Иисусе, я не знал, следовало ли мне бежать от нее или влюбиться.

Она, тем временем, направилась ко мне, медленно и соблазнительно. Наручники с каждым шагом позвякивали, обостряя мои чувства. Черт, образы, всплывавшие в голове, отнюдь не были невинными.

— И что ты собираешься с ними делать? — мне хотелось, чтобы она прикормила мою фантазию.

— Тебе решать. Я люблю дарить, а твои глаза потемнели. Думаю, у тебя есть идеи.

Лишь плохие. Мне хотелось взять эти наручники и подчинить ее себе. Заставить умолять. Опустить тяжелую ладонь ей на задницу. Трахать, пока она не станет снова и снова выкрикивать мое имя.

— Я вся твоя. Во что ты хочешь поиграть?

Шагнув вперед, схватил ее за запястье. Пальцы так впились в плоть, что она едва не выронила наручники.

— Думаю, ты безрассудная малышка, которой не стоит дразнить незнакомцев, — я рывком притянул ее к себе, с удовольствием ощутив, как округлая грудь прижалась к моей.

Обычно я не вел себя так, но это то, чего она ждала от меня. Чтобы я покарал ее. Вспыхнувшее в глазах девушки желание сказало мне, что ей нравилось такое обращение.

Развернув ее, я схватил цыпочку за бедра и прижался к ней сзади каменно-твердым членом. С ее губ слетел стон. Непослушная девчонка.

— Хочешь заковать меня в наручники и отшлепать? — поддразнила она меня, потеревшись об меня округлыми ягодицами.

Я не ответил, но занес ладонь и ударил ее по заднице. Она подпрыгнула и хрипло застонала. Удовольствие, прострелившее позвоночник и устремившееся к члену, оказалось для меня чем-то новым. Прежде я не поднимал руку ни на одну девушку, и даже не думал, что испытаю при этом такую эйфорию. Я снова надавил на нее членом, а потом вновь ударил. На этот раз она захныкала от удовольствия. Ей это нравилось. И мне тоже.

— Залезай на чертову кровать, — приказал я, и она подчинилась.

Короткое платье задралось, обнажая сливочные бедра и даря прекрасный вид на ее сочную киску. Она прекрасно об этом знала, а когда добралась до изголовья, то опустила голову и приподняла задницу. Я поборол желание обхватить рукой член и кончить ей на ягодицы.

У меня голова шла кругом.

Эта девчонка лишила меня рассудка.

— Мне не нужен спаситель, — пробормотала она, повернув ко мне голову. — Скорее каратель. Надень мне наручники и жестко трахни.

Иисусе, член дернулся, ударив по бедру. Зрение затуманилось. Я даже не был уверен, что смогу выполнить ее просьбу. Пока я медлил, она бросила наручники на кровать, опустила руку между ног и начала играть с собой. Ее пальцы круговыми движениями стали скользить по влажным половым губам, а потом одним она толкнулась внутрь. Я все же обхватил свой член.

— Хочу, чтобы это был твой палец. Трахни меня. Языком, а потом, надеюсь, членом. Хочу, чтобы зажимы больно впивались в кожу. Чтобы ты подчинил меня, разрушил…

Из груди вырвалось какое-то неестественное для меня рычание. Запрыгнув на кровать, я схватил ее за бедра и вырвал палец из киски, заломив ей руку за спину. Цыпочка застонала от боли, но я словно оцепенел, способный лишь склониться и всосать ее палец в рот, собирая каждую каплю сока.

— Ты этого хочешь? Чтобы тебя оттрахал незнакомец? Обидел тебя? Никак не могу избавиться от желания снова засунуть член тебе в рот. Или в задницу. Ты же хочешь этого, Лира? — я чуть не кончил, лишь назвав ее этим именем.

— Да, — выдохнула она, и я перестал сдерживаться.

Схватив наручники, я приковал ее к столбику кровати. Девчонка хотела грубости, и я подарю ее ей. Проведя руками по ее телу, стал рвать платье. Тонкая ткань легко поддалась, обнажая гладкую светлую кожу и идеальную грудь. Представив эти крошечные соски между зажимами, облизнулся, почувствовав ее вкус на губах. В другой жизни я бы нежно занялся с ней любовью, даря наслаждение нам обоим, но не сегодня. И никогда. Пришло время выпустить агрессию. Этой ночью я планировал пересечь черту и знал, что мне это понравится.

— Скажешь еще хоть одно слово, и я заткну тебе рот членом, — предупредил я, и девушка обернулась, явно желая ослушаться. Проказница. Я ее уничтожу.

