– Я не привык задерживать посетителей без надобности. Ты заслужила отдых и можешь идти праздновать успешно сданный экзамен. Если СБ пришлёт какую-нибудь информацию, я дам знать. И помни, что отныне дверь моего кабинета открыта для тебя в любой час рабочего времени.

Эдвард похлопал подопечную по плечу, и Энн, не проронив ни звука, выскользнула в коридор, надеясь добраться незамеченной хотя бы до ближайшего поворота. Её вчерашние учителя порой были не менее любопытными, чем их юные ученики, а она не чувствовала в себе решимости, способной помочь выстоять перед лавиной многочисленных вопросов. К счастью, основная масса народа давно переместилась в жилые ярусы, где играла громкая музыка, а экзаменуемые и экзаменаторы со смехом вспоминали забавные истории прошлых лет, коих немало накопилось за время их долгого сотрудничества. Энн хотела присоединиться к одной из таких компаний, чтобы не привлекать к своей персоне излишнего внимания, но не успела сделать выбор, как наткнулась на Джека Харрисона, прогуливающегося в обнимку с одной из курсанток-второкурсниц.

– Ты здесь? – изумлённо спросил навигатор, потеряв всякий интерес к только что прижимавшейся к его плечу красавице. – Я слышал о трагической случайности, стоившей тебе диплома. Поверь, мне очень жаль, но…

– Я сдала экзамен. Не спрашивай меня о подробностях, но только что я подписала контракт с будущим работодателем. Так что мы ещё встретимся на вечере прощания…

Энн презрительным взглядом окинула повисшую на преподавателе девицу и, учтиво кивнув головой, поспешила дальше, не желая мешать сладкой парочке наслаждаться атмосферой праздника. Она понимала, что не вправе осуждать Джека и эту молодую курсантку только за то, что им вздумалось погулять вместе – романы между учителями и ученицами не были редкостью, и каждый год в Академии даже случались свадьбы, которые, впрочем, отнюдь не гарантировали счастливым невестам удачи на выпускном экзамене. Но внутри Энн буквально кипела от негодования, раздосадованная фальшивой попыткой Джека скрыть своё равнодушие к её будущему, тогда как ещё сегодня утром он едва ли не превозносил девушку к небесам.

К счастью, в следующий момент она увидела бывших одногруппников – Питера и Эндрю, оживленно беседовавших с какой-то незнакомкой, и поспешила присоединиться к троице, выбросив из головы ненужные в этот праздничный день переживания. Компания быстро влилась в толпу, и окружающий мир потонул в звонком смехе, ритмах современной эстрады и сладком привкусе марсианского вина, по праву считавшегося одним из лучших сортов, производимых человечеством вне пределов родной планеты. Будущее обрело вполне реальные розовые очертания, и девушка уже не сожалела о сделанном вопреки собственному желанию выборе, уверенная в том, что на новом месте её ждет головокружительная карьера и масса настоящих приключений, которые и не снились пилотам, бороздящим просторы вселенной на кораблях с узнаваемой всюду эмблемой «Мегатранса».

Проснувшись в третий раз под светящимся небом западного полушария, Жак приготовился к очередному многочасовому переходу через равнину, уже почти уверенный в том, что плантации неизвестного науке кустарника простираются до противоположного берега континента. Каково же было его удивление, когда максимум через час путешественник очутился на краю обрыва, внизу которого начинался совсем другой пейзаж. Каменистая равнина уходила вдаль до самого горизонта, представляя собой довольно-таки унылое зрелище. Среди её немногочисленных украшений выделялись одиноко стоящие деревья со сморщенными пожелтевшими листьями, беспорядочно разбросанные по поверхности каменные глыбы, готовые поспорить своими размерами со знаменитым египетским сфинксом, и небольшое озеро, расположенное всего в каком-то километре от того места, где Жак решился-таки спуститься вниз. В другой ситуации он ни за что бы не стал рисковать собственной шкурой, воображая себя отважным скалолазом, способным без страховки преодолеть почти отвесный тридцатиметровый склон, у подножья которого росли невысокие кустарники, покрытые колючками длиной с человеческий палец. Об этом горе-исследователь узнал чуть позже, когда сорвался со скользкого выступа и чудом не получил никаких ранений, приземлившись как раз на одного из представителей местной флоры. Скафандр с честью выдержал очередное испытание на прочность, и разработавшие его специалисты получили в свой адрес несколько лестных слов, глухим эхом отразившихся от безжизненных скал. Осмотревшись по сторонам и не обнаружив поблизости ничего интересного, Жак направился к озеру. Достигнув берега, он растерянно уставился на водную гладь, которая идеально отражала свечение неба, выполняя роль огромного зеркала. Не имея с собой никакого работающего оборудования, путешественник вынужден был довольствоваться информацией, полученной от собственных органов чувств, после чего неторопливо двинулся вокруг преграды, надеясь найти в этом безжизненном царстве хоть что-нибудь необычное. Пару раз он останавливался, чтобы прокричать в небо свои проклятья, а потом долго прислушивался к мёртвой тишине Абеона, пытаясь различить в ней хотя бы один посторонний звук. Но всё было напрасно, и только редкие порывы ветра отчасти скрашивали одиночество робинзона.

