Ленин на заседании ВЦИК. 1918 г.

Разумеется, периодически проводились чистки на предмет незаконного или необоснованного использования протекционных вагонов. Иногда – успешные. Иногда это заканчивалось так же, как и попытки отобрать "мигалку" у режиссера Никиты Михалкова.

История сохранила прекрасный документ – письмо вышеупомянутого поэта Демьяна Бедного генсеку Сталину, написанное, когда в 1925 году какие-то негодяи осмелились не отобрать деже, а только усомниться в праве пролетарского поэта пользоваться его любимым вагоном. Письмо очень длинное и донельзя обиженное, процитирую только небольшой кусок:

«Мне казалось, что вопрос об оставлении в моем распоряжении вагона не может возбудить никаких сомнений, так как целесообразность такой привилегии доказана семилетней практикой, – писал «Демьян Бедный, мужик вредный». – А у поэтов, как известно, выводы делаются сами собою:

Их голос сорванный дрожит

От незаслуженной обиды.

Нельзя, однако, не отметить странности «особого мнения». Вагон надо отобрать у меня для поддержки моего «престижа». Стало быть, я целых семь лет, пользуясь вагоном, непрерывно ронял свой престиж. Товарищу Ярославскому полезно было бы проделать со мною одну, не дутую, не прорекламированную в газетах, поездку в любой провинциальный город и убедиться, насколько «уронен» мой престиж. Он с удивлением убедился бы в том, что не только, благодаря вагону, престиж не уронен, но сам злополучный вагон превратился в сюжет трогательной легенды: «тов. Ленин дал Демьяну Бедному вагон, чтобы Демьян ездил по России да смотрел, хорошо ли народ живет».

«Дал Ленин». Разве это не верно? «Ленин» мне много дал, ничего не отбирая. Нужно ли, чтобы легенда о вагоне приобрела внезапный конец: – «умер Ленин, и вот у Демьяна…», или «Проштрафился Демьян, и вот у него…». Пользы от обоих вариантов мало».

В.И.Ленин, Демьян Бедный и делегат от Украины Ф.Панфилов на VIII съезде РКП(б).

Как известно, никто не умеет скандалить и обижаться так напористо, как творческие люди. Уже давно навели порядок на железной дороге, а отобрать вагон у Демьяна не получалось даже у сестры Ленина Марии Ульяновой, работавшей по линии партконтроля. Как вспоминал поэт Александр Жаров: «Разговор был о том, что вагон, в котором с разрешения Ленина разъезжал по фронтам во время гражданской войны Демьян Бедный, теперь ему не нужен. Вагон стоит без действия где-то в тупике. И Марии Ильиничне поручено спросить у Сталина, согласен ли он с тем, чтобы демьяновский вагон был передан кому-то другому, кто в нем нуждается. Мария Ильинична говорила спокойно. Вдруг голос ее дрогнул. Сталин, видимо, оборвал ее, произнес какую-то фразу и положил трубку… Я смутился, когда Мария Ильинична посмотрела на меня: "Садитесь, Жаров… Вы слышали, что он сказал?" – "Нет". – "Он сказал: согласен. Пусть отберут вагон у Демьяна Бедного и отдадут ему мой вагон". После этого никто, конечно, не покушался на демьяновский вагон».

Позже товарищ Сталин, правда, сильно разочаровался в товарище Бедном, и закончилось все опалой, выселением поэта из Кремля, где он жил с 1918 года и исключением его из партии.

Но это уже совсем другая история.

Героиня сегодняшней карикатуры – проститутка с билетом Рабиса.

Начнем, пожалуй, с проституции. Как известно, в царской России проституция была вполне легальным способом зарабатывания денег, но Февральская революция отменила любую административную регламентацию «любви за деньги», и проституция перестала быть профессией.

Большевики поначалу на проституцию не обращали особого внимания, разве что Ленин однажды в 1918 г. в горячке предложил «вывезти и расстрелять сотни проституток, спаивающих солдат», чтобы предотвратить восстание в Нижнем Новгороде. Во многом это безразличие связано с тем, что в период «военного коммунизма» проститутки вообще практически исчезли, особенно в обезлюдевших столицах. Не до этого было выживающим в буквальном смысле слова людям.

Но с введением НЭПа, как раз в 1922 году, по которому мы путешествуем, происходит резкий взлет количества жриц продажной любви. Причины понятны – экономическое оживление в стране и появление богатых людей наложились на бедственное положение большинства женщин.

Две войны, множество мобилизаций и массовая эмиграция воевавших на стороне белых привели к тому, что многие семьи остались без мужчин, а женщинам в том мире еще просто негде было работать, инфраструктура для женского труда просто не была создана. Вакансий «барышень» на телеграфе на всех не хватит.

Задержанные проститутки. 1920-е.

В итоге множество женщин, оставшихся без работы, без мужа и без средств к существованию, вынуждено было идти на панель. Как писал С.Е. Панин в статье «Продажная любовь» в советской России (1920-е годы)»: «Чистые «профессионалки» составляли меньшинство, для большинства проституировавших женщин торговля собственным телом была средством приработка».

С появлением в «Крокодиле» «гулящей» понятно. Возникает второй вопрос – что у нее за билет и кто такой Рабис?

Рабис или Сорабис (Союз работников искусств) – созданный на I съезде работников искусств в мае 1919 г. профсоюз, объединяющий представителей всех творческих профессий – от журналистов и трубачей до актеров и клоунов.

Дело в том, что как раз в 1922 году положение актеров и особенно актрис было очень незавидным. НЭП в области театральной деятельности начался с Декрета Народного комиссариата просвещения РСФСР в сентябре 1921 г. Этим декретом все театры были сняты с госдотации и переведены на хозрасчет.

Плюс – с театров брали огромные налоги (до 50% с цены билета), приправленные многочисленными сборами в помощь голодающим, в пользу Российского общества Красного Креста и т.п.

Театры разорялись один за другим, началась дикая безработица. Как писала исследовательница Л.Ю. Федосеева: «За полгода (с 1 ноября 1922 года по 1 мая 1923 года) число безработных по союзу работников искусств в целом увеличилось на 81%. При этом самыми быстрыми темпами росло число безработных актеров драмы (за указанный период их число возросло в 4 раза). Женщины составляли 66,3% от общего числа безработных. Положение женщин было еще более удручающим. В статусе безработных они пребывали в несколько раз дольше, чем мужчины. А женщины-музыканты не могли найти работу в течение нескольких лет».

Не могу так же не отметить, что в сознании подавляющего большинства людей в те годы актрисы и балерины считались «гулящими» по определению. В подтверждение достаточно вспомнить рассказ Чехова «Панихида», где отец умершей актрисы подал в церкви записку «За упокой рабы божией блудницы Марии»: