Нет бы тяжёлого пасмурного неба, просыпаться в сине-серых сумерках и засыпать в них, не видя солнца, нет бы потоков пыльного ветра в глаза, тяжёлой дроби капель по крышам — хоть чего-то, соответствующему действительности, — на такой мысли не раз и не два ловил себя Саске. — Ведь всё уже началось. Третий начал разыгрывать партию. Так где же соответствующие декорации? Когда Саске пожаловался на это Сакуре, она только шикнула на него, мол, ты чего, с ума сошёл, если погода ясная, никто и не догадается, а у самой взгляд круглый, напуганный, и лицо бледное, не по-детски уставшее.
Её можно было понять. Встречаться с «песчаным» контактом для обмена информацией и координации действий приходилось в одиночку, осторожно и тайно, несмотря на поддержку Хокаге. Всё-таки не прав был добе: шляпа вовсе не означает вседозволенность, она не дарует всесилие. Если Сакуру поймают за локоть люди, не вхожие в разворачивающуюся конспирацию, (скажем, Хьюга), то дело закончится скандалом и обвинением в шпионаже, а также очень неприятными последствиями для всех членов команды 7. Благо, спину прикрывали не только кланы тройственного союза, но и Инузука — Зен хорошо перед ними обосновал идею возрождения полиции; и всё равно, лучше было не попадаться.
По крайней мере, Сакуре в скрытности очень помогал её призыв; Саске раньше никогда бы в жизни не подумал, что овцы, такие невинные и домашние с виду, не только очень полезны для подобного типа заданий, но ещё и, пусть и по-своему, но парадоксально могущественны. Ему не пришло бы в голову вспомнить, с какого именно зверя начинается зодиакальный цикл и почему, если бы не Сакура со своим испытанием.
Он мог бы даже позавидовать, если бы не собственный призыв, абсолютно чудовищный на поле боя (теоретически).
Психи, — всякий раз думал Саске. — Но полезные психи.
И методы обучения у них были похлеще, чем у Генмы-сенсея, но чуть эффективнее. В конце концов, как лучше научиться азам катаны, чем, со связанными ногами, спасаясь от оравы призывных зверей, которые хотят затискать тебя до смерти? Саске так панически яростно прыгал в тот день, что чуть связки не порвал, но зато разобрался, как агрессивно размахивать мечом, чтобы никто не догадался о неспособности им по-настоящему орудовать. Генма-сенсей потом помог с болящими мышцами, а заодно заявил, что качественная симуляция — сложнейшее искусство в мире ниндзя. А потом до вечера показывал, как за одну секунду обнажить клинок и наставить на горло противника, потому что так точно никто не догадается, что катаной Саске пока не владеет.
Призыв всё равно в какой-то момент раскусил что к чему, но к тому моменту сенсей уже успел научить драматично пускать чакру по холодному оружию — молнию и огонь.
— Светит-светит солнце, — продолжал голос под аккомпанемент кото, — летят-летят белоснежные облака… Мальчик, который в школе ждал хорошей погоды… книжки в охапке держа… тихо бредет домой.
Саске раздражённо подскочил со своего места, в три широких шага оказался у проигрывателя и решительно нажал на «стоп». Если что-то и слушать сейчас, то без слов, а если слов не избежать, то лучше бы в них крылся смысл.
Который вечер он разбирался в сохранившихся полицейских архивах, конспектировал нужные выдержки, а оставшуюся пустоту между строчками прятал по ящикам. Иноичи-сан несколько дней назад передал от Хокаге инструкции для команды 7 на время экзамена; и от Саске требовалось усердно тренироваться для хорошего шоу, по возможности нигде не светиться без сопровождения и проработать проект возрождения полиции. Если первое требовало мало работы, а со вторым проблем не было, то с третьим времени категорически не хватало. Хокаге дал понять: если его партия разыграется так, как ему нужно, то все генины-участники получают зелёный жилет. Следовательно, Саске после этого сможет начать ходатайствовать, вступив в права главы клана. Его не стали бы предупреждать, не будь в Конохе нужда в полиции; значит, после повышения её стоит возродить как можно скорее.
