя бы уменьшить оставшиеся три, но у него ни разу не вышло, благодаря упорству господина Ифатхи.

Кроме паскудиков, как их ласково называли горожане, никто сильно не боялся нападения. Так всегда выходит, когда всё слишком хорошо и беда кажется настолько далёкой, что начинаешь сомневаться в её реальности. Местные жители стали разводить собак. Город и до этого занимался боевыми породами, сторожами и охотничьими гончими, но в какой-то момент собаководство стало одним из самых прибыльных занятий. В Сен-Сфета можно было найти пса на любой вкус в прямом и переносном смысле. В питомниках обитали собаки-няньки, отличающееся добротой к маленьким детям; декоративные шавки-мочалки, неспособные жить без чужой помощи и особые «вкусные» породы для гурманов. Желающих приобрести животное хватало, чтобы в городе появился цех. В него входили заводчики, которых намного чаще называли псарями. Заказы распределялись по влиянию и возможностям, и в целом выходило справедливо.

Город не бедствовал, но его благополучие крылось в аккуратности, но, увы, не в достатке жителей. Если бы горожане относились к тому, что имели чуть более небрежно, то неровные, разные по ширине и длине улицы за неполный месяц обросли бы навязчивыми неприятными запахами. Смрад стелился бы, как паутина по задохшимся переулкам, по озёрам грязи в разбитых колёсами дорогах и клокам шерсти после драки позабытых людьми и добром собак. Но жители были достаточно порядочны. Возможно, это наследие дисциплины хаканов, переданное отцами, мужьями, сыновьями и братьями.

Местная жизнь, как всегда бывает, оказалась небогата на события. В городе был дефицит шокирующих слухов и новостей. Самое доступное людям развлечение постоянно испытывало нехватку материала. Сплетникам не оставалось ничего, кроме как следить за соседями и интересоваться каждой мелочью личной жизни окружающих. И им хватало подобных интересностей, чтобы занять следующий вечер, но не больше. Поэтому любой незначительный проступок превращался в событие, а действительно невероятные вещи вызывали целое помешательство. И если «события» забывались через день или в худшем случае неделю, то второе так впечатляло горожан, что источник новости мог подвергнуться последствиям истерии куда большей, чем заслуживал.

***

В тот день было приятное летнее утро. Вдали по небу растянулись тощие белые тучи. Солнышко, в последнее время ставшее особенно жестоким, ещё не начало кусать за макушку. Ни одному ребёнку не могло прийти в голову оставаться дома при такой погоде.

Две маленькие фигурки неслись вниз по улице Пыльной к Старым псарням, которые затерялись за заброшенными домами. Дети забежали за одну полуразрушенную громаду, пролетели по короткому пути одичавший сад и оказались прямо перед линией плоских построек – коробушек. Зданий было меньше десяти, они боками жались друг к другу. Накрывала их крыша из старых почерневших досок и соломы. Под общим покровом, как под одной измерительной линией, различия построек выделялись ещё более явно. Использовали эти сараи в основном летом для содержания собак. Однако сейчас их заняли только наполовину.