Мы все вздрогнули. Там за стеклом кто-то был. И этот кто-то издавал противный звук вроде того, что получается, когда ножом скользишь по металлической трубе. Жуткий, противный звук. Он длился несколько секунд, а потом все стихло.

Тишина. Как она приятна. Спокойствие и безмятежность. Вот бы побыть в этом состоянии подольше.

Но вдруг эта тишина стала нагнетать и пугать. Слишком тихо. Слишком спокойно. Ничего не происходит. Совсем. Страх и интерес стали овладевать нами: а что там за стеклом? Кто там прячется?

Мы потихоньку начали пробираться вперед. Я оказался ближе всего к стеклу. За мной Соня. За ней Ника. Кац почти не сдвинулся с места. Я прислушался. Я знал, что по закону жанра, сейчас должно было что-то произойти. Резкий звук или действие. Я знал это умом. Но вот эмоциям и чувствам этого не объяснить.

Уже почти у самого стекла я увидел, что по ту его сторону движется какая-то тень. И эта тень резко ударила обеими руками в стекло и прислонилась к нему лицом. С визгом и нецензурными воплями мы рванули обратно и прижались к противоположной стене.

Там стоял Фредди Крюгер и водил когтями-ножами по стеклу. Конечно, я понимал, что это всего лишь актер в полосатом свитере, шляпе и резиновой маске. Но выглядел он очень натурально. А этот звук когтей по стеклу…

В комнате было четыре двери. И все они были заперты. На вид, по крайней мере: никто не мог даже с места сдвинуться, чтобы проверить. Напуганы были все, даже здоровяк Кац, что выглядело бы, наверное, крайне уморительно, если бы в том состоянии я мог смеяться.

Вдруг в соседней комнате включился все тот же красный тусклый свет. И мы увидели еще одну тень. Позади Фредди, который стоял около стекла, появился человек в хоккейной маске и с мачете. Я испытал крайне противоречивое чувство. С одной стороны, все напряглись, потому что появился еще один маньяк-убийца. С другой, мне стало немного жалко Фредди. Это напомнило тот момент из любого фильма ужасов, когда показывают, как позади жертвы появляется убийца и тебе хочется кричать: «Он сзади, спасайся, беги!». Так было и сейчас. Но мы молчали и просто смотрели.

Джейсон Вурхиз, что был в хоккейной маске, подошел к Фредди Крюгеру и ударил его по спине мачете. Брызнула кровь, и Соня с Никой закричали. Фредди повернулся лицом к противнику и попытался ударить его своей рукой в перчатке с ножами, но тот увернулся и еще несколько раз ударил Фредди в корпус.

По стеклу бежали капли красной жидкости. Выглядели они довольно натурально. Все выглядело очень натурально. Я вспомнил слова Сэма, что все будет эпично. Так и есть.

Вдруг послышался щелчок затвора и отворились две двери. Те, что были ближе к стеклу. Я быстро сообразил, что в другой комнате тоже были двери, и Джейсон двинулся к одной из них. Я крикнул «Бежим», и мы понеслись к левой двери, а из правой вдруг появился Джейсон.

Мы проскочили промежуточное помещение размером метр на два и выбежали через другую дверь, оказавшись в той комнате, где лежал Фредди. Мы остановились. За стеклом стоял Джейсон. Он резко дернулся, будто хотел выбить головой стекло. Мы отскочили к стене. Затем он снова подбежал к одной из дверей, а мы помчались к противоположной – очередная смена комнат.

Так продолжалось несколько раз, пока мы не оказались в комнате с Фредди, когда снова щелкнули замки и двери закрылись. Но, похоже, только у нас. Джейсон же открыл одну из дальних дверей и удалился.

Мы выстроились вдоль стены: Соня, Ника, я, Кац. Никто не решался подойти к телу Фредди. Но только у меня мелькнула эта мысль, как открылась дверь, рядом с которой стояла Соня и выскочил Джейсон. Я закричал, девушки заорали, Кац ударился всем телом от испуга о противоположную дверь. Мачете висело на ремне, и Джейсон, воспользовавшись нашим испугом, схватил Соню и утащил ее туда, откуда пришел.

Снова тишина. Ника прижалась к моей груди и тихо повторяла «Я хочу домой». Я гладил ее по волосам и внутренне ликовал сквозь страх. Но счастье было недолгим. Кац толкнул меня в плечо и указал на стену, противоположную стеклу:

– Смотри.

