Но всё хорошее рано или поздно заканчивается. Утром они вернулись в центр, и буквально через пару часов после этого Таканори уехал в аэропорт. Он не разрешил Койю ехать вместе с ним и провожать, несмотря даже на уверения супруга, что Юу доставит его туда и обратно в целости и сохранности. Омеге оставалось только поцеловать его на прощание и помахать рукой с балкона, прекрасно зная, что Таканори его снизу не увидит при этом.
Как назло, у Койю как раз начинался довольно длительный простой со съёмками. На следующей неделе он должен был давать интервью одному крупному журналу, фотосессию для этого мероприятия уже провели, и перед ним маячили несколько дней безделья. Таканори, впрочем, казалось, только обрадовался, когда Койю ему об этом рассказал, воскликнул:
— Вот и хорошо, отдохнёшь, а то на привидение похож. Я хочу, чтобы на нашу годовщину ты был бодрым и довольным.
До годовщины оставалось чуть больше двух недель. Таканори, до этого предлагавший ограничиться мирными и тихими домашними посиделками с близкими и обойтись без размаха, резко изменил планы — теперь он, наоборот, хотел устроить нечто масштабное, снять самый большой ресторан и созвать весь свет. А ещё Таканори предложил именно на этом мероприятии во всеуслышание объявить, что они станут родителями, что любимый супруг скоро подарит ему долгожданного наследника.
— Журналисты всё равно в итоге пронюхают о твоей беременности, засядут по всем кустам возле дома и подловят, — весело говорил Таканори, — будет лучше, если мы с тобой сами об этом расскажем. Тем более в такой день…
Койю согласно кивал головой, но на самом деле он не особенно обрадовался такому рвению Таканори. Он очень не хотел афишировать свою беременность, хотя бы до тех пор, пока она не станет совсем уж заметной. Потому что Койю знал, что такие новости от известных личностей подобны взрывам, СМИ разом как с ума сходят, и журналисты начинают по пятам следовать за будущим папой, всем им подавай комментарии, интервью и снимки. А Койю хотел спокойно проводить время и не прятаться ни от кого по углам. Но Таканори был в редкостном ажиотаже, и Койю понимал, что отговаривать его отчасти просто бессмысленно.
— Вот как. Ну тогда я хочу быть самым красивым, — со смехом отреагировал он. — Хочу костюм, эксклюзивный… И бриллианты…
— Ну конечно, моё солнце, — умилился Таканори. — Получишь всё, что захочешь.
Койю как раз думал заняться костюмом, пока Таканори будет в командировке. Дело это небыстрое, решить, в чём именно он хочет покрасоваться, и всё-таки будет чем себя занять.
На следующий вечер после отъезда супруга он, отпустив Юу, сидел на кровати в спальне, обложившись несколькими планшетами с развёрнутыми на них журналами. Койю разглядывал фотографии, прикидывая, что ему примерно хочется и какому модельеру заказать наряд. Можно, например, вот такой, белый, закрытый со всех сторон и украшенный мехом на воротнике… Или лучше как вон тот, что на следующей странице, фиолетовый, облегающий…
И тут раздался телефонный звонок.
— Койю-сан, — послышался в трубке запыхающийся знакомый голос, — добрый вечер, извините за беспокойство…
— Кензо? — Койю слегка удивился, это был первый раз за последние несколько лет, когда телохранитель супруга звонил ему на мобильный. Естественно, у Кензо был его номер, но он крайне редко им пользовался, а уж после появления Юу — и вовсе никогда. — Что-то случилось? — и он тут же похолодел: — О боже, Така?..
— Нет-нет, не беспокойтесь, с Таканори-саном всё в порядке, — Кензо кашлянул. — Я по его поручению, собственно, и звоню… Он просил кое-что вам передать, очень срочно. Вы сейчас дома?
— Допустим, — Койю покачал головой и медленно сел на край кровати. — А что, собственно?
— Тогда вас не затруднит на минуточку спуститься? Он мне велел в квартиру не подниматься.
— Да что происходит, чёрт побери? — Койю начал злиться. — Почему ты вообще не вместе с ним, ты что, оставил его одного?