Когда озеро осталось позади, Жак понял, что допустил большую ошибку, не пополнив запасы продовольствия растущими на верхней равнине ягодами. Здесь, внизу, он до сих пор не заметил ни одного плодоносного кустарника, и спустя пару недель перед ним могла встать проблема голода. Впрочем, то было дело будущего, а пока он мог позволить себе немного поиграть в первооткрывателя и вспомнить рассказы о героях, много лет назад покорявших неведомые планеты, создавая фундамент нынешнего величия человеческой цивилизации. Разве могли те смельчаки подумать о том, что наступит день, когда галактики станут слишком тесными для посланников их родины, а открытие новых миров превратится в бюрократическую процедуру, состоящую главным образом из внесения звёздной системы во все необходимые реестры. Пожалуй, эпоха космического романтизма закончилась в тот день, когда великий Серж Жилински построил первый в мире космический корабль, способный совершать гиперпространственные прыжки на расстояние в несколько десятков тысяч световых лет. Последовавший за этим миграционный бум привёл к тому, что население Земли за несколько веков сократилось почти в десять раз, достигнув отметки в полтора миллиарда человек, в то время как общая популяция межгалактической Империи вышла из-под контроля, перевалив за все мыслимые границы. Ныне, по оценкам демографов, во вселенной насчитывалось около двух триллионов разумных особей, а колонизация новых планет практически сошла на нет, ибо рост численности выходцев из Солнечной системы не поспевал за скоростью, с которой космические аппараты обследовали всё новые и новые территории. В конце концов, правительство даже снизило ассигнования на программу масштабного освоения вселенной, не видя смысла в стремительно растущем перечне посещаемых людьми миров. Лишь несколько научно-исследовательских институтов сохранили лицензии на обследование звёзд, находящихся вне официально установленных границ Империи, но даже они без особого восторга пользовались предоставленными привилегиями, предпочитая заниматься объектами, которые уже вошли в реестры и теперь терпеливо дожидались грядущей в отдалённом будущем колонизации.

Таким образом, путешествия в необследованные районы космоса превратились в редкие научные вылазки и забавы уставших от мирской суеты миллионеров. Звездолёты, оснащённые гиперпространственными телепортаторами, стоили немалых денег, и мало кто мог позволить себе приобрести столь роскошную игрушку. Именно потому внешняя вселенная так и не превратилась в мир, куда сбегали бы преступники и прочие отбросы общества, не желавшие жить по установленным вокруг законам. Лишь однажды банда мятежников захватила грузовой корабль и попыталась скрыться среди необитаемых планетарных систем, но была настигнута патрульными катерами и уничтожена в наставление нерадивым потомкам. С тех пор инциденты, связанные с далёким космосом, сошли на нет, и только пару раз в межгалактических новостях проскользнула информация о сенсационных исчезновениях частных лайнеров, отправившихся бороздить лежавшие за границей Империи просторы. Поиски пропавших не привели ни к каким результатам, а число любителей прогуляться в неизвестность уменьшилось настолько, что сообщения об их подвигах практически перестали появляться даже на страницах всё ещё популярной жёлтой прессы. Жак был прекрасно осведомлён об этих вещах, поскольку с детства интересовался всевозможными открытиями и путешествиями, втайне надеясь разбогатеть, купить собственный звездолёт и отправиться туда, где прежде не ступала нога человека. К сожалению, его наивные мечты потерпели крах – он так и не стал знаменитостью, а накопленных за пять лет денег хватило лишь на планетарный катер, который благополучно разбился, очутившись в западном полушарии Абеона. Единственным утешением для молодого человека стало то, что он всё-таки попал в те края, что не были нанесены ни на одну из существующих карт, а впереди его ждала неизвестность, пусть и покорённая не вернувшимися назад предшественниками.