Его поведение обращало на себя внимание Витуса и ранее. Оно казалось ему странным, изменчивым, не подвластным объяснениям. Тайна всегда шла рука об руку с Альтаиром. Какие воспоминания и тревоги таил он в своей голове, было известно лишь ему одному.
Витус долгое время ехал позади, на расстоянии двадцати шагов от собрата: не хотел тревожить. Но у берега реки наставник замедлился, и ему пришлось приблизиться.
– Будем держаться близ воды, – мирно сообщил ему Альтаир.
Раньше они держались подальше от неё, так как рядом с Ионеси больше шансов быть обнаруженным, впрочем, как и рядом с любой другой рекой.
– Эта тварь идёт за нами, – ещё одна новость донеслась до ушей Витуса.
– Почему не нападает?
– Боится, – ответил Альтаир, покачиваясь в седле.
– Что-то с трудом верится, – Витус поправил меч на поясе и оглянулся. – В этой хрени фунтов семьсот, не меньше. Да ты и сам сказал, что существо безумно. Такое создание остерегаться не будет.
– Около двух тысяч, – наставник получил удовольствие, когда озвучил предполагаемый вес сервункула и увидел реакцию собрата. – И учитывай, что это доходяга.
Витус замешкался, ведь представлял эту тварь совсем по-другому.
– Ещё что скажешь? – он задал это вопрос так, словно заранее просил не отвечать.
– Восемьдесят дюймов, очень быстрый и ловкий для своих габаритов. Прекрасный слух, обоняние, зрение, помогающее ему охотиться в темноте. О свирепости говорить не буду, ты и сам видел его работу.
– Прекрасно, – взгрустнул Витус. – И каковы наши шансы против такого чуда?
– Ответ тебе не понравится.
– Я и на прошлых жениться не собирался.
Альтаир улыбнулся. Он ожидал услышать нечто подобное.
– Шанс есть всегда. И неважно, какой рост, и вес у противника. Его всегда можно обыграть.
– Эти слова должны меня утешить? – Витус беспокойно касался рукоятки меча, который придавал ему уверенности в собственной защищённости.
– Меня утешают.
– Я не ты, – с сожалением сказал Витус. – Не понимаю, чего ему опасаться?
– Такова их природа. Сервункулы никогда не нападают сразу, сначала присматриваются. Хоть особь, идущая за нами, и безумна, но повадки у неё те же.
– Не отстанет?
– Нет.
Альтаир задумался. Эта зверюга была причиной его последних переживаний.
– Прощай сон, – промолвил Витус.
Лесные околки становились всё ближе и ближе друг к другу. Маневрировать между ними, по свободным от деревьев пространствам, стало невозможно. Собраться оказались в крупном лесочке, где кроны деревьев блокировали солнечные лучи, словно щиты.
Альтаир наполовину вытащил меч из ножен и засунул обратно. Повторив это действие несколько раз, он приостановил лошадь.
– Что-то не так? – Витус, наблюдающий за ним, насторожился.
– Всё нормально. Давай ближе к реке.
Лес становился всё гуще. Громадные ветви создавали непроходимые баррикады и закрывали обзор. Удивительно, но на севере были густые леса. В летнее время путешественнику могло показаться, что он находится в тёплых краях, которые не знакомы со снегом и холодом.
Им приходилось плавно обтекать деревья, ища неперекрытый природой проход. Путники остановились, когда услышали отчётливый стук топора.
– Молись, – сказал Альтаир соратнику. – Мирное поселение нам сейчас не нужно.
Тот не понял посыла, но уточнять не стал. Бдительность убила любопытство.
Приблизившись, они услышали мужские голоса.
– Обойдём? – предложил Витус.
– Сначала посмотрим.
– Да леший с ними, нам всё равно не по пути.
Альтаир уже не слышал его. Он продвигался верхом на лошади вперёд и не заботился о скрытности.
Недалеко от реки стояли три избы, подобные тем, что встречались им ранее. Рядом с ними находились небольшие постройки: скорее всего хлев, небольшой склад и дровяник. Располагалось всё в хаотичном порядке, недалеко друг от друга. Где удобно, там и построили. Все строения были небедняцкими, довольно большими. А это означало, что хозяева изб не бродили с босыми ногами по миру. Такое место для строительства таинственные поселенцы выбрали не случайно – там была менее плотная часть леса.
