– Кенагин хезматчесе19– это проговорили прямо надо мной.

Подняла голову и посмотрела на них, три мужика азиата смотрели на меня. Один из них был светловолосый, тот, что щупал меня. И вдруг смотря на них до меня дошло, это не квест.

Не квест это, и мужик мертв.

Внутри всё холодеет, как будто я лечу в пропасть.

Наверно в моих глазах ужас, от всего происходящего, потому что белобрысый проговорил, что-то своим, спустился с коня и подошёл ко мне.

В его глазах я увидела свою смерть, они сейчас меня убьют за побег. Сглотнув комок в горле, я не нашла ничего лучшего сказать, единственное что вспомнила:

– Салам20.

Светловолосый замер, так и продолжая смотреть на меня.

– Мин Марина, – ткнула в себя пальцем, применив уже все знания татарского. Не знаю почему, но я решила, что это татаро – монголы. Почему они, потому что это все, кого я вспомнила из древних азиатов. Вроде бы мин, это я.

Получается, я сказала: " Я, Марина".

В ответ было молчание. Лошади только фыркали.

А дальше я сделала то, чего сама от себя не ожидала. Я показала на него пальцем, он смотрел на мой палец.

– Мин Мэгужин, – произнёс.

Он ткнул в меня пальцем.

–Кенэзлек Марина, – он развернул меня за плечо и куда-то повёл, взяв под уздцы своего коня.

Сам ты козел, подумала, но противиться не стала.

Мы отошли немного, и он достал из седельной сумки, что-то завернутое в тряпку. Развернул и дал мне кусок лепёшки и белого, вроде бы сыра.

– Ууу, рахмат, – это всё что нашлось в моей голове.

Я взяла, не подыхать же с голоду. Вернулась к саням, где на меня во все глаза смотрели Ефросинья и вторая пленница. Лепёшку и сыр, разделила на три части, сыр был похож на брынзу, солёный сильно.

Пока жевали, девушки, смотрели на меня шокировано, в их глазах я была сумасшедшей.

А может и правда, я брежу. Всё это похоже на бред сумасшедшего.

Мы долго ехали, стало вечереть, на пути какое-то небольшое селение. Как выяснилось, оно было заброшенно людьми или же их, как и нас угнали в полон.

Про полон, я вспомнила из уроков истории, помню в учебнике была картинка людей, угоняемых в рабство. Но, пожалуй – это всё, что помню. Начались нашествия в тринадцатом веке и около двухсот пятидесяти лет длилось. Значит сейчас тринадцатый, четырнадцатый или пятнадцатый век.

Пока раздумывала, телега остановилась. Подняла голову, смотрела, как связанных мужчин потащили в полуразрушенный сарай. Нас девушек, в том числе и меня в другой.

Мы собрались втроём в круг, нам думалось, так будет теплее. Только сомкнула глаза, желая уснуть, дверь распахнулась. От усталости, даже не успела поднять голову на шум.

В одно мгновение меня схватили и потащили. Я почти не сопротивлялась, сил не было, и только посмотрела, это был светловолосый полуазиат. Он потащил меня к двери сарая, к нам бросилась Ефросинья и заголосила:

– Младоуменъа суще!21

Фросю оттолкнули, дверь закрылась, и её подпёрли бревном.

Меня втащили в низкий дом-землянку, усадили куда-то. Мне уже было всё равно, в голове туман, хотелось, есть, пить, а больше всего спать. В землянке было тепло, углу потрескивала печка.

А дальше, случилось странное. Услышала плеск воды, подняв голову, увидела, как в деревянный продолговатый таз из металлического ковша льют воду. Вода парила, а значит была горячей.

Светловолосый, что-то проговорил, но я не поняла.

– Марина, юыну22.

Он взял меня за руку и потащил к тазу. Затем остановившись, стащил с меня пуховик и кинул на место, где я сидела. Рукой зачерпнул воду из таза и брызнул мне на лицо. От неожиданности я отскочила в сторону, а мужик заржал.

– Мэгужин, так нельзя – из того, что я сказала, думаю, он понял только имя своё.

