— Прекрати, — передёрнулся Ютака, — хорош когтями цокать!
— М-да, Ютака, эта работа на тебе тоже не лучшим образом отразилась, — язвительно протянул Таканори, подкручивая седую прядку волос. — Сделай одолжение, объясни, какое отношение импульсы имеют к этим повреждениям? Они не должны задействовать эту часть мозга, вообще, при чём тут дыхание и кровообращение?
Ютака поморщился.
— Они в любом случае действуют на нервную систему. И затрагивают в итоге всё, этого не избежать. Слушай, я сам в этом ни черта не понимаю, тебе лучше с медиками поговорить, они получше тебе объяснят, в чём проблема.
— Думаешь, я пойму их лучше, чем ты? Я же тоже не медик. И ненавижу анатомию, сказал же. Мне компьютеры и роботы ближе, чем люди.
Таканори крутнулся в кресле, вытащил из кармана жилета пачку с сигаретами и принялся щёлкать зажигалкой.
— Хочешь знать моё мнение? — наконец вполне спокойно поинтересовался он, выпуская дым. — Сворачивать надо это дерьмо.
— Ты с ума сошёл? — подскочил Ютака. — Именно сейчас, когда у нас уже есть, по сути, работающий образец, который просто надо немного доработать?
— Сколько ещё людей умрёт, прежде чем вы доведёте этот проект до ума? — зло спросил Таканори. — Не думай, что я за них переживаю, мне плевать, меня только готовый результат волнует. Проблема в том, что если люди продолжат исчезать, то даже местные дуболомы из полиции могут что-то заподозрить. И будет не очень хорошо, когда об этих экспериментах кто-то прознает. А без опытов на людях, как я вижу, никак, теперь понятно, что андроиды не дают полной картины. Конечно, ведущий специалист по этому проекту у нас ты, — он презрительно фыркнул, — и тебе решать, что со всем этим дальше делать, но мне кажется, что лучше дальше не рисковать. Потому что если слухи об этих экспериментах дойдут до верха, «Сиджик» конец, а нас с тобой за такой геноцид просто расстреляют публично.
Ютака молитвенно сложил руки.
— Дай мне ещё один шанс. Я верю, что мы всё доработаем… Полгода тяжёлой работы и исследований, жаль же силы и время, не могу я всё вот так бросить!
Таканори медленно затянулся и, закинув ногу на ногу, кинул на него тяжёлый взгляд.
— Тогда продолжай, Ютака, — холодно произнёс он. — И не заставляй меня разочаровываться в том, что я тебе это позволил.
***
— Вообще говоря, мы собирались провести ещё парочку экспериментов. Медики на днях вроде внесли кое-какие поправки, может, в этот раз получится лучше…
— Не объясняй мне, что именно вы собираетесь делать. Делайте, и всё.
Они разговаривали негромко, вполголоса, но гулкое эхо всё равно разлеталось по запутанным коридорам подземного сектора и заставляло вздрагивать. Висящие под потолком и вделанные в стены лампы заливали всё мертвенным беловатым светом, тени, падавшие на пол от стоящих вдоль стен каталок, были чёткими, словно карандашом очерченными.
Таканори очень не любил спускаться в эту часть здания, называемую запретным сектором. Он никогда не смог бы чётко сказать, что у него клаустрофобия, но каждый раз, оказываясь в освещённых мертвенными белыми лампами лабиринтах, он чувствовал, как стены сжимаются вокруг и давят на него. Можно было только представить, каково подопытным, которые сутками напролёт находятся здесь. Ютака, впрочем, тоже казался каким-то нервным, ему это явно удовольствия не доставляло. Он хмуро смотрел в планшет и пролистывал какую-то документацию.
— Вчера как раз привезли одного парнишку… Думаю, на нём и попробуем. Надо только посмотреть, все ли анализы ему сделали. Заглянем сейчас к медикам.
Таканори задумчиво посмотрел на своего заместителя. Для человека, готового проводить заведомо опасный эксперимент на очередном подопытном, Ютака выглядел на удивление спокойно, он словно говорил не о человеческой жизни, а о некой компьютерной программе.
— Я понял. Давай о других делах, — буркнул Таканори, решив не бегать по кругу и сменить тему. — Что там с андроидами?
Ютака с готовностью поводил пальцами по планшету и показал ему экран.
— Третье поколение. Конструкторы сейчас вносят последние корректировки, скоро можно будет попробовать сделать опытный образец.
Таканори уставился на чертёж. Очертаниями рисунок выглядел как человеческое тело с прорисованными разными цветами проводами и механизмами. Только вот была одна странность: торс его казался слишком коротким, как и ноги, а руки, наоборот, длинные, как у гиббона.
