Чуя принялся похлопывать себя по щеке подушечками пальцев.

— Верно, его вели на буксире в соседний порт. Но за пару дней до этого с него сняли винты, несмотря на то, что он был ещё вполне на ходу. Объясни, зачем было это делать, если он сам вполне мог добраться до порта? Это была развалюха, конечно, но не настолько. И потом, когда его выводили, погода была такая, что даже дураку было очевидно, что скоро начнётся шторм. Нахрена идти на такой намеренный риск, если можно подождать пару дней и потом плыть спокойно? Одни белые нитки из этой истории торчат.

Осаму нервно сглотнул.

— Были такие слухи, что всё это не случайно, — продолжил Арахабаки. — Что его нарочно вывели в шторм, ослабив предварительно тросы, и позволили ему сесть на мель так, чтобы он целиком разрушился. А владелец потом страховку огрёб.

Вампир, справившись со смятением, невесело хмыкнул:

— Ты с такой уверенностью обо всём этом рассказываешь, будто сам был свидетелем.

— Нет, конечно, — Чуя покачал головой, — я здесь позже появился. Но я несколько раз слышал, как босс эту хрень с кем-то по телефону обсуждал. И это он высказывал мысли, что всё это не просто так. В любом случае, — Арахабаки зевнул и потянулся, — это было так давно, что нет смысла над этим голову ломать. Уже сейчас об этой истории ничего, кроме самого корабля, не напоминает. А через некоторое время он разрушится и затонет, а вместе с ним — и все эти махинации, если они были.

Осаму вздохнул и прижался головой к его плечу, обхватывая руку.

— Временами меня пугает это твоё равнодушие, Чуя…

Чуя ничего не ответил, лишь склонился к нему и дотронулся губами до виска.

…Сколько времени прошло в полной тишине, Чуя не знал. Он, прижав к себе закрывшего глаза вампира, тоже почти задремал, как вдруг прямо над головой прогремел незнакомый голос:

— Молодые люди, а вы что тут делаете?

Арахабаки от неожиданности громко взвизгнул и подскочил, резко оборачиваясь. Пожилой и страшно серьёзный сторож, замотанный в потёртое пальто с обтрёпанным меховым воротником, сурово смотрел на них, держа перед собой большой фонарь, который рассеивал по платформе холодный беловатый свет.

— Как вы сюда попали? — продолжал вопрошать он. — Откуда взялись?

Придя в себя, Чуя осторожно поднялся на ноги, тяня сонного вампира за собой, и попытался улыбнуться:

— Из Зоны, дядя. Пешком пришли.

Он решил на всякий случай сказать правду, понимая, что вряд ли у этого сторожа имеется сверхпродвинутая техника для мгновенного вызова патрулей. Он и стоит тут небось больше просто для галочки, а не для того, чтобы каких-то нарушителей отлавливать. Какие в этой глуши могут быть нарушители?

— Из Зоны? Беглые что ли? — охранник тяжело переступил с ноги на ногу и поскрёб рукой небритый подбородок. Осаму густо сглотнул и, как-то сморщившись, вцепился в руку божества. Мужчина явно увидел это нервное движение. — Да не бойтесь вы, я не сделаю вам ничего плохого. К Ордену и его делам я отношения не имею, мне всё равно, по каким причинам вы в этом аду очутились. Просто давненько уж тут не было никого, а сегодня что-то прямо поток посетителей, вы уже вторые, кого я тут за сегодняшнее утро вижу.

— Вторые? — Чуя похолодел. — А первый кто был?

Сторож чуть нахмурился.

— Парнишка. Волосы серые, одет был в белую рубашку и штаны чёрные. Я ещё подумал, и не холодно же ему…

Арахабаки нервно сглотнул. Опять этот чёртов призрак.

— Скажите, — робко протянул Осаму, воспользовавшись его паузой, — а поезда здесь ещё ходят?

— А чего ж им не ходить-то. Рельсы же есть, — справедливо заметил мужчина, — значит, и поезда есть. Правда, они тут останавливаются всё реже и реже. Да и правильно, чего им тут стоять, людей нет, грузов нет, ничего нет. А скоро новую дорогу построят, и вообще всё зарастёт. Так вы за поездом сюда и явились? — сторож опять потёр рукой затылок. — Предыдущий ушёл часов пять назад.

— Значит, следующий должен быть скоро, — пробормотал Чуя и сморщил лоб, — если я ещё относительно правильно помню расписание.

