— Ваше Величество, позвольте поделиться некоторыми соображениями.

— Да? — Его Величество поднял слегка покрасневшие глаза. — Пожалуй, я сварю кофе. Не пробовали? Напиток из далекого юга, совсем дальнего, туда не каждый караван дойдет. Прекрасно ободряет, должен вам сказать.

Его Величество деликатно зевнул в кулак и перешел дальний угол кабинета, где стоял неглубокий ящик с песком и металлическим сосудом странной формы:

— Я слушаю вас. — Монарх что-то открыл, насыпал, налил воду и принялся водить сосудом по песку.

— Ваше Величество, я прочла список занятий, потребных северу, и мне кажется, что он неполон. Точнее, он совсем мал. Этот список означает, что вы собираетесь расширять гарнизон, а не строить город.

— Хм. Объясните разницу.

— В городе будут жить семьи военных. В дальних гарнизонах служат по большей части молодые и холостые офицеры, а те, кто постарше, служат недолго, стараясь вернуться в более обжитые земли при первой же оказии. Мой сын получил чин полковника намного раньше обычного, поскольку согласился командовать гарнизоном на островах бессменно. Предыдущие командиры дольше двух лет не задерживались. А ведь на островах уже есть и поселения, и два города, и прибрежный город давно разросся. В городе, который вы намереваетесь там построить, будут жить не только и не столько военные. В семьях есть дети, которым нужны школы. В семьях офицеров есть женщины, которым нужны модистки, горничные и места для прогулок и встреч. Горожанам нужны лавки со всевозможными товарами, поверенные всех мастей, развлечения, искусства тоже нужны. Простите, я, наверное, сбивчиво объясняю… — графиня замолчала.

— Нет-нет, продолжайте. Признаться, я об этом не думал. Когда все необходимое заказывает дворцовый распорядитель, как-то забываешь, что вот эти чашечки, — Его Величество достал с полочки крохотные фарфоровые посудины чуть больше наперстка, — не сами собой здесь оказались. Насколько я понимаю, ремесленники тоже нужны не только те, кто обеспечивает гарнизон?

— Разумеется, Ваше Величество.

— И что же вы предлагаете?

— Я предлагаю не добавлять в уложение списка занятий вообще. Полагаю, что ближайшую дюжину лет всякий сможет найти себе дело.

— Занятно. А если на север приедет танцор, учитель этикета и ярмарочная гадалка?

— Если вы желаете привлечь на север магов, вам понадобятся и танцоры, и учителя этикета. Маги — образованная публика. Впрочем, из учителей этикета выходят прекрасные гувернеры при нужде.

— Убедили. Но что делать с ярмарочной гадалкой?

— Развлекать ею молодежь на городских праздниках, — улыбнулась Алиция. — Ваше Величество, вы недооцениваете способность женщин перевоплощаться для зарабатывания на жизнь. Кроме того, как я уже упоминала, на дальние рубежи едут молодые и одинокие офицеры. Если гадалке поменьше лет, чем мне, она рискует запутаться в женихах, — рассмеялась графиня.

— Ваше сиятельство, вы себя недооцениваете. Я удивлен, что вы сами еще в женихах не запутались, — пробормотал король, отчего-то смутился и неожиданно спросил, — Вы любите сладкие напитки?

— Нет, предпочитаю отвары погорчее и чай без сахара, — ответила сбитая с толку Алиция.

— О, чудесно, — просиял Его Величество, разлил ко чашечкам коричневую жижу и протянул одну из них Алиции. — Попробуйте.

Алиция осторожно отпила и восхитилась необычным вкусом королевской диковинки.

— Интересно. Как вы его назвали?

— Кофе. Но чтобы его готовить нужны определенные навыки. Во дворце правильный кофе готовлю только я.

— О…

— Так что, ваше сиятельство, если вы хотите снова отведать напиток Пресветлых, вам придется принять мое приглашение на ужин после суда, разумеется, если нам доведется отпраздновать победу.

— Ваше Величество, я с удовольствием приняла бы ваше приглашение, но меня страшит, что Ариуса могут приговорить к виселице или каторге.

— Про виселицу я сильно сомневаюсь. Что касается каторги… Да, вы правы, не указывайте в Уложении нужные Северу занятия. Пусть приезжает кто угодно, всем найдется дело. Заканчивайте с той главой и возьмите вот эту.

