— Эй… — севшим голосом прошептал юноша. — Эй, ты чего задумал, сволочь?.. Только попробуй заразить меня, я тебе… А-а-а-а! — острые зубы впились в шею, Осаму завопил, отчаянно барахтаясь и пытаясь стукнуть его коленом. — Пусти!.. Пусти меня, упырь!

Силы утекали из тела вместе с кровью, в глазах темнело, тупая, злая боль терзала место укуса. Осаму захрипел, закатывая глаза и выгибаясь, закатился в кашле и обмяк, судорожно пытаясь глотнуть воздуха, которого отчаянно не хватало. Вампир с негромким «чмок» отлепился от ранки и наклонился к уху юноши.

— Имей в виду, я довёл тебя до грани, — вкрадчиво проговорил он. — Если откажешься, и я брошу тебя здесь — ты умрёшь. Мне бы этого очень не хотелось… — он прихватил клыками мочку. — Но я всё же дам тебе выбор.

— Я всё равно умру… — чуть слышно пролепетал Осаму, знавший, что ожидает человека, который заразился вампиризмом. — У меня тело не переживёт обращения, я слабый, я это знаю…

— Так разве это не то, о чём ты мечтаешь? — мужчина ласково улыбнулся и мягко коснулся его лица.

— Вовсе нет… Это будет слишком больно… — юноша прикрыл замутневшие глаза.

Вампир наклонил голову, отбрасывая с лица растрепавшиеся волосы, и ладонью прикрыл его глаза; а спустя минуту дрожащий Осаму почувствовал, как ко рту прижалось тонкое запястье, нос ощутил резкий металлический запах крови. Жажда и голод накатили с новой силой, юноша почти машинально потянулся к его руке, высовывая кончик языка, и присосался к ране. Холодная, густая кровь хлынула в горло; она опьяняла, наливая тело тяжестью, заставляла чувствовать себя тряпичной куклой, ужасно слабым и неуклюжим.

Мужчина резко отдёрнул руку прочь; Осаму с воплем выгнулся и согнулся в положение эмбриона, сдавливая обеими ладонями голову. Ужасная боль эхом растеклась по телу, собственная кровь, казалось, начала кипеть и клокотать в венах, руки и ноги заледенели и перестали слушаться хозяина, отчего-то безумно свело судорогой челюсть, заныли зубы, в лёгких при каждом движении словно камнедробилка начинала работать, а глаза окончательно застелил густой кровавый туман. Осаму хрипел и метался по широкой постели, как одержимый, пальцы до побеления костяшек вцеплялись в простыни, едва не раздирая их.

— Больно, больно! — едва разжав зубы, заорал Осаму и зажмурился. — Что это, чёрт побери?!

— Тело умирает, — спокойно ответил вампир, отодвигаясь и опять натягивая на руки тонкие белые перчатки. — Не обращай внимания, это со всеми происходит. Заодно и узнаешь, что люди называют смертью.

Осаму замер, приоткрыв рот и глядя перед собой пустыми, остекленевшими тёмными глазами. Его карие радужки словно налились кровью изнутри, приняв красноватый оттенок, зрачки сузились, превратившись в точки, без того бледная кожа стала совсем бесцветной, почти прозрачной, а передние зубы, идеально белые и ровные, стали быстро увеличиваться в размерах и заостряться. Юноша шумно и с хрипом вдохнул, моргнув, с видимым усилием пошевелился, опёрся ладонями на матрас, медленно сел и уставился на своего создателя, хлопая длинными пушистыми ресницами.

— Вот и всё, дитя, — вампир довольно улыбнулся, показывая мелкие, но острые клыки. — А ты боялся. Тело само решает, когда ему следует переродиться, а когда нет. Не все люди достойны бессмертия.

Осаму покосился на ещё не до конца затянувшийся прокус на его запястье.

— Ещё, — жадно прошептал он и облизнул пересохшие губы.

— Ну конечно. Первые секунды самые сладкие, я знаю, — мужчина опять протянул руку, и юноша жадно вцепился в холодную кожу, легко разодрав ещё свежую рану и прихлёбывая кровь. Она уже не казалась такой противной и ледяной, наоборот, казалось, опаляла горло и язык. — Тише, тише, не очень много, живот разболится. А мы с тобой ведь этого совершенно не хотим, правда?

Вампир мягко погладил его по волосам, пропуская чёрные кудри сквозь пальцы. Осаму наконец сам отлепился от его руки и облизнулся.