— Да, скоро. Вот только я не знаю, куда он будет следовать. Они же в разные концы страны едут. Вам куда нужно-то? — поинтересовался сторож, ощупывая их внимательным взглядом выцветших глаз.

— Да это неважно, абсолютно, — Чуя поморщился и посмотрел на него. — Скажите, а тот парень, ну, про которого вы сказали… Он вам не показался странным?

— Показался, — согласился мужчина. — Я даже подошёл к нему. Он выглядел так, будто искал тут кого-то, всё озирался по сторонам и носом дёргал, как собака. И вообще он был какой-то… Даже не знаю, как объяснить. Как будто светился. И лицо у него было какими-то символами покрыто, они тоже чуть-чуть подсвечивались.

К горлу подкатился липкий ком страха. Судорожными глотками отправив его обратно вниз, Арахабаки приподнял ногу, согнув её в коленке, и, ловко наклонившись, слегка закатал брючину.

— Такими?

Сторож в недоумении уставился на шрам, окружённый тёмными узорами.

— Да, — с сомнением протянул он. — Очень похоже, только у него они синие были и светились.

Чуя медленно вернулся в исходное положение и глянул на вампира. Осаму поймал его взгляд и прикусил губу. И Арахабаки был уверен, что мысль у них проскочила одна и та же — всё-таки это божество, и никакой не призрак.

— Вот молодёжь, наделает себе татуировок, и поди пойми, что они этим сказать хотят, — ворчал тем временем сторож. — Да ещё символов всяких, чем непонятней, тем лучше.

— А куда этот парень потом делся? — подал голос Осаму.

Мужчина растерянно качнул фонарём.

— Так убежал… Причём так быстро, я даже не успел ничего у него спросить. Отвернулся на секунду, а его уже и след простыл, будто в воздухе растворился. А почему вы спрашиваете? Он ваш знакомый?

Чуя вздрогнул и натянуто улыбнулся:

— Нет. И лучше бы нам не знакомиться никогда.

Сторож лишь недоуменно пожал плечами, повернулся и, слегка шаркая, пошёл к спуску с платформы.

Издалека послышалось мерное однотонное гудение, у самого леса появился небольшой мерцавший белый огонёк. Он становился всё крупнее и ярче, подсвечивая хлопья снега, опять повалившие с неба. Поезд, а это явно был он, уже сбрасывал скорость, приближаясь к станции. Наконец и он сам показался из густого тумана; похожий на длинную и гладкую серебряную пулю, он тихонько подкатил к платформе и, вздрогнув, остановился.

Чуя с усмешкой оглядел вытянувшееся при этом явлении лицо вампира.

— Что, кровопийца, не видел таких поездов никогда? — спросил он.

— Он как будто с какой-то картинки из книги про далёкое будущее сошёл… — прошептал Осаму, расширив глаза. — Никогда не видел ничего подобного.

— Пойдём, некогда любоваться. Вон проводница выскочила, — Чуя потянул было его за руку и остановился. — Слушай. А давай-ка ты к ней чеши, Осаму-кун.

— Почему я? — мигом завозмущался Осаму.

— Если хорошенько поездишь ей по ушам, будет возможность проехаться с большим комфортом, — Арахабаки хмыкнул. — Давай, вперёд. Не могу же я всё за тебя делать. Подойди к ней, улыбнись во всю пасть, построй глазки.

— А ты? — фыркнул Осаму.

— А я буду наблюдать со стороны и постараюсь громко не смеяться, — Чуя слегка прищурился. — Из нас двоих ты на дамского угодника больше потянешь. И потом, я сейчас дико злой, у меня болит голова, и я не смогу искренне улыбаться, только напугаю своими зубами.

Осаму покачал головой. Да уж, когда Чуя не настроен искренне улыбаться, лучше не заставлять его это делать, иначе в ответ рискуешь получить злые сверкающие глаза и оскаленные острые клыки.

— Очень мило, учитывая, что я женщин терпеть не могу.

— Никто тебя и не просит их любить, но поулыбаться и поотпускать красивые комплименты ты вполне способен, не прибедняйся, — Чуя легонько ущипнул его за щёку и, видя кислое выражение лица вампира, чмокнул его в подбородок. — Ну, покажи, за что я в тебя влюбился.

Осаму ухмыльнулся и притянул его к себе, утыкаясь лбом в лоб.