— А что у него с пропорциями? — Таканори сузил глаза. — Карлик какой-то.
— Ему пропорции не нужны. Он чисто для внутреннего пользования и тестов, — пояснил Ютака. — У него будет некое подобие интеллекта, может, если мы его создадим, дальнейшие опыты по замене памяти можно будет попробовать провести на нём. Я даже…
Ютака не успел договорить — стоявшую в коридоре тишину внезапно прорезал полный боли хриплый вопль, эхом откатившийся от стен. В него вклинилось ещё несколько голосов, выкрикивающих:
— Держите его!
— Хватайте за руки!
— Укол, укол, быстрее!
— Что там происходит? — нервно спросил Таканори, вытягивая шею.
Ютака цокнул языком и опустил планшет.
— Чёрт, ну только не опять.
Отбрасывая развевающиеся полы халата, он понёсся в другой конец коридора. Таканори поспешил за ним.
— Это парень, которого я заготовил в качестве образца лиц для андроидов третьего поколения, — на ходу пояснял, запыхаясь, Ютака, — увидел его позавчера на улице, вызвал команду и попросил привезти его сюда. Симпатичный больно, его лицо хорошо подойдёт для робота. Да ещё он наркоша, такого вряд ли будут искать. Он почти в отключке был, когда его привезли, а вчера утром вдруг проснулся и бушевать начал. Вот уж не думал, что у торчков какие-то остатки мозгов могут быть.
Автоматическая дверь дальней лаборатории отъехала в сторону. Ютака ринулся внутрь, а Таканори застыл на пороге. Взгляду предстала комната, половина которой была отгорожена прочным прозрачным материалом, напоминавшим стекло; одна часть помещения выглядела как обычная лаборатория, впритык к стеклу стоял письменный стол с несколькими компьютерами, а вот тот отсек, что находился по другую сторону прозрачной преграды, был похож на палату для особо буйных психических больных — обитые войлоком стены и пол и никакой мебели. Посреди этого пространства суетились несколько альф в белых халатах и масках. Они окружили ещё одного медика, здоровенного, похожего на быка; в его мускулистых руках отчаянно изворачивался тощий альфа в больничной пижаме. Спутанные красные волосы закрывали его лицо, виден был лишь торчащий острый нос, окровавленные губы и стиснутые до скрипа зубы.
— Что происходит? — крикнул Ютака, подскочив к стеклу.
— Сэр, у него ломка! — в отчаянии воскликнул один из служащих, спустив маску. — Если так будет продолжаться, мы не сможем провести ему анализы и снять биометрию!
— Отпустите, суки! — взвыл странно высоким охрипшим голосом альфа и с силой пнул в коленку держащего; тот присел, охнув от боли, и выпустил наркомана, но остальные вцепились в него разом, оттянули за красные волосы голову назад.
— Вколите ему обезболивающее, — велел Ютака, — и успокоительного вкатите побольше, у меня нет времени искать другой биоматериал!
— Есть!
В руках одного из врачей блеснул шприц; резким, отточенным движением медик всадил его в руку бушующего подопытного. Альфа разом притих, глотая ртом воздух; подержав его ещё пару минут, убедившись, что он успокоился, сотрудники выпустили его, и он бессильно осел на мягкий пол, скуля, как побитая собака.
— Привёз на свою голову, — сплюнул Ютака, глянув в монитор. — И как я только сразу не понял, что он наркоман…
— Плевать. Для биометрии сойдёт, — фыркнул Таканори, подходя к стеклу, — там уже неважно, наркоман он, алкоголик или кто ещё.
— Ты прав, — отметил Ютака.
Пока он рассматривал мониторы компьютеров, которые демонстрировали ему сотрудники, и спрашивал у них что-то, Таканори бездумно разглядывал творящееся за стеклом. Он никогда не наблюдал за этими опытами, оставив их полностью Ютаке и медикам, поэтому увиденное произвело на него определённое впечатление, весьма неприятное. Одно дело — видеть подобное в кино, и совсем другое — наблюдать самому в реальности, как человека мучают подобным образом. Красноволосый альфа тем временем еле-еле встал на ноги и, шатаясь, подошёл к прозрачной преграде. Приложил к ней трясущуюся, исполосованную швами и ранами руку и приподнял голову. Другой рукой он осторожно отвёл волосы назад, и Таканори слегка вскинул брови. В эту же секунду он понял, чем этот альфа привлёк внимание Ютаки на улице. Это был совсем молодой парень, на вид младше Таканори, лет двадцати, не больше, с бледным, точёным лицом, на котором ярко выделялись большие светло-карие, желтоватые глаза и чёрные полукружья бровей, между ними проглядывалась глубокая складка.