Двое уставших мужчин, по виду керохийцы, увлечённо возились с бревном – делали из него лодку-долблёнку. Худощавый, молодой парень колол дрова, грозно взмахивая топором. Постоянная борьба с потом, заливающим глаза, загваздала его лицо грязью, размазанной трудовой рукой. Пара ребятишек, совсем малых, но трудолюбивых, таскали поленья в дровяник, успевая при этом поигрывать между собой. От берега доносился женский смех. Раньше его не было, иначе бы вода принесла эти весёлые отголоски гораздо раньше.
– Хорошо, что не разбойники, – обрадовался Витус.
– Лучше бы это были они, – Альтаир глядел на играющих ребятишек с дикой жалостью, свойственной только сострадающему человеку.
Паренёк с топором заметил двух всадников и что-то невнятно прокричал, указывая пальцем на незнакомцев. Двое мужчин тут же выпрямились, посмотрели на чужаков, затем на малышню. Дети, словно котята, рванули в ближайшее жилище, как их и учили взрослые, которым даже не пришлось напрягать язык: суровый взгляд оказался лучше всякого слова. Вскоре замелькали и женские силуэты. Женщины забежали в дом следом за мелочью, бросив корзины с бельём наземь. Стирка прервалась.
– Большое семейство, – промолвил Витус, наблюдая за суматохой.
Из дома выскочила парочка вооружённых мужчин – подкрепление. Альтаир не чувствовал угрозы, только жалость, исходящую от вины.
Местные обыватели не предпринимали никаких действий. Стояли. Наблюдали.
– Мы смерть принесли этим людям, – Альтаир опустил веки и ушёл в глубины самого себя. Он был озадачен, обдумывал сложившуюся ситуацию.
В Витуса эти слова проникли, словно кинжалы в плоть, даруя ему вместо боли, осознание неизбежного – сервункул набредёт на поселение и повторится сцена, что была в степи.
Течение этой мысли прервалось ржанием лошади. Альтаир вздрогнул, открыл глаза.
Казалось бы, проблем никаких нет. Требовалось только предупредить людей о возможной угрозе и уйти прочь, оставив право выбора местным. Однако такой выход из ситуации, из глубин совести был тупиковым для собратьев.
Лошадь Альтаира пошла вперёд под его руководством. Не торопясь, огибая деревья так, как вода обтекает камень, он приближался к настороженной группе мужчин, похожей на небрежную шайку разбойников.
Не дойдя до них шагов десяти, он остановился, дабы не нервировать хозяев здешних земель. Птицы и насекомые затихли. Лес, затаив дыхание, наблюдал за происходящим, ожидая, когда тишина растворится в звоне клинков и мучительных воплях их носителей.
Пять пар глаз смотрели на Альтаира с недоверием, ожидая подвоха.
– Мы с миром, – без эмоций изрёк он, показывая открытые ладони.
Местные переглянулись, кроме одного, который, как подсказывала чужакам интуиция, был вожаком. Этот жилистый мужчина, проходивший по земле полвека, молча давил взглядом ближнего всадника. Распахнутая рубаха оголяла длинный шрам на его волосатой груди, расположившийся по диагонали, от плеча до нижних рёбер.
Здешние защитники сформировали из своей неуклюжей толпы полумесяц, почти окружив предполагаемого неприятеля. Один из северян решил нагло обойти Альтаира со спины, но Витус приблизился на несколько шагов к товарищу, ликвидировав возможное преимущество противника. Отчаянный керохиец одумался и остановился.
– Не советую, – предостерёг бесшабашного тактика Альтаир.
– Какой породы будете?! – рявкнул косматый поселенец, храбрость которого исходила от скудности ума, а не от чувства превосходства.
Альтаир спрыгнул с лошади, вытащил два кукри, надёжно прикреплённых к седлу. Крылья сокола, так их называли. Это были клинки длинной в шестнадцать дюймов, не беря в расчёт рукоятки. Они имели обратный изгиб с заточкой по вогнутой грани. Гравировка, понятная лишь посвящённым, изящно обвивала боевую часть оружия. А непревзойдённая сталь придавала им поистине величественный вид, внушающий страх и уважение.