Я глянул на стену, а там синим светом мерцала надпись: «ДАЗАН ИРТОМСОП». Мы встали поближе друг к другу и уставились на этот набор букв. Я несколько раз повторил это шепотом, но понять так и не смог. Вдруг Ника сначала прошептала еле слышно, а потом уже громче:

– Посмотри назад!

Сердце ускорило свой ритм раза в два. Мне стало трудно дышать. Мы повернули головы на окаменевших шеях и увидели его. Перед нами, весь в крови, стоял Фредди и задорно перебирал пальцами с ножами на концах. Мы вжались в стену, на которой только что прочитали перевернутую надпись.

Крюгер медленно двигался на нас и истерично хихикал. Больше всего пугал не сам его вид, а этот пронзительный безумный смех. К счастью, одна из дверей щелкнула и открылась. Мы выбежали в коридор и добежали до следующей комнаты.

Так продолжалось еще раз пять. Где-то постоянно появлялся либо Фредди, либо Джейсон. Соню мы больше не видели. В каждой новой комнате были какие-нибудь ребусы или загадки, и только разгадав их, у нас получалось открыть дверь, когда на подходе был один из маньяков.

В итоге мы оказались в небольшой комнате, с двумя дверями. Через одну мы вошли, а на второй располагался маленький сенсорный экран. Предметов или надписей в комнате не было. Вдруг раздался голос, который прохрипел, что сейчас мы услышим «Черную считалочку» и должны разгадать ее смысл, чтобы выбраться.

Началось воспроизведение:

– Раз – боль мироточит из глаз.

Я напрягся.

– Два – дико в руках и ногах скрепят жил провода.

Считалку зачитывал детский голосок.

– Три – что-то под кожей елозит внутри.

Точнее, два голоса: мальчика и девочки.

– Четыре – твоя агония уже в прямом эфире.

Я сразу вспомнил все фильмы ужасов, где присутствовали дети.

– Пять – эволюция мозга пустилась вспять.

Одни играют в классики.

– Шесть – когти звонко стучат о дверную жесть.

Другие прыгают через скакалку.

– Семь – под кроватью зубами шуршит чья-то тень.

Ездят на маленьких велосипедах.

– Восемь – бледная женщина в черном плаще под окном траву мирно косит.

Бегают по дому, звонко смеясь.

– Девять – ты на крыше в бреду: что будешь делать?

Я снова вспомнил Карину в этом ее черном платьице.

– Десять – психоз скоро пройдет, прекращай пальчиком поперек вены резать.

– Что это было? – трясущимся голосом спросил я.

– Бред какой-то, – ответила Ника.

– Что мы вообще должны делать? – выдавил я.

– Я думаю, что набрать какое-то слово на экране, чтобы открылась дверь, – предположила Ника.

– Точно. Суть считалки – это какое-то слово. Попробуем, – сказал я и ввел слово «бред».

Дверь не открылась, зато противоположная содрогнулась от удара.

– Что это? – закричала Ника.

В этот же момент дверь затряслась еще раз, и показалось лезвие топора.

– Они рубят дверь, вот что происходит, – проорал я. – Есть еще варианты? Какое слово? Может, «шизофрения»?

Я набрал слово, но оно не сработало. Лезвие появилось еще в одном месте.

– Психи, – заорала Ника.

Я ввел, но дверь не открылась.

– Может, «психушка», – сказал я и ввел слово. Не сработало.

Кусок фанеры отлетел и показалась маска Джейсона. А затем в отверстие пролезла когтистая рука Фредди. Еще несколько ударов, и они будут здесь.

– Ребята, не тупим. Слово! Называем слово!

– Безумие. Безумие. Безумие, – повторял Кац.

– Точно, «безумие»!

Я ввел слово – дверь пикнула, щелкнула и открылась. Такой восторг! Мы выскочили из этого ада и оказали в светлой белой комнате с плакатом: «Поздравляем. Вы прошли квест. Идите по стрелкам, и вы спасены».

Ника завизжала и бросилась мне на шею. Я тоже кричал и смеялся. Не знаю, испытывал ли я когда-нибудь столько радости.

Мы вышли из этой комнаты и, пройдя по нарисованным стрелочкам, оказались у двери, ведущей в «смотровую», где мы оставили вещи и Карину.