— Так он сам меня отправил, Койю-сан, — укоризненно протянул Кензо. — Вот сейчас отдам вам коробку и улечу назад, к нему. Ну нельзя же быть таким подозрительным. Так вы спуститесь? Или мне всё-таки идти в квартиру? Просто Таканори-сан заругается, если я не выполню его просьбу…
Койю нервно похлопал пальцами по собственной коленке. Какая странная ситуация. Таканори, ни о чём его не предупредив, отпустил Кензо и велел передать какую-то коробку… Но любопытство в итоге перевесило.
— Сейчас спущусь, — со вздохом сказал он наконец. — Даже интересно, что там такое Така решил мне передать…
— Какую-то маленькую коробочку, сказал же. Украшение, похоже, он как раз вчера после переговоров попросил меня отвезти его в ближайший ювелирный, — неожиданно словоохотливо пояснил Кензо. — Я тут возле самого выезда из подземного паркинга. Не торопитесь, я подожду.
Койю кинул трубку на кровать и пошёл одеваться. Накинув на себя куртку, чтобы не простудиться, он спустился на лифте в паркинг. Чёрный «Порше», на котором Кензо возил Таканори, обнаружился почти у самого шлагбаума. Кензо сидел на водительском месте, опершись руками на руль. На коленках у него и вправду лежала какая-то коробочка, завёрнутая в шершавую бумагу и обмотанная ленточкой. Увидев Койю, он быстро выбрался наружу.
— Ну, что там Така просил передать? — Койю подошёл к нему и поёжился — в огромном помещении всё-таки было слегка прохладно, тем более что на улице опять шёл дождь, и холодный ветер так и просачивался в паркинг.
— Вот, — Кензо подал ему коробочку.
Койю протянул руку и внезапно почувствовал резкий укол в ладонь. Перед глазами разлетелся столп ярких искр, буквально ослепивших и оглушивших на секунду, голова тут же закружилась, и он обвалился прямо в подставленные руки Кензо. Койю чувствовал, что телохранитель подхватывает его и укладывает на заднее сидение машины; конечности словно разом парализовало. Единственной подвижной частью тела, кое-как слушавшейся его, остались глаза, хотя и в них всё как дымом затянуло. Он только видел, как Кензо уселся на водительское место, его растрёпанные серебристые волосы так и колыхались перед взглядом.
— Не бойтесь, Койю-сан, с вами всё будет в порядке, — донеслось уже откуда-то издалека, — поспите немного…
Койю хотел было спросить у него, что происходит, но онемевший язык не шевелился. А в следующую секунду в голове что-то громко щёлкнуло, и свет окончательно погас.
========== Экстра. Во что верят его пустые глаза ==========
Репетиция опять затянулась до самого вечера. Впрочем, разбежаться пораньше если и получалось, то крайне редко. Сегодня всё звучало удивительно складно, и никто из ребят не хотел прерываться до последнего. До премьеры альбома оставалось чуть больше месяца, и все они хотели отточить звучание до филигранности. И в конце концов Кисё сам стал говорить, что все сегодня хорошо поработали и пора закругляться. Он видел, какими удивлёнными глазами смотрят на него одногруппники — такого ведь почти никогда не случалось, обычно лидер, наоборот, до ночи не отпускал никого по домам и заставлял работать чуть ли не до последнего издыхания. Но Кисё не обратил на это их удивление никакого внимания.
— Всё, всё, будет на сегодня. Вы мне ещё живыми нужны, — Акира прыснул со смеху и тут же закашлял, Рейджи тихонько фыркнул из-за ударной установки, а Идзуки отвёл в сторону глаза и опустил гитару. — Жду всех завтра в полдень, здесь же. Естественно, в хорошем настроении и с большими планами.
Приказы лидера не обсуждались. Бодро переговариваясь, участники стали собираться по домам. Акира и Рейджи убежали быстро, а Идзуки долго укладывал гитару в чехол и застёгивал его. Подхватив в конце концов инструмент и сумку, он глянул на сидящего на диване Кисё и улыбнулся:
— Решил помедитировать в одиночестве немного?
— Сейчас тоже пойду, — зевнул Кисё, отбрасывая с лица длинную чёрную чёлку. — Дела ещё кое-какие есть. Хотя, если честно, я уже просто мечтаю добраться до дома и рухнуть в кровать. Спал часа два за последние сутки…