Удивленная переменой предмета разговора графиня взяла новые исписанные королем листки и прочла заголовок: "Переселение не представляющих опасности осужденных."

— О… Ваше Величество, вы полагаете, что есть надежда…

— Да. Скажу откровенно, я сомневаюсь, что ваш сын выйдет из зала суда свободным человеком. Я слишком долго добивался правосудия, чтоб применять королевскую волю вразрез со своими же законами. Но мне представляется возможным доказать, что граф не опасен для прочих жителей королевства. На Севере нужны люди его полета. Переписывайте. И не забудьте про кофе.

Алиция опустилась на стул и застрочила по чистому листу. Его Величество сидит заполночь, чтоб успеть утвердить с министрами Уложение до суда, Ариус не попал к каторжанам, а сразу уехал на Север!

Закончили после трех пополуночи. Его Величество еще раз варил кофе, и Алиция по достоинству оценила бодрящие свойства напитка.

Расставаясь у дверей ее покоев, король на прощание сказал:

— Прошу вас, ваше сиятельство, в случае неуспеха не предпринимайте ничего сами, пока мы с вами не побеседуем. Я, разумеется, очень надеюсь на Уложение о Севере. — Монарх помолчал и тихо добавил. — Очень не хочется, знаете ли, взламывать собственную темницу. Кхм… А теперь попробуйте поспать, прошу вас. Завтра непростой день.

С этими словами король коротко кивнул Алиции и ушел.

Только закрыв за собой двери спальни Алиция осознала, что монарх лично проводил ее до покоев. Кто-то внутри противно хихикнул.

Слушая речь обвинителя, который недавно выпустился из Штудии, графиня думала, что не так страшен старый зубастый интриган, как молодой и рьяный честолюбец. Интересно, что посулили его родители министру правосудия, что он отдал такое важное место юнцу? Молодой человек в красной мантии меж тем заканчивал говорить, утверждая право каждого на справедливое разбирательство согласно королевским указам, а не на судилище малоопытными военными.

— И никто, никто не смеет права лишать человека жизни потакая своим низменным страстям! — прокричал обвинитель на высокой ноте и оглядел зал в ожидании восторгов. Зал молчал. Молодой законник перевел дух и продолжил. — Есть ли у обвиняемого объяснение, почему он позволил себе присвоить высшее право карать и миловать?

Ариус поднялся со своего места:

— Я военный. Право карать противников было мне дано вместе с мундиром. Барон Дрянд был очевидным врагом Алонсии и подлежал уничтожению.

Зал одобрительно загудел.

— Вы убили его не на поле боя! — возмутился обвинитель.

— Если бы вы видели пещеру, милорд, вы бы переменили мнение.

— Он сдался!

Его Величество поморщился и стукнул жезлом:

— Я полагаю, пора выслушать свидетелей.

— Истинно так, Ваше Величество, истинно так, — юнец в красном пошелестел бумагами и стал вызывать одного за другим гвардейского капитана, охрану дворца и некоторых из полковников, кто был в тот день на совещании.

Никто не мог ни подтвердить тайного умысла Ариуса против Дрянда, ни объяснить надобность в его умерщвлении. Говорили о бандитах, которые очевидно подчинялись Дрянду, о связанных леди. По словам военных, а что еще с таким мерзавцем делать? Но для тех, кто не видел отчаяния в глазах женщин и кучу сброда с мечами, звучало неубедительно. По словам обвинителя выходило, что граф Айлендер — опаснейший безумец, которого надобно отгородить от общества, а то и вовсе не оставить ему возможности совершить когда-нибудь другое зло.

Алиция внимательно смотрела на Старейшин. Тот, что в середине, главный из них, сомневался, но скорее склонялся в пользу Ариуса. Лорд слева от него был целиком на стороне Айлендеров и при имени Дрянда еле заметно морщился. "Две дочери, старшая недавно вышла в свет", — вспомнила про него графиня. Возможно, он был знаком с Дряндом лично и видел, как тот увивается вокруг девушек. А вот третий… третий слушал Ариуса с презрением на лице, а при словах "Я военный" посмотрел на того как на пятно соуса на камзоле.