Работа уже была проделана неплохая. Кодекс работников оставался прежним, за исключением двух-трёх пунктов (например: «береги Коноху, как свой родной клан» Саске заменил на «береги Коноху, как свою родную кровь и как себя самого»). Наруто и (привлечённый к деятельности через Зена) Киба составили неплохую карту неблагополучных районов, обозначив на ней всевозможные подозрительные заведения, которые было бы неплохо зачистить сразу же после открытия полицейского участка, пока весь сброд не успел залечь на дно или разбежаться. Законы же… законы от полицейских не зависят; это полицейские зависят от законов.
У ниндзя в таких городах, как Коноха, всегда было больше привилегий и связей. Если полиция возродится, придётся сильно постараться, чтобы стереть её с лица земли снова; и уж на этот раз найдётся достаточно сильных и смелых, которые если не прикроют спину, то свирепо отомстят. Тем же Акимичи не свойственно прощать дважды, а за ними всегда следуют Яманака и Нара, по левую руку и правую. Инузука же раньше, исполняя кровавую месть, такие зверства применяли к своим врагам, что в их историческом регионе до сих пор ходят легенды о пёсьей ярости. Если же через Кибу заинтересуется и Шино, а за ним и остальные Абураме, даже Итачи подумает трижды, прежде чем вырезать нас, полицейских, снова, — с мрачной решительностью подумал Саске. — Ни один Учиха не терпел беззакония на своих землях… а это наша земля, здесь жили и умирали наши предки, прятали свои кости под слоями земли… и мы поделили её с Сенджу. Их убрали, убили, уничтожили не за раз, как нас, а на протяжении десятилетий, какое-то зло погасило их свечи, как и наши; и теперь остался только я из тех, кто готов взять на себя унаследованный долг. И мне нельзя дрогнуть. Невинные и невиновные молятся каждый день о спасении или пощаде; и они должны быть спасены. Ещё остались в Конохе часовые. И ещё будут новые.
Размяв спину, Саске вышел на террасу. Тихая звёздная ночь обдала его нежным и свежим дыханием. Затишье перед бурей — так это вроде называется. Письменный тест должен был состояться в понедельник. Тогда же планировалась рокировка туда и обратно. Беспокойство царапало изнутри недовольной кошкой. Последние несколько дней всё, что действительно занимало Саске — это стараться не думать о тех вещах, которые находятся вне его контроля, до которых не докричишься и не дотянешься рукой и, уж тем более, о тех, которые не изменишь. Тренировка, собственная безопасность и возрождение полиции находились под личной ответственностью, оттого и заниматься делами не ощущалось каторгой; а вот ждать… ждать развития событий, ждать новостей, ждать инструкций… ждать оказалось невыносимо.
Запрокинув голову, он уставился на далёкие мириады звезд.
Мама говорила, именно туда улетают души покойников, оставив свои тела данью земле, и спускаются только если им приносят цветы и тлеющие благовония. Отец не соглашался с ней, конечно; он считал, что души уходят в мир духов. Но Саске хотелось верить именно маме, потому что если Учиха там, на небе, значит, они приглядывают за ним. И, наверное, гордятся.
Через десять лет… через десять лет, если на то воля небес, полиция уже будет существовать. Её будут уважать мирные… её будут бояться негодяи. К тому моменту Саске уже постарается найти если не жену, то невесту… порядочную, ответственную, умную и добрую… и вместе они наделают много детей. Сенсей, Наруто и Сакура обязательно будут крёстными, разумеется. Никуда не денутся.
Вообще, семь детей — звучит неплохо.
Саске вдруг поймал себя на мысли, что было бы очень к месту закурить — и недовольно поджал губы, потому что для этого было ещё слишком рано. Трубку ему зарубилась подарить Сакура на день рождения, сенсей пообещал набор из нескольких видов табака, чтобы было легче определить, какой из них нравится, а Наруто, — Саске догадался по озорному взгляду и подслушанным вопросам о сложности узоров, — шил ему кисет. То ли шил, то ли ткал.
К концу июля полиция, как раз ко дню рождения, в идеале, должна была существовать уже формально, хотя бы просто на бумаге. И, конечно, Саске первым делом собирался нанять туда своих проверенных трудностями товарищей и… друзей.