Спрыгнув с кровати, полностью разделся. Напряженный член покачивался, когда я схватил презерватив из кучи, лежавшей рядом с зажимами. Натянув один, несколько раз скользнул рукой вверх-вниз по длине, а потом взял зажимы и вернулся к кровати, перевернув девчонку на спину. Ее руки перекрутились, но не настолько, чтобы причинить боль. Она лишь выжидающе посмотрела на меня.

— У тебя красивые сиськи, — похвалил я, открывая зажим и закрепляя его вокруг левого бутона. Когда я обхватил правую, девушка тяжело задышала. — Чуть позже я трахну и их.

— Надеюсь.

Черт, она словно воплощенная мечта. Я так сдавил ее грудь, что она стала темно-бордовой.

— Я просил не болтать. Я не только трахну твой рот, но и заткну тебе его своей спермой.

Нормальная девушка содрогнулась бы от одной мысли об этом. От непристойности и унижения. Но только не она. Ее глаза заблестели. И я готов был дать ей то, чего она хотела. Я покачал головой, не веря в удачу, свалившуюся мне на колени в виде этой девушки, а потом усмехнулся и перевернул ее обратно.

Я не хотел больше ждать ни секунды. Руки жаждали впиться пальцами в ее ягодицы. Я так и сделал, а потом без предупреждения толкнулся внутрь нее, из-за чего девчонка качнулась вперед на несколько дюймов.

— Ох, ты такая узкая. Правда ли, что ты такая непослушная, как утверждаешь? Или же невинная, которая захотела стать плохой? — поддразнил я ее, врезаясь в нее снова и снова.

Я стал грубым, даже безжалостным, приходя в ярость каждый раз, когда приходилось выходить из нее. В ней было так приятно. Ее внутренности крепко обхватывали мой член, в еще внутри было горячо и скользко. Звуки, срывавшиеся с ее губ, были музыкой для моих ушей, сообщая об удовольствии, которое я доставлял ей. Я вонзался в нее раз за разом, а потом склонился ниже, потянув за зажим. Она прогнулась подо мной, и я стал объезжать ее еще быстрее. Почувствовав, как стали сокращаться ее внутренние мышцы, я вышел из нее прежде, чем она достигла оргазма, оправдывая ожидания насчет плохого парня.

— О боже, почему ты…?

Я так сильно ударил ее по заднице, что она едва не спрыгнула с кровати.

— Заткнись, мать твою, — рыкнул я, а потом приподнял ее за бедра так, что задница оказалась высоко в воздухе. Перевернувшись на спину, я пополз под ней, пока не смог обернуть губы вокруг ее соска. — Не могу перестать думать об этом, — я убрал один зажим, и она захныкала, когда я снова обхватил его ртом, обводя языком набухшую вершину.

— Еще. Черт, еще, — взмолилась она, и я сорвал второй зажим, впиваясь во вторую грудь.

Я предупредил ее, чтобы она не болтала, но мольбы — другое дело. Член пульсировал, желая вернуться внутрь, а у девчонки подкосились ноги, и киска коснулась моего живота. Когда она стала тереться об меня, я потерял самообладание.

Обхватив ее миниатюрное тело, я приподнял его над собой, а потом усадил на член. Еще раз и еще, пока у меня не стали закатывать глаза. Девчонка мурлыкала, как маленькая кошечка, и эти звуки наслаждения перекинули меня на вершину. Мои яйца поджались, и я стал толкаться мощнее и быстрее, пока девушка громко не закричала, достигнув своего оргазма и зажав меня словно тисками.

Я пытался отдышаться. Но из-за выпивки, кокаина и бешеного траха, который она мне устроила, едва не заработал сердечный приступ, когда девчонка упала сверху.

Я не знал, что сказать. Или сделать. Поблагодарить ее за лучший секс в моей гребаной жизни? Встать и уйти? Проблема в том, что я далеко не закончил. Я лишь откусил небольшой кусочек и теперь умирал с голоду. Я перевернул ее обратно на матрас, стараясь не сломать все еще прикованные запястья.

На ее лице сияла беззаботная улыбка.

— И что это за взгляд? — я неуверенно поднялся на ноги.

Она посчитала, что я недостаточно хорош? Хотела ли цыпочка большего?

— Так, ничего. Просто радовалась, что ты прошел первый раунд. У меня в сумке еще полно разных вкусностей. Если готов, предлагаю двигаться дальше.