— Ну ты посмотри, какая умница, ни капли не проронил, — создатель как-то нехорошо улыбнулся и, наклонившись, дотронулся до его скулы губами. — Молодец, так и надо.

Юноша слегка поморщился и медленно опустился обратно на подушку. Его легонько подкруживало; в голове по-прежнему туман клубился, в висках стучали крохотные молоточки, а в теле чувствовался неприятный озноб.

— Как же я теперь… — он нервно сглотнул, вдруг осознав весь ужас своего положения. — Что же я родителям скажу?.. Как вернусь домой?

— А зачем тебе туда возвращаться? — искренне изумился вампир. — Снова идти туда, где тебя ошибкой природы считают? Ты ведь сам прекрасно знаешь, что твоя семья только обрадуется, если ты исчезнешь из их жизни.

Осаму прикусил губу.

— Не бойся, я же сказал, я тебя не брошу. Я научу тебя всему, что сам знаю, — он как-то недобро улыбнулся и обхватил его лицо ладонями, — а ты составишь мне компанию в моих путешествиях, скрасишь наше одиночество. Вот увидишь, эта жизнь скоро тебе понравится. А старая вскоре забудется, как страшный сон.

Опустошённый Осаму не сопротивлялся, когда тот легко притянул его к себе и поднял на руки, прижимая к груди и бережно покачивая, как ребёнка. Он легонько сжал тонкие пальцы на плече мужчины, собирая в складки пиджак, и спрятал лицо у него на груди.

— Запомни эту ночь, ангел. И не забывай, — вампир чмокнул его в висок, — ты моё дитя, и будешь слушаться только меня.

Воспоминания о той ночи вернулись, как взрыв, а вместе с ними — и тот же застарелый страх перед неизведанным, древним существом. Осаму пошатнулся и чуть не упал, не удержавшись на подогнувшихся ногах, но вампир ловко подхватил его, придержав за талию и притянув к себе вплотную.

— Вижу, ты очень рад меня видеть, — с явной издёвкой протянул босс. — А уж я-то как рад. Я столько времени за тобой охотился, а ты каждый раз будто выскальзывал из рук.

— Как ты меня нашёл?.. — прошептал севшим голосом Осаму, глядя в угрожающе светящиеся розоватые глаза.

— Это долгая история, и, к тому же, совершенно неинтересная, — вампир покачал головой. — Главное то, что я своего добился, и ты вернулся ко мне.

Он мягко убрал с лица растрёпанные волосы, коснулся губами лба.

— Ты ведь… Почувствовал, что Чуя наврал о моём убийстве, верно? — Осаму нервно сглотнул. — Ты знал всё это время…

— Ну разумеется, почувствовал, ангел. Я создал тебя, я отчётливо ощущаю твоё состояние, и неважно при этом, за сколько сотен километров от меня ты находишься, — мужчина слегка округлил глаза. — Жаль только, что это не помогает определить, где ты. Я сразу понял, что Чуя лжёт. Догадался и о том, что он спрятал тебя от меня где-то в Зоне. Вот только обнаружить это убежище было совсем непросто, если бы не помощь одного хорошего человечка, я бы ещё долго возился. Пожалуй, придётся теперь нарушить собственное правило и взять в Орден бывшего преступника, ничего не поделаешь, обещания надо выполнять.

Осаму похолодел, тут же поняв, о ком он говорит.

— Тачихара-кун, — невольно озвучил он свои мысли. — Он тоже из вашей шайки?

— Можно и так сказать, — босс покачал головой. — Время шло, а проблема с твоими поисками не решалась. На Чую давить было бесполезно, я знал, что он ни за что не расколется, вот и пришлось пойти на крайние меры. Впрочем, это уже неважно. Пойдём-ка, — он придавил вампира к себе, — вертолёт уже ждёт, я заберу тебя отсюда подальше. И у нас с тобой ещё будет время обо всём поговорить.

Осаму скрипнул зубами и покосился на по-прежнему сидящего в кресле Рюноске. Молодой вампир казался окаменевшим, как статуя, но по тому, как дёргались его губы, было очевидно, что сила, держащая его, ещё и причиняет неслабую боль.

— Ребёнка отпусти, — процедил Осаму сквозь зубы и сдвинул брови. — Он вообще никакого отношения к этой истории не имеет.

— Вот дойдём до вертолёта — и отпущу. Откуда мне знать, что он не бросится отбивать тебя и не нападёт со спины, — мужчина слегка нахмурился и потянул его за плечо. — Идём же.

Осаму сделал пару шагов, остановился и, вдруг ощерившись, с силой вырвался из его рук.