Он вновь посмотрел на меня, а потом вышел, хлопнув дверью.

Глубоко вдохнув, я закрыла глаза. Мне было страшно, я устала, и не выдержав заревела. Присела наподобие кровати, куда бросил азиат мой пуховик. Голова шла кругом, что делать, как быть. От задаваемых самой себе вопросов, мне стало только хуже.

Огляделась на печи в углу, шёл легкий дым. Большой ковш, стоящий на ней был с водой, и она кипела. Нашла тонкое поленце рядом с печью, просунула в ручку двери и сделала подобие запора.

Оторвала от своей юбки кусок ткани, она всё равно длинная была. Этим куском взяла ковш и добавила горячей воды в таз. Быстро разделась до пояса, умылась. Потом мокрой тряпкой обтерла тело. Мыть голову без шампуня не решилась, да и простыть на таком холоде не хотелось.

Оделась, вытащив полено из ручки, открыла дверь и выплеснула воду из таза. Легла на лежанку-кровать. Вроде бы согрелась, от печки было тепло.

Раздумывала над тем, как попала в этот мир, или может это не другой мир, а я переместилась во времени в прошлое. Страшно, совсем не хочется здесь быть. Меня пугает мир без удобств, без родных, без всего что дорого и к чему привыкла. Мне понятно, что долго я здесь не протяну. Не знаю, языка и их древних понятий, и обычаев. Вот, например, зачем он притащил меня в землянку отдельно от девушек, зачем показал мыться? Мысль, что мелькнула у меня, совсем мне не понравилась. Отогнала от себя её, и вновь разревелась.

Сама не заметила, как уснула.

Проснулась вновь от криков и шумов, это похоже на дежавю, в этом мире или времени, всегда чинят разборки ранним утром. Подняла голову, светловолосый полуазиат лежал рядом и спал. Я легонько его толкнула, он открыл глаза и посмотрел на меня. Мотнула головой в сторону двери, он замер на миг. А затем видимо сообразил, что происходит, вскочил, схватив ножны с мечом, бросился к двери.

Я тоже подскочила, стала одевать пуховик, которым была укрыта, промедлив пару минут, направилась к двери, но не успела дойти пару шагов. В этот миг дверь распахнулась, и в неё ввалился один из азиатов, с выпученными от боли глазами. Этот был очень крупный, высокий, какой-то не типичный для монгола. В животе у него торчал меч, он держался за него и наступал на меня.

В следующий миг он дёрнул меч из себя и отбросил его. В ужасе смотрела, как из его рта потекла кровь, смешанная с пеной. Он сделал ещё один шаг, ухватившись за меня начал падать. Так вдвоем мы и упали на деревянный настил. Больно ударившись телом и головой, я чуть не потеряла сознание.

Застонав от боли, попыталась вылезти из-под большого и здорового мужика, но у меня ничего не получилось. А еще я почувствовала, как джинсы под юбкой стали намокать. Меня придавило, сдвинуться невозможно, дышать стало трудно. Я стала кричать и звать на помощь.

– Помогите!!! На помощь!!!

Дышать уж было невозможно, джинсы между ног промокли ещё сильнее, от тяжести я закрыла глаза.

И вот в этот миг дверь распахнулась и впустила клубы холодного воздуха, почувствовала по запаху, но глаз не открыла, боясь смотреть. Кто резко подошёл, и в один миг сдернул с меня азиата, я распахнула глаза, и обомлела.

Передо мной стоял старший мечник, и смотрел на меня. Его голубые глаза смотрели на меня с болью, ещё миг, и он опустился рядом на колени.

– Марьюшка! Ми Марьюшка! Жива, Марьюшка!

Он наклонился ко мне и приподнял мою голову руками, погладил по голове.

Затем его глаза скользнули по мне сверху вниз. Взгляд замер где-то ниже поясницы, после чего он поднялся на ноги и встал почти у моих ступней. А дальше он резко задрал, подол юбки и на миг замер.

Я испуганно смотрела на этого коренастого мечника, представляю, что может подумать мужик, из прошлого впервые увидевший под юбкой джинсы. Понятно у него шок.